Люби меня - Елена Тодорова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не верится, что Георгиев с Шатохиным сюда явились, – шепчет Оля. – Я будто сплю!
– Скажи! – поддерживает Вика в разы эмоциональнее. – Меня до сих пор от драки трясет! А Сонька-то наша… Вау! Слов нет, как это было круто! Да и вообще… За тебя дрался Георгиев! Слышишь меня? Можно я это прокричу?!
– Кричи, – смеюсь я.
И мы орем. Все вместе, будто невменяемые.
– Георгиев приехал за Богдановой! Георгиев дрался за Богданову! Георгиев сказал всем, что Богданова только его!
Только ближе к дому затихаем. Крадемся через двор к сенохранилищу, где нам всем предстоит провести целых три ночи. Олька с нами из солидарности. А может, для нее это такое же захватывающее приключение, как и для нас.
Чтобы подняться наверх, приходится взбираться по длинной деревянной лестнице. К счастью, ее мы, несмотря на некоторое количество алкоголя в крови, успешно минуем. Так же быстро распределяем кровати и укладываемся.
Первым делом, как и договаривались, отправляю Шатохину эсэмэску.
Сонечка Солнышко: Мы у Савиновой. Все хорошо.
Big Big Man: Сладких, принцесса-воин))
Сонечка Солнышко: А тебе хорошего продолжения вечера)) Спасибо, что приехал! Ты очень хороший!
Еще какое-то время болтаем, снова и снова перебирая все события этого вечера. Но девчонки все же выматываются и засыпают. А вот я… В том, чтобы спать на улице, нет ничего хорошего. Да, ароматы разнотравья и сам ночной воздух приятно вдыхать. Но отсутствие стен, даже при наличии крыши и каких-то тюков с одной стороны огромного сенохранилища, не дают привычного ощущения защищенности и уюта. Да и звуков природы, к которым оказывается не готов мой организм, чрезвычайно много. Треск, шорох, пение, мычание, уханье, хрюканье, мяуканье, лай, клекот, свист… Тронуться можно! Никак не удается расслабиться. Верчусь на узкой скрипучей кровати, как уж на сковородке. А стоит вспомнить непонятно откуда взявшуюся в моей голове поговорку, меня и вовсе в жар бросает. Ведь здесь реально могут быть гадюки!
Господи, чем я думала, когда соглашалась на эту авантюру?
В страхе даже о Саше забываю. А вот он обо мне, походу, нет. Ближе к рассвету прилетает сообщение.
Александр Георгиев: Приходи в подсолнухи за поцелуем.
И мое сердце совершает самоубийство.
