Последний храм. Наследник - Арт Богданов

Хорошая штука, но требует правильного подхода. Не всегда уместно покинуть бой, имея шанс его закончить на последнем дыхании. Так что, я так сразу и не мог понять, что получил. Мега-плюшку или безделушку. Разберёмся. До полтинника мне ещё далеко, время есть. Больше мне здесь делать было нечего. Пора идти выполнять предназначение.

— Привет! — Раздался у меня над головой звонкий, мальчишеский голос, как только я вылез из норы. Я вздрогнул и закрутил головой. Кинжал сам собой оказался в руке. Странно, что не посох. Все время забываю, что я маг. Сверху раздался задорный смех.

На ветке дуба сидел мальчишка в богатом камзоле. Не смотря на обилие галунов и драгоценностей, наряд смотрелся стильно и не вычурно. Ещё меня поразила детализация прорисовки его персонажа. Когда смотришь фильм в плохом качестве, то привыкаешь к нему. Но стоит рядом показать картинку в более хорошем разрешении, и старая версия начинает резать глаз. Вот и этот мальчишка был такой картинкой на фоне этого мира. По сравнению с ним, окружающий нас пейзаж, являлся грубым шаржем на реальность.

— Ты кто? — Ошалел я. И больше всего от того, что над головой парня отсутствовал ник. Совсем. Абсолютно.

— А ты как думаешь? — Парень спрыгнул с ветки, но не упал на землю, а завис в воздухе и покрутился вокруг своей оси.

— Питер Пен? — Прикололся я. Мальчишка не выглядел опасным, а его поведение сразу же вызвало ассоциацию. — Парень, ты ошибся. Окно Венди следующее.

Сверху снова раздался смех.

— Не угадал! Попробуй ещё разок! — Мальчуган закрутился волчком так, что его черты размазались. От него в стороны разошлась волна ветра.

Я уже догадался, кто передо мной, но озвучивать не спешил.

— Так кто же ты?

— Тебе ещё нужны подсказки? — Удивился он, перестав крутиться.

Он принял величественную позу.

— Я Бог! И я Создатель!

— Ты Создатель?! — Я засмеялся — Ветер озорник. Похвист раз…

И тут меня переклинило. Я подавился смехом и закашлялся. А парень, склонив по-птичьи голову, наблюдал за мной. В его взгляде помимо озорства, появилась и ирония, и глубина. Он ждал, когда я закончу.

— Раздолбай! — Сипло выдохнул я.

— Правильно. А ты догадливый. — Озорство из голоса ушло. Остались оттенки иронии, но не более. Он приземлился и уселся на корень.

— Чем заслужил такую честь? — Спросил я, немного успокоившись. Насколько я помнил, Великого Раздолбая никто не видел последние лет пять.

— А сам как думаешь?

— Отвечаешь вопросом на вопрос? Ты родом не из Одессы?

— А ты?

Мы засмеялись. Я достал из сумки медальон хранителя и повертел его в руках, пуская солнечных зайчиков.

— Тебе нужно это? Ради него ты здесь?

— Нужно, — согласился Похвист, но во взгляде его не сверкнула алчность, — но не только.

— А что ещё?

— Ты.

— Я?

— Да. А что в этом удивительного?

Я с подозрением уставился на него.

— Это твоих рук дело? Этот квест ты мне дал?

— Почти.

— Я думал, боги не могут вмешиваться в реальность игроков и алгоритмы Центрального Искина.

— Не могут. — Согласился Раздолбай.

— Тогда как?

— Знаешь, как меня ещё зовут, помимо Великого Раздолбая?

— Да по-разному зовут. То Великий Торчок, то Безумный Гений.

— То Великий Манипулятор. — Продолжил за меня Похвист. С его руки сорвался маленький смерч. Пройдясь по поляне вокруг холма, он набрал силу. По пути, подхватил небольшое бревно и закрутил его в себе. Через пару шагов смерч споткнулся о булыжник и пригнулся к земле. Бревно вылетело от удара о камень и ушло в крону дуба. На нас посыпалась листва и обломки веток. А в выставленную руку Похвиста упал жёлудь.

— Вот так все и происходит. Я не манипулятор. Я просто умею просчитывать причинно-следственную цепочку.

— Но смерч запустил ты.

— Тогда все манипуляторы. Все совершают действия, запускающие сотни и тысячи цепочек. Только просчитывать их не умеют. И списывают все на судьбу, злой рок и Сатану. А на самом деле, в девяноста процентах случаев, во всем виноваты сами.

— Спорный тезис, — не согласился я, — часто бывают и объективные причины.

— Объективные причины, часто лишь середина цепочки, и смотреть глубже люди просто не хотят. — Снисходительно улыбнулся Раздолбай. — Тебя бросила девушка? Разлюбила? Полюбила другого? Ты не виноват? А может, ты просто не интересовался тем, что ей нужно для счастья? Ты ей давал деньги и золотую клетку, а она хотела стихов и нежности. Или наоборот.

— А если она просто… к-хм… блудница.

— Все равно твоя вина. Ты либо сам себе лгал, считая ее другой, и сам виноват в результате. Ты не можешь дать ей счастье. Даже если это счастье для неё в постоянных изменах.

— Разве это правильно?

