Неугасимое пламя - Гейл Линк

Он наклонил голову и взял в рот сначала один сосок, потом другой.

Ребекка издала блаженный вздох и покрепче прижала его темную голову к своей груди. Каждое движение его рта отдавалось где-то в глубине ее тела вспышкой пламени.

Она никогда не знала ничего подобного. Хотя она была замужем и спала с Беном, ей не приходилось участвовать в такого рода эротических играх. Морган перенес ее в неведомый доселе мир, где единственным, что имело значение, были ее ощущения. Сейчас она чувствовала себя так, словно вот-вот разлетится на тысячи кусочков.

Затем Морган взял в руку медальон, висевший у нее на шее, и Ребекка вздрогнула.

— Осторожней, — попросила она, сжав его руку своей, — я очень им дорожу.

Она испугалась, что в нетерпении Морган может каким-то образом испортить ее сокровище.

— Не беспокойся, — сказал он, и Ребекка сразу успокоилась.

Морган осторожно опустил медальон в карман своих брюк.

Одна рука Моргана продолжала блуждать по ее телу, а другой он обвил ее талию и крепко прижал к себе. Он наклонил голову и снова завладел ее ртом. Он нащупал резинку ее трусиков, его ладонь вцепилась в ее обтянутые шелком ягодицы. Затем указательный палец проник под кружево, прикрывавшее ее живот. Морган действовал нежно, ощущая трепет ее тела. Спускаясь все ниже и ниже, он достиг пушистого треугольника, прятавшегося за черным шелком.

Морган осторожно снял с нее трусики, они упали к ее ногам, и Ребекка переступила через них. Пальцы Моргана вернулись на прежнее место, перебирая светлые завитки внизу ее живота и приближаясь к теплому влажному пространству между ног.

Ребекка застонала.

Услышав это, Морган подхватил ее на руки и отнес на огромную кровать, царившую над всем пространством комнаты. Опустив ее на темно-зеленые простыни, он отступил на шаг и поспешно начал раздеваться.

Ребекка лежала неподвижно и из-под полуприкрытых ресниц с удовольствием наблюдала за движениями его сильного, ловкого тела. Она вспыхнула, увидев воочию, как сильно он ее хочет. Он был полностью готов овладеть ею. Она затрепетала, предвкушая, как пленительное тело Моргана сольется с ее собственным.

Она призывно протянула к нему руки.

Морган скользнул в постель и прижал ее к себе. Они опять начали целоваться. Вожделение и страсть разгорались в них с новой силой.

Через несколько мгновений, когда Морган уже готов был войти в нее, он услышал вздох.

— Что такое? — спросил он, испугавшись, что невольно причинил ей боль.

— Просто у меня очень давно этого не было, — ответила Ребекка, дыхание ее было учащенным.

— Как давно?

— Почти четыре года.

Ребекка увидела, как округлились его глаза. Она глубоко вздохнула и пояснила:

— С тех пор, как я развелась.

— После мужа у тебя никого не было? — удивленно спросил он.

Краска выступила на щеках Ребекки, но она решила быть откровенной.

— Кроме мужа у меня никого не было, — хрипло проговорила она.

— О Боже! — воскликнул Морган. — Ты хочешь сказать, что я у тебя только второй мужчина?

Ребекка кивнула, снова покраснев. Она подняла руку и легонько коснулась его щеки.

— Это тебя шокирует?

— Шокирует? — переспросил он, все еще пораженный услышанным и, улыбнувшись, нежно поцеловал ее. — Я в восторге, моя радость. То, что ты не спала с кобелями, которыми кишит Нью-Йорк, возбуждает меня, если хочешь знать, — с вызовом добавил он.

— Правда возбуждает? — спросила она.

— А ты разве не чувствуешь? — ухмыльнулся он.

— Докажи, — потребовала она.

И он сделал это. Морган ввел ее в мир бушующей чувственности, озаряющей все вокруг ослепительными вспышками света, — в мир, где время движется иначе, а порой не движется вовсе. Ребекка вступила на неизведанную территорию, и Морган был ее проводником. С ним она совершила путешествие в волшебное царство воображения, любви и всех мыслимых любовных фантазий.

Она лежала, чувствуя сладкую опустошенность, сердце ее молотом стучало в груди, глаза были закрыты. Снова и снова переживая свершившееся с ней, Ребекка осознала, что наконец обрела то, чего недоставало в ее жизни. То, без чего ее жизнь была неполной, она нашла в объятиях этого мужчины, в его постели.

Ей не было знакомо чудо оргазма, но с Морганом она испытала и это. Когда его семя оросило ее чрево, Ребекка закричала, не заботясь о том, визг или смех напоминают издаваемые ею звуки, настолько счастливой она себя чувствовала.

Морган лежал в ее объятиях, и Ребекка сомкнула их теснее, желая быть к нему как можно ближе и не выпускать его как можно дольше.

Упоенная, она погрузилась наконец в глубины сна.

Морган хотел сделать ей сюрприз.

Осторожно, чтобы не разбудить ее, он выбрался из постели и поспешно оделся, торопясь привести в исполнение свой план. Подойдя к двери, он обернулся и взглянул на спящую женщину.

Ребекка была чудом. Прошлая ночь была для Моргана ночью открытий, прошлой ночью он полностью осознал себя как мужчина и как любовник. Его потрясла ее невинность и восторг, с которым она предалась любви. Он ощущал себя смертным, попавшим на Олимп и приглашенным на пиршество небожителей.

Ее лицо требовало тысячи слов, и ни одно не было достойно ее. Он, пожалуй, попытается записать свои мысли и чувства когда-нибудь позднее, но вряд ли ему удастся объяснить, как случилось, что она полностью перевернула его жизнь.

Улыбка тронула губы Моргана при воспоминании о песенке, под которую они танцевали. Да, с нею он родился вновь. Более добрым. Более сильным. Более мудрым.

Обычное кольцо для нее не подходит. Он выберет для нее такое же необыкновенное, как она сама. Уникальное. Выдающееся.

«Но сейчас не до этого, — осадил он сам себя. — Это может подождать. А вот задуманный мной сюрприз ждать не может». И Морган поспешно выскочил из комнаты.

Ребекка проснулась, и по лицу ее медленно расползлась улыбка.

Ей было хорошо, так хорошо, словно она поменяла кожу и новая оказалась свежее и чище старой. И в этой новой коже она познала все таинства жизни.

И случилось это благодаря Моргану.

Ребекка потянулась, тонкое полотно простыней ласкало ее расслабленные мышцы. Она чувствовала себя любимой, обласканной, желанной.

Она открыла глаза, ожидая увидеть Моргана рядом с собой.

Его место было пусто, и только вмятина на подушке свидетельствовала о том, что он действительно тут спал. Хотя спали-то они как раз очень мало. После первого раза они на короткое время задремали и проснулись, готовые все начать сначала. В объятиях Моргана она познала доселе неведомую ей сторону собственной натуры, открыла в себе женщину, чувственную и темпераментную. Она упивалась страстью, которую он в ней пробудил.