До тебя (ЛП) - Пенелопа Дуглас

И уж точно черта с два забуду ее вкус, который попробовал всего полчаса назад.

Мне не терпелось отвезти Тэйт к себе домой, а когда увидел огни впереди, машины, зрителей, действительно едва не повернул назад.

По всей видимости, сегодня тут собрался весь долбанный город. Я прикусил щеку, беспокоясь о том, с кем мы могли встретиться, и чего ждала Тэйт. 

Я всегда прибывал на Петлю в одиночестве.

Ты всегда будешь один, потому что знаешь, что так лучше.

Девчонки любят публичное выражение чувств. Держаться за руки, обниматься, и всю прочую жеманную хрень, которую я не практиковал. Я бы с радостью дал волю рукам наедине, однако мне не нравилось выказывать свою привязанность перед посторонними.

Пока мы въезжали на Петлю, от взглядов толпы между мной и Тэйт словно барьер опустился.

Песня Volbeat сменилась другой; мой Босс медленно приблизился к треку. Я лишь вздохнул, решив поступить так, как поступал всегда.

То есть, ничего не предпринимать.

Наши с ней отношения по-прежнему оставались неопределенными. Я надеялся прояснить ситуацию позже, а пока… все будет просто.

Когда перевел машину на нейтральную передачу и поднял ручник, Тэйт отстегнула свой ремень безопасности, потянулась к дверце. 

– Слушай. – Я схватил ее за руку. Она обернулась ко мне. – Я предпочитаю не отвлекаться на треке. Если буду вести себя не очень дружелюбно, ты тут абсолютно ни при чем, ладно?

Тэйт на долю секунды потупила взгляд, и мне моментально захотелось взять свои слова обратно.

Она опять глянула на меня, пожав плечами.

– Ты не обязан держать меня за руку.

Я снова это сделал. Оттолкнул ее. Обидел.

Отчего вокруг нее взметнулась невидимая защитная стена, которую Тэйт выстраивала на протяжении предыдущих трех лет.

Черт.

С отцом мне приходилось остерегаться. Приходилось быть сильным, стоять особняком. После того жуткого лета стало трудно вести себя одним образом с людьми, которым не доверял, и другим – с теми, кто был мне близок, поэтому я взял за правило держать на расстоянии всех подряд.

Спустя какое-то время уже не знал, как общаться по-другому.

Я не сводил с нее глаз, когда она вылезла из машины и повернулась ко мне спиной, не проронив ни слова, хотя ей явно было что сказать. Мы больше походили друг на друга, чем она думала.

Выключив радио, тоже вышел, обогнул машину спереди, чтобы побеседовать со своим оппонентом, Брэном Дэвидсоном, и Заком.

Тэйт отошла в сторону. Я окинул взглядом толпу, пытаясь ее найти.

Твою мать.

Она заметила Бена и направилась к нему.

К горлу подступила горечь; я больше не чувствовал прохлады в ночном воздухе. Раздраженно покачал головой, переведя внимание на двух ребят, говоривших со мной.

– Ставки делают в мою пользу, приятель, – поддразнил Брэн, стукнув меня по руке. 

Я постарался, чтобы паршивое настроение не просочилось в тон моего голоса. Брэн – хороший парень; мы дружили.

– Да, отлично, – пробубнил. – Значит, меня ждет огромный выигрыш. 

– У меня Камаро, – отметил он так, словно мне не хватило бы ума понять, какая у него тачка.

– Почти тридцатилетняя Камаро, – уточнил я, поглядывая на Тэйт и Бена.

Между ними сохранялась приличная дистанция. Они даже не смотрели друг на друга. Но она улыбалась.

Он развеселил ее. Прищурившись, пристально посмотрел на Тэйт, словно ей требовалось внушительное напоминание о том, чей рот ублажал ее менее часа назад.

Мы с ней были в однотипных черных толстовках. В то время как она прятала руки в карманах, чтобы согреться, я истекал потом и был готов сорвать с себя куртку.

Успокойся. 

Может, я чересчур бурно реагировал. Может, они просто разговаривали, или не разговаривали. Какая нахрен разница?

Я не собирался терять сон из-за того, что творилось или не творилось у нее в голове. К черту все.

– Очистить трек! – крикнул Зак.

Не глядя ни на кого, я направился к своей машине.

Включил на айподе песню Godsmack "Я остаюсь один", подумав, насколько поэтичным и точным оказался заголовок; газанул, позволив шуму заглушить боль в груди.

Откинув голову назад, закрыл глаза, чтобы музыка завладела моим разумом. Вслушавшись в текст, снова почувствовал себя сильным.

От ритма песни голос отца улетучился. Все исчезло.

Пока снова не открыл глаза, тут же простонав.

Проклятье.

Пайпер.

Она стояла перед капотом моей машины, едва заметно покачиваясь, чтобы похвастаться своим телом, облаченным в короткую юбку и тонкую темно-синюю майку.

Зрители воодушевленно заголосили, и я понял, что Пайпер должна дать нам старт. На нее было приятно смотреть, и она прекрасно об этом знала.

Она также знала, что между нами все кончено, однако это не остановило ее настойчивого намерения маячить у меня перед носом при любой возможности.

Улыбнувшись, Пайпер направилась к моей двери; я же попытался скрыть свое раздражение.

Наклонившись к моему открытому окну, она цыкнула так, будто собиралась преподать мне урок.

– Когда закончишь с этой блондинкой, ты знаешь, где меня найти.

Я продолжал невозмутимо смотреть вперед.

– Если закончу.

– Закончишь, – голос Пайпер прозвучал игриво, надменно. – Хорошие девочки со временем приедаются.

Эти слова заставили меня улыбнуться. Если бы она только знала…

Я даже представить не мог, что Тэйт когда-либо мне надоест.

Посмотрев в светло-карие глаза, приподнял пальцем ее подбородок.

– Не надейся, Пайпер. – Затем опустил руку, перевел взгляд обратно на трек. – Теперь отлепись от моей машины и дай старт.

– Ай! – взвизгнула она. У меня чуть барабанные перепонки не полопались, и я резко обернулся.

Пайпер отшатнулась назад. Именно тогда я заметил Тэйт, которая тащила ее за волосы.

Что. За. Черт?

– Тэйт, – предупредил я, вылезая из машины.

Она пихнула Пайпер вперед. Вытаращив глаза, я наблюдал, как Тэйт сверлила взглядом вторую девушку, сжав руки в кулаки, дыша размеренно и глубоко. Она не нервничала. Просто была очень сильно взбешена. Я прикрыл рот ладонью, пряча улыбку. Мне не следовало гордиться ею за развязывание драки.

Но Тэйт ревновала, чем меня завела. А также показала свою реакцию. Довольно ясно.

Мгновенно перевел взгляд на толпу, по глупости думая, что они могли проигнорировать потасовку.

Я предпочитал не светиться, а Тэйт сейчас громко и отчетливо заявила, что я принадлежал ей.