Пропащий (СИ) - Ильин Андрей Юрьевич

Данила очнулся на жестком стуле, руки привязаны к подлокотникам, ноги спутаны. Приглушенный гул и едва ощущаемая вибрация подсказывают, что он на корабле с работающими двигателями. И козе понятно, не в гостях у друзей! Чуточку приоткрывает глаза, не поднимая опущенной головы. Комната, вернее, каюта или складское помещение, если судить по отсутствию мебели и каким-то ящикам. В комнате кто-то есть, за спиной чувствуется присутствие нескольких человек — или других живых существ! — спереди тоже стоят некие двуногие в грубых солдатских сапогах с защитным покрытием из металлокерамики.

Переждав приступ головокружения и тошноты — следствие контузии, Данила осторожно поднимает голову. Быстрый взгляд по сторонам подтверждает догадку — склад, солдаты в черных бронекостюмах, оружие наготове. Помещение освещается только одной потолочной лампой, довольно мощной. И висит она прямо над ним, очерчивая яркий световой круг, оставляя все прочее в полутьме. «Классика жанра! — невольно усмехнулся Данила. — Железный стул привинчен к железному полу, я привязан к железному стулу и ослепляющий свет потолочной лампы, которая тоже вся в железной решетке. Броню снять поленились, шлема нет. И да, куча мордоворотов с оружием вокруг».

— Что дальше? — спрашивает он, скривив лицо и откинувшись на спинку. — Эффектное появление главного злодея? Со скрипом открывается скрипучая дверь, гулко звучат гулкие шаги по железной лестнице, сгущается темная тьма вокруг … начинайте клоунаду, придурки! Зритель заждался.

Несколько секунд царит тишина, затем хорошо поставленный баритон будто голос невидимого диктора произносит:

— Неплохо для начала. Вы сохраняете присутствие духа, хладнокровие и даже чувство юмора.

Слышатся шаги. Идет несколько человек. Нарочито неторопливо, ставя ноги на полную ступню. Чтобы даже полный идиот понимал — приближается начальство! Данила брезгливо кривится, затем демонстративно плюет в сторону ближайшего охранника. Как можно сильнее откидывается на спинку стула, лицо принимает выражение снисходительного удивления типа да-что-вы-там-бормочете.

Вообще-то вести себя подобным образом в плену у явных врагов категорически не рекомендуется, потому что гонор и спесь сбиваются на раз. Никто не станет уговаривать или просить, сулить золотые горы или секретный счет в банке на предъявителя кода, предлагать должность осведомителя и билет в бизнес класс для безопасного возвращения домой. Правила игры всем известны. А для получения нужных сведений не требуются руки, ноги, а также остальные части тела, включая зубы и глаза. Необходимы только голова и язык. Поэтому лишние части тела используют для нарезки, отбивания, выбивания, выкручивания и выковыривания. Или просто отрубают за полной ненадобностью клиенту в ближайшем будущем. И делается все это либо простенько и без затей, либо с фантазией и креативненько!

Короче, лучше не выпендриваться. Но что-то подсказывало Даниле, что сейчас ему ничего не будет. Более того, и пальцем не тронут. Поэтому можно качать права, насмехаться и вообще вести себя, как будто он хозяин положения.

Повернув голову так, что бы не лампа не слепила, Данила искоса смотрит, как к нему приближается группа людей. Первым идет белый мужчина. Белый в том смысле, что лицо смуглое, а костюм тройка белый. Черты лица правильные, нос с небольшой горбинкой, лицо овальное. Черные длинные волосы тщательно уложены так называемой «гривой», то есть зачесаны назад и смазаны душистым маслом. Так принято у брутальных красавцев тюрской или арабской породы. Верхняя губа скрыта под густыми усами, бородка клинышком аккуратно переходит в подбритые бакенбарды. Мужчина достаточно высок, живот не выпирает, фигура спортивна, облик преуспевающего бизнесмена-яхтсмена-джентельмена органично дополняет благоухание чего-то восточно-приторного.

— Гулямхоссейн Гейбпарвар? Это ты, я не ошибся? — насмешливо спрашивает Данила.

— Ты не ошибся, — отвечает «баритон». — Меня действительно зовут так. А ты Данила Уголков, человек с Земли, за которым гоняются рептилоиды, люди и даже инсекты. Кресло!