— А разве правильно доить волков, а с зайцем ходить на охоту? Есть парни бисексуалы, есть куколдеры, есть ещё сотни извращенцев, которые смогут дать ей счастье и быть счастливыми с ней сами. Так в чем ее вина, а не твоя? Только в том, что твоя мораль отличается от ее? Тогда посади ее в клетку, свяжи цепями, заставь розгами, полюбить тебя и твою мораль. А ещё лучше сожги ее, как ведьму и оставшуюся жизнь жалей себя. Ты же такой несчастный, а все вокруг тебя виноваты в твоих бедах.

— Сдаюсь. — Хмыкнул я, подняв руки — Я не настолько моралист.

— Знаю. — Усмехнулся Похвист. — Потому и выбрал тебя.

— Для чего?

— Потом все поймёшь. Сейчас рано. Ещё рано.

— Тогда почему ты пришёл сейчас?

— Так нужно. Иногда у людей есть вопросы, но нет ответов. Иногда, наоборот. Но чаще всего у людей нет ни того, ни другого. Я хочу, что бы ты начал задавать себе правильные вопросы и самостоятельно находить на них ответы.

— Какие вопросы, какие ответы? Ты толком сказать можешь?

— Не могу. Пока не могу.

— Тогда зачем все это? И почему я? Вот к чему мне такое счастье? — Я помахал медальоном.

— А чем другие хуже или лучше тебя?

— Ну, может они хотят этого?

— Никто не хочет трудностей. На них идут лишь из-за награды. Мальчишка, мечтающий надеть плащ супермена, думает не о долге и спасении людей, а о поцелуе первой красавицы в классе. О миллионе комментариев в его блоге. О завидующем, лютой завистью, Петьке-хулигане. А взвалить на плечи долг и нести его, потому что больше некому, могут лишь единицы.

— Да я вроде бы не такой!

— Человек, знающий план здания, понимающий поведение огня в помещениях. Твои шансы выбраться из здания без ущерба были примерно 99 процентов. Но вместо этого, ты вытащил других. И ты знал, что стол накренился и угол изменился. Ты знал, что не долетишь до воды. И ты специально прижал детей к груди и падал плашмя. Ты давал им шанс выжить и не стать инвалидами.

— Я уже отжил свое, а они ещё дети. — Буркнул я.

— Всего пятеро из ста решили бы так. Десятеро ещё долго бы мучала совесть, что они не смогли решиться. Остальные разведут руками и скажут. А что я смог бы сделать? Я не бог.

— Чего ты от меня хочешь? — Разозлился я. Правду говорят. Сделал добро — беги.

— Я уже ответил. Ищи вопросы и ответы.

— Мыльная опера какая-то!

— У всего есть причина, и есть последствия. — Похвист показал мне жёлудь. — Если я что-то делаю, значит, имею на то причины.

— А говоришь, не манипулятор.

— Именно поэтому и делаю так. Ты должен дойти до всего сам. Своими силами и умом. И тогда сможешь выполнить свой долг. Долг, который я не доверю никому другому. Или похожему на тебя. Но таких мало.

— Ужас. Я совсем запутался. Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. Это ты гений, а не я.

— Тогда доверься моему гению. — Похвист смотрел на меня очень серьёзно. Без тени насмешки или сарказма.

— А у меня есть выбор?

— Выбор есть всегда. Если тебе кажется, что его нет, то тебе просто лень оглянуться.

— И что дальше?

— А что дальше? Играй, живи, ищи вопросы и ответы. Снаружи и внутри себя. Это все, что я прошу.

Мы замолчали. Крона дуба шумела, солнце освещало поляну, а впереди мрачной стеной возвышался безмолвный сосновый лес.

— Какие они? Боги. — Спросил я.

— А какие люди живущие в твоём подъезде?

— Я понял аналогию. Но у них нет власти над судьбами людей.

— У богов ее тоже нет. Каждый творит свою судьбу сам и не нужно перекладывать ответственность на других.

— А войны, а игры. Зачем все это? Неужели нельзя договориться?

— Часто, всего двое любящих людей и создавших семью, не могут договориться. И разрушают семейный союз. А ты ждёшь этого от сотни обычных людей, чьи пути пересеклись в одной точке?

— Они зло или добро?

— Ни то, ни то. Представь себе человечество, как свое тело. Каждая клетка это человек, несущий свой крест, свою функцию. Все решает мозг. Но он не однороден и на него влияет все тело. Это сотни нейронов, выстроившие одну мысль. Завтра с утра бросаю курить. Но приходит утро и хочется курить. Другая группа формирует новую мысль. А может послезавтра? Или, да я нервный без сигарет. Зачем это все? Жизнь одна. И от того какая группа победит, решится судьба всего тела. Станешь ли ты здоровее или будешь портить экологию бессмысленным ядом. И так каждый день, каждый час. А если ты поссорился с девушкой и ушёл в запой? А если решил, что морда вот того парня, тебе не нравится? Жалеешь ли ты свое тело? Убитые алкоголем или чужими кулаками клетки? Сколько ты их убил во время драк или секса? Ради оргазма или тщеславия. Ради красивых мышц или татуировки? С человечеством все почти так же. Кто-то решает, кто-то исполняет, кто-то погибает. Такова жизнь и как мозг действует на тело, так и тело на мозг. Винить одних нельзя. Лень порождает ожирение и смерть. Тренировки убивают жир и рвут мышцы. Гибнут клетки, но тело становиться сильнее. Что правильнее в этом случае? Лень или спорт?