Венец творения - Александр Лоскутов

Тратить колышек было жалко, но можно обойтись и без этого. Я еще раз вздохнул, перехватил поудобнее меч. Немного потоптался, примериваясь…

Выпрямившись, я кое-как обтер меч, но убирать за спину не стал. Лежавшая в ладони тонкая полоска украшенной серебряными накладками стали неплохо помогала сосредоточиться. Она казалась такой привычной. Почти родной.

Отрубленная голова обиженно пялилась на меня невидящими глазами… Пусть смотрит. Ей не в чем меня обвинить. Я сделал то, что должен был сделать.

Куда ушел с места преступления практически досуха опустошивший свою жертву вампир, я так и не смог разобрать. Следы были до крайности невнятными и скоро исчезли совсем. На этот счет в старом городе все-таки проще. Там никто не старается пусть даже раз в неделю подметать тротуары.

Оставив попытки выследить кровопийцу, я вновь вернулся на узкую, стиснутую с двух сторон ровными рядами домов, улочку. Дома, магазины, ржавые коробочки киосков. В редких просветах между зданиями мелькала обрамленная бахромой колючей проволоки серая лента периметра. Вдоль нее группами по пять-шесть человек ходили солдаты. Раньше они обращали внимание исключительно на то, что снаружи. Теперь смотрят в обе стороны.

Тишина почти мертвая. Как в старом городе… Только сухим эхом пощелкивали где-то в нескольких кварталах к северу редкие одиночные выстрелы. Стрелял, очевидно, кто-то из наших. Армейцы обычно вооружены автоматами и, встретив нечисть, палят сразу очередями. Не жалеют патронов…

В остальном улицы казались вымершими. Ни души. Гражданское население попряталось. В сложившейся ситуации для местных жителей это было единственно правильное решение: спрятаться, закрыться в своих квартирах, сидеть тихо, не шуметь и не привлекать внимания. И ни в коем случае не паниковать. Паника — худший враг при прорыве. Она еще опаснее, чем прорвавшаяся в город нечисть. Стоит только запаниковать, потерять над собой контроль, выбежать на улицу — и ты труп. Сохраняй хладнокровие, запри все замки, на худой конец спрячься под кроватью — вот правильный вариант действий. Жди, когда поисковые группы Управления и армейские отряды очистят зону.

Когда-то давно на уроках гражданской обороны население учили, как надо действовать в случае радиационной или химической угрозы. Теперь там учат, как вести себя при прорыве периметра.

Держа меч чуть на отлете, я перешел на другую сторону улицы, обогнул старинного вида заброшенный дом с колоннами. Свернул за угол. И практически нос к носу столкнулся с живым (если его только можно так назвать) вампиром.

Кровосос сидел на корточках в тени здания, как самый обычный человек. И только застывшее в посмертной неподвижности лицо и чуть заметно выступающие из-под верхней губы кончики клыков выдавали в нем представителя одного из самых опасных в наших краях видов нечисти.

Бесцветные глаза спокойно смотрели на меня. Мертвые глаза, невыразительные, в них не было ни боли, ни радости. Не было даже жизни. Ничего не было, кроме мутного взгляда восставшего трупа. Не отводя глаз, вампир медленно поднялся на ноги. Оскалился, демонстрируя тонкие и длинные клыки. Но я не обратил внимания на его угрожающую гримасу.

Я смотрел на чудовищно раздутый, выпирающий из рваных лохмотьев полуистлевшей одежды живот, резко контрастирующий с характерной вампирской худобой всего остального тела.

Впервые я видел сытого вампира. Сколько человек он сегодня высосал? Сколько жизней ему понадобилось, чтобы превратиться в такой бурдюк? Три? Пять? Десять?..

Я шагнул вперед, намечая первый удар. Но вампир не принял боя — видимо, понял, что столкнулся с опасным противником. Сейчас его уже не гнал вперед извечный голод, и не-мертвый решил отступить. Неловко отпрыгнув в сторону, он развернулся и побежал.

Я перебросил меч в левую руку, сдернул с пояса болтавшийся в петле осиновый колышек. И рванул вслед за ним.

Вампир бежал не быстро, по-утиному переваливаясь и подпрыгивая при каждом шаге, — видимо, мешал все тот же живот. Так что даже с учетом полученной на старте форы, я догнал бы его минуты за полторы…

По ушам неожиданно ударил грохот выстрела. Я не успел заметить, кто и откуда стрелял, но вампир вдруг клюнул носом, будто споткнувшись о подвернувшийся под ноги камень. И во весь рост растянулся на грязном выщербленном асфальте.

Ждать, когда он поднимется (а поднимется он точно — вгрызшаяся в грудь серебряная пуля для вампира помеха невеликая), я не стал. И с ходу прыгнул на спину дергавшемуся на земле кровососу, одновременно отбрасывая меч и перехватывая кол обеими руками… Есть! Точно в цель — прямо под лопатку. Я едва успел уклониться от брызнувшей прямо в лицо крови.

Оттолкнув обретшее наконец последнее успокоение тело, я медленно встал. Подобрал и вложил в ножны меч. И только потом повернулся к тихо подошедшему и остановившемуся рядом Митьке Водовозову.

— Спасибо за помощь.

Он махнул рукой.

— А, ерунда. Ты бы и без меня справился.

— Пришлось бы побегать… — Я не стал отрицать. Только пожал плечами. — Кстати, хорошо стреляешь. С какого расстояния целился?

— Понятия не имею. — Митяй вяло скопировал мой жест. — Метров тридцать, наверное.

Уважительно кивнув, я посмотрел на все еще слабо подергивающееся в последних судорогах тело. Вздохнул.

— Сколько еще?

— Сейчас — не знаю, — после паузы отозвался Водовозов. — Десять минут назад, по сводкам штаба, были зачищены восемь тварей. Вместе с этим, — Митяй легонько толкнул носком ботинка тело вампира, — теперь уже девять. В живых осталось примерно столько же. И еще двое, наевшись, ушли обратно в старый город, еще когда были открыты ворота.

— Умные…— протянул я.

И Водовозов кивнул, соглашаясь:

— Умные. Ты даже не представляешь, насколько они стали умные… С Вовчиком Даниловым знаешь что случилось? Они стену подкопали и обрушили, когда он мимо проходил. Слышал о таком когда-нибудь?

О том, чтобы вампиры проявляли подобные знания стратегии? Нет, не слышал… С другой стороны, я раньше никогда не встречал сытых вампиров. Кто знает, на что они способны, когда отступает их неизбывный голод?

— Ты, кстати, заметил, что вокруг пусто? — продолжал между тем Митяй. — На улицах нет ни патрулей, ни групп зачистки. Немного странно для зоны прорыва, не так ли?

— Угу. — Я напрягся. Водовозов затронул как раз тот вопрос, которым я втихомолку задавался с тех пор, как ушел от ворот. — Конечно заметил. И что это значит?

— А то, что у нас проблема: для полноценного охвата не хватает людей. Шеф все еще в больнице. Пащенко собрал всех, кого только можно, мобилизовал половину зелени из учебки, даже согнал с кресел своих штабистов — и все равно не хватает.