Рыцарь лома и топора - Валентин Сарафанов

– Я огнеборец! – ответил Коля. – Пожары тушу. Людей из огня выношу. Выходит, что ты и есть тот самый Прометей? Слышал, слышал. Молодец! Значит, благодаря тебе я обеспечен работой. Тушить мне не перетушить.

– Да уж, – печально произнес Прометей. – Пожаров на земле много. Сказать по правде, я не ожидал такого плачевного результата, передавая огонь людям. В чем-то Зевс был прав, поместив меня на эту скалистую вершину. Так ты, огнеборец, от Зевса или как?

– Я не знаком с Зевсом, – ответил Коля.

– Значит, ты освободил меня по своей воле?

– А по чьей же еще? – пожал плечами Коля.

– Рыцарь, рыцарь, затащи его обратно на скалу. Иначе Зевс покарает нас, – послышался свистящий шепот сатира.

– Что это за место? – спросил Коля. – Как отсюда выбраться? Дорога есть?

– Место? – Прометей растерянно оглянулся и развел руками. – А Зевс его знает, что это за место. Когда он меня к скале приковывал, то не докладывал, что это за место. Я тут уже счет времени потерял. А сейчас вечер или утро?

– Сам не знаю уже, – ответил Коля.

– Он это, жрать хочет, – вдруг решительно встрял в разговор Петрысь и ловким движением руки развернул на камнях свою скатерку.

– Не откажусь! – обрадованно воскликнул Прометей, увидев обилие съестного. – За долгие годы, проведенные на скале, я кушал только водку.

Он подсел к скатерке и начал жадно поглощать еду. К нему присоединился Петрысь. Нимфа и сатир нерешительно топтались рядом.

Коля тоже успел проголодаться. Но ему было не до еды. Он хотел быстрее выяснить, как выбраться из этого столь неприветливого места. Ему не терпелось попасть в земли Геллахерны. Коля понял, что от спившегося вконец Прометея вряд ли услышит что-либо вразумительное, потому решил вновь подняться по ступеням на скалу, и как можно выше, чтобы уже оттуда подробнее рассмотреть окрестности. Он надеялся увидеть хоть что-то, что послужит ему ориентиром, прояснит ситуацию и позволит найти выход из создавшегося положения. Не раздумывая, он направился через мост, но не успел он сделать и нескольких шагов, как услышал за своей спиной гневный окрик. Коля обернулся. К нему приближался здоровенный детина, облаченный в львиную шкуру. На плече его покачивалась массивная сучковатая дубина. Коля даже удивился. Редко ему доводилось встречать кого-либо приблизительно своего размера. Однако он не выказал своего удивления. Одно непонятно было – откуда этот «питекантроп» объявился. Может, из того же ущелья или же пробрался вдоль кромки обрыва над рекой? Вид у детины в самом деле был грозный. Подойдя поближе, он остановился и окинул всех тяжелым взглядом. Нимфа и козлорог вжались в скалы, словно хотели с ними срастись воедино. Глаза «питекантропа» налились кровью и грозно сверкнули. Что было мочи он саданул себя кулаком в грудь и, оскалив зубы, издал дикий, устрашающий вопль. Обломки скал сорвались с насиженных мест и устремились вниз, пытаясь поскорее укрыться в пучине горной бурной реки, а детина гордо повел глазами по сторонам и вызывающе уставился на Колю.

– Где тут Прометей? – прогрохотал он.

– Тут я, что орешь? – ответил жадно жующий похититель огня.

– А что ты тут делаешь?! – Лохматые брови детины поползли наверх. – Ты ж у скалы должен стоять?!

– Постоял – и хватит. Я что, сторожить нанялся скалу эту? Мне и тут хорошо, – ответил Прометей. – Меня освободил вот этот огнеборец. Слава ему и почет в веках!

– Как?! – гневно прорычал детина. – Кто разрешил?! Это я должен был освобождать тебя!

– А ты кто такой? – задал вопрос Коля.

– Я кто?! – Детина хохотнул. – Кто я?! Геракл я и герой! Это я свершил множество подвигов. Я победил льва! Вепря! Очистил авгиевы конюшни!

– Понял-понял! – кивнул Коля. – Читал. Кстати, по легендам, ты и вправду должен освободить Прометея. Извини. Ты не успел.

– Да как ты посмел! Вопреки воле Зевса! – яростно завопил Геракл.

– Вот она, кара громовержца! – взвизгнул сатир, отскакивая в сторону и прячась за машину, откуда уже испуганно выглядывала нимфа.

– Хочешь, я ему в глаз залеплю, рыцарь? – пропищал мирцаир над ухом Коли. – Очень наглый субъект.

– Сам разберусь, – отмахнулся Коля.

Детина угрожающе взмахнул дубьем и пошел на сближение. Коля едва успел пригнуться. Лесина просвистела в воздухе у него над головой.

– Ты это, аккуратнее! – недовольно произнес Коля, отходя назад. – Она же тяжелая. Шлем помнет. А мне отчитываться за пожарное имущество.

