Кандидат в маги - Владислав Выставной
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А я не был уверен, – как ни в чем ни бывало, заявил сиплый. – Мало ли – вдруг этот Арбитр не отменится, да еще и Магам настучит?…
Тема решительно поднялся и подал руку Свете.
– Пойдем отсюда, – сказал он. – Здесь нам не помогут…
– Ну, почему же! – обиделся Спикер. – Для Магистра Правил мы всегда можем выделить специальный депутатский мандат. Даже несмотря на несовершеннолетие…
– Спасибо, не надо! – выкрикнул Тема, вытащил Светку в коридор и в сердцах захлопнул дверь в буфет.
– Ну, и как мы теперь будем искать этот путь наверх? – поинтересовалась Светка. – Может, вернемся, пока не поздно?
– Понатоптали! – донеслось из-за угла. – Ходют и ходют…
Тема подошел к уборщице и безо всякой надежды на успех поинтересовался:
– Простите, а вы случайно не знаете, как отсюда пройти наверх, в башню?
– Как же не знать, – продолжая возить тряпкой по ковровым дорожкам, сварливо сказала уборщица. – Это эти бездельники ни черта не знают, а нам все подсобки облазь, все ступеньки вымой. Ноги!
Тема и Света послушно отступили под натиском швабры.
– Идите во-он туда. Там дверь в служебку, – не поднимая головы, сказала уборщица. Там и лестница пожарная…
– Ну, вот, – сказал Тема, подмигнув Светке. – И не надо никакого колдовства.
– Какое там колдовство! – проворчала уборщица. – Были бы только ноги крепкие… Да чистые!!! Ноги, я сказала!
2
– Ну, что же, – довольным голосом произнес Богдан. – Сегодня у вас первое очное появление перед избирателями! Волнуетесь?
– О, да, конечно! – с некоторой ленцой в голосе произнес Независимый Кандидат. – Я всегда волнуюсь перед лицом большой аудитории.
Он продолжал стоять перед зеркалом, любуясь своей неотразимой внешностью. Казалось, что это было для него просто какой-то навязчивой мыслью – постоянно любоваться собою, приглаживая и без того идеальную прическу, что-то поправляя в костюме, репетируя решительность взгляда, обаяние улыбки и властность жестов рук.
– М-да… – сказал Эрик, который в предвыборном штабе «Партии любителей магии» неизменно исполнял роль штатного скептика. – Может, все-таки, текст своей речи почитаете? Мы, как-никак старались.
Криста протянула Кандидату стопку листов.
– О, да, конечно! – улыбаясь своему отражению, сказал Кандидат и, взяв листки, небрежно сунул их в карман пиджака. – Нет, так как-то не очень. Хм… Потом почитаю!
И листки полетели на пол аудитории.
– Волнуется… – не очень уверенно сказал Богдан и поднял листки с речью. – Ладно, пора!
– Как я выгляжу? – разворачиваясь к любителям, спросил Кандидат в Маги.
– А-бал-деть! – подняв большие пальцы обоих кулаков, сказал Богдан. – Ну, что – вперед?!
Перед зданием Университета разбойники соорудили сцену для выступления Независимого Кандидата.
Неизвестно, в чем тут было дело – то ли в чрезмерной спешке, то ли в разбойничьем менталитете, только вышла сцена уж больно похожей на эшафот. Особенно зловеще она смотрелась под опаленными сражениями крепостными стенами.
Все повидала в Игре цитадель вольных разбойников, только вот политические сражения до них еще не докатывались. Да и не очень-то интересовала лихих студиозусов вся эта предвыборная суета и скука! Им бы шуму побольше, удалых набегов на все, что плохо лежит, да бесконечного хмельного веселья!
Надо сказать, что штаб «Партии любителей магии» прекрасно понимал все эти щекотливые обстоятельства, тем более, что находился в разбойничьих владениях, да под покровительством их атаманши Марины. А потому теперь, перед выходом на эшафот, то есть, на сцену, Игрока номер ноль, любители немного волновались. Сами представьте – чего можно ожидать от слепленного из теста, пусть даже очень удачно слепленного и хорошо пропеченного, существа!
Впрочем, едва только грянула торжественная музыка, и на сцене появился Кандидат, по рядам разбойников пронеслось изумленное «ах!» А через мгновение тишина была погребена под истошным визгом впечатлительных разбойниц.
Что же, творение бабы Яны произвело подобающее впечатление!
А тем временем независимый Кандидат, похоже, наслаждался произведенным эффектом. Он стоял на сцене, приветливо маша руками публике и, казалось, просто впитывал потоки эмоций, несущихся ему в лицо.
