Забвение роз - Ольга Романовская

  - Значит, так? - скинул брови Асварус. - Я не люблю, когда мне угрожают. Даже ты. Привык приказывать? Отвыкай.

  Император с шумом втянул в себя воздух, издав глухой рык. Крылья хлопнули и ощетинились десятками когтей. Подбородок подёргивался, а голова норовила повернуться направо, одарив магистра взглядом Тьмы.

  - Отвечаешь за свои слова, Ролейн? - поднявшись с кресла, тихо спросил император.

  - Безусловно. Если тебе нужен вор, то ты ошибся, Тревеус не брал ничего чужого. Я полагал, ты поможешь восторжествовать справедливости, но ошибся, - горько усмехнулся Асварус и предупредил: - Применишь магию, отвечу. У демонов есть слабые места, не говоря о полукровках. Твои мне тоже известны.

  - Ты никогда мне не угрош-ш-шал, - прошипел Джаравел, обойдя кресло и отрезав магистра от не закрытого перехода. - Всегда молш-ш-шал. Реш-ш-шил вспомнить, ш-ш-што еш-ш-шё магистр ордена Ш-ш-шмеи?

  Асварус криво усмехнулся и накрутил 'хвост' на палец. Магистр отпустил волосы, и они распрямились, разнося по комнате десятки ядовитых гадов. Они тут же облепили всю мебель, жаля, заползли под одежду императора. Тот рыкнул и отряхнулся, будто собака. Змеи осыпались на пол и были тут же испепелены огнём.

  Магистр едва не пропустил удар взбешённого императора. Волшебная палочка покраснела от разрывавшей её полярно направленной магии, но выдержала, сумев отразить заклинание.

  - Акмус лабида оцесум! - с чувством произнёс Асварус, для верности подкрепив слова рунами. Они облачками мелькнули и растворились в воздухе.

  Проклятие чесотки действовало на всех одинаково и надолго выбивало врага из строя. Вот и император позабыл о магии, пытаясь справиться с внезапно одолевшим зудом, и грозился проклясть магистра так, что заживо сгниёт.

  - Так ведь и тебя откатом 'Смердящего трупа' накроет, - напомнил Асварус. - Здоровью своему повредишь, ауре тоже. Она и так не в лучшем состоянии от смертельных проклятий запредельного уровня.

  - Снимай, гад белобрысый! - проревел Темнейший.

  - Сниму, если дашь слово, что забудешь командные замашки.

  Император кивнул, безуспешно пытаясь одновременно почесать спину и оба локтя. Магистр приблизился к нему, коснулся волшебной палочкой и избавил от напасти. Проклятие простое, детское, а вот страдания не шуточные.

  - Ну? - Асварус протянул руку. - Перебесился? Хоть раз бы вампирская кровь матери перевесила! Хотя они тоже существа нервные.

  - Если б перевесила, ты бы сейчас языком не болтал, - Джаравел оправил рубашку, убрал крылья, став чуть больше похожим на человеком, и, помедлив, пожал протянутую ладонь. - Клан Вечности досуха выпивает, а аурой закусывает. Поэтому и называется так - всю живую материю истребляет, хоть видимую, хоть невидимую.

  - Ты про ауру говорил... - сменил тему Темнейший, проявив лёгкое беспокойство. - Что, чёрное пятно так заметно? Родственника проклинал. Того самого, что перстень украл. А ты думал, человечишко, да? Нет, Ролейн, демон. Но в любом случае он наказан: душа уже мертва. Тело наверняка тоже ноги протянуло.

  Нервным движением плеснув себе вина, император скривил губы:

  - Я ведь почему его искал? Перстень нужен был, не вор. А мерзавец подарил кольцо и сдох без свидания со мной. Знал ведь, что тёмного оборотня перстень примет и скроет от моих поисковых чар.

  Теперь потянулся к бокалу магистр. Чем больше слушал, тем меньше он понимал.

  Убедившись, что их не подслушивают, Джаравел поведал о 'Забвении роз' больше, чем писали в книгах по магии. История создания перстней оказалась правдой, то, что их хранил Наитемнейший, тоже не вызывало нареканий, а дальше шли расхождения. Оба кольца мирно дожили до нынешних дней, а слухи об уничтожении одного из них пошли из-за того, что оно покинуло Лунный мир, а Наитемнейший не желал афишировать нарушения договора с иными расами. Повелитель демонов подарил перстень на совершеннолетие Джаравела ФасхХавела. Во многом случайно: на такой праздник не полагалось являться без подарка, а дар Наитемнейшего не успели доставить в срок. Однако повелитель демонов ни разу не пожалел о своём решении. Он любил Джаравела - своего внучатого племянника.

  Второй перстень в качестве приданого ушёл вместе с дочерью Наитемнейшего, но тоже остался в семье. Судя по всему, в Бонбридже им воспользовался один из сыновей Бригиатты.

  Кольца обладали интересной особенностью: подобием разума. Оно могло принять или не принять хозяина, в зависимости от этого подчиняясь или не подчиняясь приказам. Если перстень считал владельца достойным, он проникал в его сознание, чтобы среагировать на малейшее желание применить проклятие, или сам защищал в случае опасности. Применительно к Шардашу сработала ещё одна особенность: будучи подаренным и приняв нового хозяина, кольцо подстраивалось под его ауру, становясь невидимым для поиска.

  - Да-а, дела! - протянул магистр, с тоской глядя на опустевшую бутылку. Когда только успели? - А сразу рассказать не мог? Нет, раскричался, демона на всеобщее обозрение выставил!

  - Дык я и есть он самый, - осклабился император.

  - Рога отрасти, тогда поговорим.

  - Рога - это по части моих жён. Целый лес должен быть, - рассмеялся Джаравел и тут же серьёзным тоном добавил: - Вариантов два, Ролейн. Либо ты приведёшь их ко мне, и мы поговорим... Не кривься, просто поговорим, и я заберу перстень. Либо я еду с тобой.

  - Лучше в Бонбридж наведайся, родственника приструни, - посоветовал магистр.

  - С официальным визитом, - от улыбки императора захотелось оказаться вдалеке от его дворца. Хоть в горах, хоть в замке Эколь. - Его величество так обрадуется, что даже долг мне выплатит, продав душу Преисподней. А, Ролейн, продаст?

  Магистр промолчал, подумав, что лаксенцы его проклянут: привёл вражину!

  В дверь постучались, и в комнату вплыла рогатая жёлтоглазая леди в столь узком платье, что оно выглядело второй кожей. Заметив Асваруса, она кивнула и протянула руку для поцелуя. Магистр поспешил отдать дань уважения императрице - первой жене Джаравела, чистокровной демонессе со столь соблазнительными формами, что даже у Асваруса участилось дыхание. Император же одарил супругу равнодушным взглядом.

  - Милый, - пальчики демонессы игриво скользнули под рубашку Джаравела, а губы коснулись уха, - ты совсем забыл меня, охладел после рождения Арабеллы. Ларилея тоже жалуются на остывшую постель. Шесть детей от двоих жён - это позор, милый.

  - У меня семьдесят один ребёнок, Марикеш, - поправил император. - Позор падёт только на твою голову.

  Факт оставался фактом: первая супруга родила Джаравелу четверых детей - непозволительно мало для демонов. На неё косо смотрели все родственницы женского пола, а мать и вовсе винила в неумении выполнить супружеский долг.