Тотчас из полутьмы появляется солдат с легким креслом в руках. Гулям садится не спешит. Сначала внимательно осматривает сиденье и спинку, затем опускается, элегантно откинув полы пиджака. Кладет руки на подлокотники, закидывает ногу на ногу. Бросаются в глаза золотые перстни на пальцах — алмазы, рубины и что-то еще цвета жиденького кофе на воде. Движения подчеркнуто неторопливы, выражение гладкого лица спокойно и даже снисходительно.

— Сигару! — звучит следующий приказ.

Приближается второй солдат с подносом, на котором красуется плоская коробка с золотым ободом. Солдат аккуратно поднимает крышку, подносит ближе. Гулям выбирает сигару, мгновение помедлив — так принято, нельзя сразу хватать! — неторопливо обрезает кончик и прикуривает от услужливо поданной зажигалки. Выпустив облачко голубого дымка, уже миролюбивее произносит:

— Коньяк.

Льется коричневая жидкость из золотой — а какой же еще! — фляжки в кожаном футляре, наполняя до краев маленькую кофейную чашечку. Данила невольно отметил про себя, что плоскую флягу с коньяком Гулям достал из своего кармана. «Похоже, не очень доверяет своим лакеям, — подумал Данила. — А может, просто любитель бухла собственного изготовления. Есть же люди, предпочитающие самогон любому забугорному шнапсу».

А еще, внимательно глядя на это «восточное чудо», Данила понял, что перед ним завзятый любитель гангстерских саг вроде «Крестный отец» и тому подобного. Он когда-то мельком смотрел это фильм. Уж очень старательно сей «аристократ» копирует манеру и поведение Марлона Брандо в роли пресловутого «отца». Справа и слева от кресла с «папой» расположились — телохранители или клоуны? Иногда трудно понять, они отличаются только выражением лиц и то не всегда. Но типажи очень колоритные. Настолько, что Данила едва не рассмеялся.

— У вас что, карнавал? Что за попугаи с тобой?

«Попугаи» хватаются за оружие, как голодные обезьяны за бананы. То есть за громадные тесаки в ножнах, обшитых бисером, блестящими кусочками пластика и цветными нитками.

— Спокойно! — останавливает их Гулям движением руки. — Не стоит провоцировать моих друзей, Данила Уголков. Ты в безопасности здесь только лишь потому, что за тебя, целого и невредимого, обещана груда золота. За труп дадут много меньше, за изуродованный совсем ничего. Но друзья мне дороже, чем ты. А золота у меня достаточно…

Гулям говорил что-то еще, но Данила не слушал. Он смотрел на «друганов» бывшего короля сортиров и выгребных ям так, словно увидел чудо. А посмотреть было на что! Оба негры, негритосищи! Настоящие, иссиня-черные, с курчавыми густыми волосами и вылупастыми белыми глазищами, которыми вращали и … вращали. Для пущей свирепости. Среднего роста, один тощий, как вобла, другой так себе. Одеты ярко, глупо и вычурно, что характерно для всех выросших в ужасающей африканской нищете. Красное, оранжевое и белое — вот преобладающие цвета той странной одежды, что напялили на себя курчавые … афролюди. Поверх просторных штанов и невероятных курток блестят начищенным металлом доспехи вроде рыцарских, только разукрашенных позолотой и чем-то похожим на перламутр. Шлемов с плюмажами не было, на том большое спасибо! На поясе красуются кинжалы в пестрых ножнах, на груди висят традиционные для таких типажей позолоченные автоматы Калашникова.

— Досточтимый Гейбпарвар, — прерывает Гуляма Данила. — А как зовут твоих друзей и где ты их нашел? Если не секрет.

— Судя по твоему тону, ты расист, Данила Уголков?

— Я бы сказал так — бездумное следование древним традициям в одежде, глупый выпендреж и выставляемое напоказ жлобство превращает представителей некоторых национальностей в идиотов. А поскольку таких представителей довольно много, то складывается устойчивое впечатление, что они, национальности эти, сплошь состоят из придурков. Где танк?

— Что!? — после небольшой паузы спрашивает Гулям. — Какой еще танк? А, емкость для воды … хочешь искупаться?