Наконец, предупреждающе пискнул микрофон, и Кандидат в Маги заговорил:
– Дорогие мои, драгоценные мои избиратели! Как долго я шел к этой встрече, как мучительно пытался представить ее – и не мог! Ведь никакое воображение не может передать тех чувств, что переполняют меня, тех красок, что заполняют эту площадь, тех восторженных и мудрых глаз, что смотрят сейчас на меня!
Толпа издала рев потревоженного стада. Кандидат продолжал:
– Счастье мое неописуемо, но это – только начало нашего с вами трудного, но светлого пути! Пути к общей для нас цели – счастью и благополучию всех обитателей нашего волшебного города, к торжеству мудрости и справедливости над холодной стихией магии…
Голос оратора заглушили отчаянные визги вновь обретенных им фанаток. Возникла пауза, в течение которой крепкие разбойники, назначенные для наблюдения за порядком, выволакивали из плотных рядов брыкающихся невменяемых барышень.
Игрок номер ноль наблюдал за происходящим с нескрываемым удовольствием. И это не осталось незамеченным для Кристы.
– О, боже! – пробормотала она. – Смотрите, да наш Кандидат, оказывается, эмоциональный вампир!
– Я давно подозревал что-то подобное, – кивнул Эрик. – Элементы нарциссизма – явный призрак…
– Но ведь это не так важно для дела? – не очень уверенно сказал Богдан, с тревогой поглядывая на Кандидата. – В какой-то степени даже полезно – для воздействия на избирателей.
– Ох, не знаю, – с тревогой в голосе сказала Криста. – Вы же знаете, что является главной направляющей любого вампира…
– Эгоизм… – пробормотал Богдан. – Но, может, обойдется? Мало ли эмоциональных вампиров и среди добропорядочных граждан?…
А Кандидат тем временем о чем-то договаривался со звукооператором. Это не входило в планы штаба. Но любители решили пока не вмешиваться. Тем более, что все, что происходило, вроде бы вполне отвечало главной цели этого выступления – повышения рейтинга Независимого Кандидата.
Грянула музыка. Была она не слишком торжественная, но и не печальная, не слишком медленная, но и не чересчур ритмичная. И только, когда Кандидат взял в руки микрофон, стал ясен его замысел.
Кандидат в Маги запел. Точнее – принялся декламировать под музыку, словно какой-нибудь пастор в баптистской церкви. Казалось, он чувствует настроение толпы, ловит ее ритм и ловко подыгрывает чувствам собравшихся.
– Братья и сестры! – звонко выводил Кандидат, совершая руками завораживающие пассы. – Наконец-то я с вами! Нет, что я говорю? Мы, мы с вами! Мы вместе идем по одной дороге, счастливой дороге, вымощенной радостной цветной плиткой, той дороге, которая приведет нас к светлому и радостному завтра! Мы идем с вами, взявшись за руки, мы поем песни и улыбаемся солнцу! А почему? А потому, что мы знаем правду! Мы знаем, что нужно нам с вами, а значит – и всем остальным людям на свете! И мы не можем скрывать наше знание, мы должны поделиться им со всеми окружающими! Все должны знать этот единственный, самый короткий путь к счастью! Хей!
– Хей! Хей! – проревела толпа, пуская живую волну.
Даже любители заметили, что стали пританцовывать в такт этой странной речи своего собственного Кандидата. И стало им вдруг понятно: их Игрок оказался вовсе не так прост, каким хотел казаться вначале.
– И путь этот понятен всем и каждому: надо всего лишь сделать маленькое усилие – и отдать свой голос за одного-единственного, Независимого Кандидата, за того, кто, став Магом, осыплет чудесными дарами землю и сделает всех людей счастливыми! Хей!
– Хей! Хей!
– Просто скажите людям: «Эй, брат, сестра! Голосуй с нами за Независимого Кандидата, и жизнь твоя наполнится светом и счастьем!» Это так просто! Голосуйте за меня!
– А-а-а!!!
– За кого надо голосовать?
– За тебя-а-а-а!
– Верно! Видите, как все просто! А если встретится вам на пути тот, кто не желает счастья и мира всем людям на земле, кто не хочет светлого и радостного завтра, кто вздумал подло, тайком проголосовать за кого-то другого – да будет он проклят на веки вечные!
– Проклят!!!
– Хей!
– Хей! Хей!
Любители пребывали в некотором оцепенении. Лицо Богдана неестественно вытянулось, словно на сцене-эшафоте он видел не светловолосого красавчика-Кандидата, а казненного преступника, жонглирующего свою, только что отрубленной головой.
– Кто-то объяснит мне, что происходит? – спросил Эрик.