Но Геракл от своего промаха еще пуще озверел. Он оскалил зубы, схватил лесину обеими руками и махнул ею сверху вниз, будто намереваясь вбить Колю в землю. На этот раз дерево столкнулось с металлом. Коля встретил удар ломом. Раздался треск. Полетели щепки. Геракл снова взмахнул лесиной. Дубье еще раз сошлось с ломом и разломилось пополам. Геракл ошеломленно застыл на месте, сжимая рукой деревянный коротыш. Коля было уж подумал, что на этом детина успокоится, но нет. Геракл отшвырнул в сторону бесполезный обрубок и кинулся на Колю с голыми руками. Коля мог бы, конечно, огреть его ломом по голове, но не в его правилах было бить безоружного человека столь тяжелым предметом. Он отбросил лом и встретил Геракла всей своей массой.

Конечно, Геракл оказался парнем крепким. Коля почувствовал силу в его руках. Но понял он и другое. Эти руки никогда не сжимали грифа штанги и не делали разводку с тяжелыми гантелями. Коля обхватил Геракла и швырнул его на каменистую землю. Тот резво вскочил и снова кинулся вперед.

– Да иди ты!

Коля обхватил Геракла обеими руками за шею и отшвырнул от себя, но это не утихомирило агрессора. Тот еще больше озверел. Он вновь кинулся на Колю.

– Ты мне надоел! – возмутился Коля.

Он опять швырнул Геракла на землю. Тот яростно зарычал и, вскочив на ноги, побежал на Колю, наклонившись головой вперед, как упрямый бык.

– Утомил, – пробормотал Коля.

Он отошел в сторону, подставил Гераклу ногу. Тот запнулся, приложился физиономией к земле, но на этот раз подняться на ноги не успел. Коля навалился на него сверху. Геракл в бессильном гневе грыз землю и конвульсивно дергался в железных объятиях.

– Может, хватит? Сдаешься? – спросил Коля.

– А-а-а-а-а-а! – яростно прорычало в ответ.

Коля понял, что, если он сейчас отпустит Геракла, тот снова кинется на него. А Коле это надоело.

– Петрысь! – крикнул он. – Веревку давай. Вязать будем буйного.

– Это вот! Это вот! – Петрысь суетливо засунул руку за пазуху, вытащил оттуда моток веревки и кинул его Коле.

Через минуту руки Геракла, заведенные за спину, были крепко скручены. Но он продолжал яростно рычать.

– Вот неуемный! – удивился Коля. – Петрысь! Там у тебя ничего нет, чтобы ему рот заткнуть?

– На вот это! – Петрысь бросил грязный носок.

Коля попытался запихать его в рот Гераклу, но тот отчаянно завопил и брезгливо наморщил нос.

– Будешь орать? – спросил его Коля.

– Нет. Развяжи, – уже смиренно попросил тот.

– Вот так сразу и развяжи, – ухмыльнулся Коля. – Свяжи да развяжи. А где волшебное слово?

– Развяжи, пожалуйста, я больше так не буду, – прохрипел недовольно Геракл.

– Это совсем другое дело!

Коля развязал побежденного. Тот принял сидячее положение и начал угрюмо озираться. Сатир и нимфа сразу же выбрались из-за машины и как ни в чем не бывало начали прохаживаться вокруг Геракла.

– Он это, жрать хочет, – показал Петрысь на Геракла. – Мало каши ел. Вот. Прошу жрать к столу, пожалуйста, сюда. Привет, Герман! Будем знакомы. Я это Педро.

– Какой я тебе Герман? – огрызнулся Геракл и, отряхнувшись, поднялся на ноги. – Вы кто такие все тут? Как сюда попали? А ты откуда такой здоровущий? Где тренировался?

– Он «Мистер Олимпия», – ответил за Колю Петрысь. – Ты это, присаживайся тут. Водки хочешь? Настоящей.

– Настоящей? – недоверчиво спросил Геракл. – Я ни разу настоящей не пробовал. Мне царь Авгий после того, как я очистил от навоза его конюшни, целый ящик паленой водки выделил. Утверждал, что настоящая, русская. Я этот ящик разом выпил, после чего меня посетило озарение.

– Кто это кто посетило? – не понял Петрысь.

– Ну, это, вдохновение нашло, – пояснил Геракл, присаживаясь к скатерке. – Мне потом сообщили, что я единолично разрушил какую-то Трою и задушил какого-то Гектора. Врут все. Преувеличивают. Никакой Трои вообще никогда не было. Легенда была, а вот Трои не было. Хотя в тот момент мне казалось, что я что-то такое видел. Но с другой стороны, не мог же я разрушить легенду. Хотя после ящика паленой водки, наверное, всякое может быть. Привидится же! Скажите, разве я мог бы один разрушить Трою?

– Ну, если ящик водки зараз выпить, то, пожалуй, можно не только Трою разрушить, – согласился Коля. – У нас это только не озарением называется, а белой горячкой.

– А где это у вас?

– У нас в России, где ж еще.

– Точно, Авгий мне так и сказал – мол, водка заморская, российская. Значит, не озарение это было, а горячка белая, говоришь?