Студент по обмену (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна

— А разве нет? — нервозно и с нескрываемым подозрением спросил Дуэйн, ужасно похожий на кота, которого собаки загнали на забор. — Вы же знаете, кто такие черные маги. Вы знаете, что темных магов создали маги черные, знаете, кем были темные маги…

Тайлер сам вставать не спешил в отличии от миссис Бхатия и декана, поэтому пока все подводили итоги произошедшей стычки, я отскребала от пола совершенно расклеившегося однокурсника.

— Мы были рабами, — спокойно подхватил за студентом профессор Лестер, осторожно поднимаясь на ноги. Колени у мужчины изрядно подрагивали. Да и голос звучал далеко не так звучно и величаво как обычно. — Это часть истории, Дуэйн. Потом темные выбили черных. Это тоже часть истории. А историю остается только принять такой, как она есть.

Легко им принимать то, что они и без того знают. А вот мне было сложно определиться с тем, что же именно ронять в первую очередь — Тайлера или все-таки челюсть. К таким потрясающим историям нас в школе совершенно точно не готовили!

На уроках говорили просто, что темные были. Этакое воплощение зла, которое противопоставляли магам светлым. Про черных вообще никто не слышал.

Что не помешало одному из них сейчас оказаться в одной со мной комнате.

Мёрк, все еще грозный и испуганный одновременно, сообщил:

— Черных выбили не настолько хорошо, как вам могло показаться.

Правда, только на эту фразу грозности и хватило. Через несколько секунд Картинка понурился, словно приговоренный к казни.

И стоило некроманту продолжить свой рассказ, как стало ясно, почему на мрачной физиономии Дуэйна Мёрка теперь царила действительно трагичная мина.

— Хотя время все довершило за вас. Мы так боялись хоть как-то выдать себя и так боялись мешать кровь со всеми прочими, с плебсом… В итоге оставшаяся жалкая горстка скатилась до инцеста, каждое новое поколение оказывалось все более жалким, все более больным. И в итоге остался один только я.

Я внимательней всмотрелась в Мёрка и пришла к выводу, что для вырожденца он выглядит вполне бодро. Может, руки и ноги чуть длинноваты, но такое бывает при куда менее оригинальной биографии.

— Видимо, лучший образчик из всей семьи, — констатировал Дин Лестер. — Наверняка чистили кровь и проводили ритуал за ритуалом, чтобы минимизировать последствия близкородственных браков. Да и татуировки у тебя тоже не ради прихоти, не так ли?

Непонятно было, каким чудом декану удавалось совершенно спокойно разговаривать с человеком, которые его только что едва не убил. Причем намеренно. Но факт оставался фактом, Лестер держался совершенно бестрепетно, Дафна Бхатия — тоже. Вообще, почти все держались так, словно ничего странного или пугающего вовсе не произошло.

Кроме Уильяма Лестера. Вот он так и не сводил с Мёрка тяжелого акульего взгляда. Да еще и Кая мелко потряхивало после пережитого.

— Не так ли, — согласился с Дином Лестером Картинка.

Начальница полиции решительно подошла к студенту-некроманту и потрепала его по макушке как маленького мальчика.

— Так себе детство было, парень. Сочувствую.

Несколько секунд длилось совершенно обалделое молчание, которое нарушил Тайлер.

— Вы здесь совершенно чокнутые. Все, — озвучил он свой вердикт вполне спокойно, а уже через мгновение заорал: — Он же только что пытался нас убить!!!

Мёрк едва заметно втянул голову в плечи. Я бы даже предположила, что ему было совестно за свой некрасивый поступок.

— Мальчик, — закатила глаза Дафна Бхатия, которая с каждой секундой выглядела все лучше и лучше, — это такая несущественная деталь, что о ней лучше просто сразу забыть.

Я тут же поняла, что полностью разделяю точку зрения однокурсника… Потому что покушение на убийство сложно считать чем-то несущественным! Однако, по-видимому, все вокруг поддерживали точку зрения миссис Бхатия, словно бы в том, что на их глазах едва не было совершено убийство — это действительно совершеннейший пустяк. Ну, разве что кроме Уильяма Лестера — вот он все еще демонстрировал готовность прибить Картину тут же и собственными руками.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Просто Дуэйн испугался и, в целом, у него даже имелись причины для такой вспышки, — как ни в чем не бывало продолжила полицейская.

Я вслушивалась в слова Дафны Бхатия, мрачно-величественной и полностью уверенной в своей правоте, — и ужасалась не меньше прижимавшегося ко мне Тайлера. Для миссис Бхатия действительно считала, что не прошло ничего необычного, ничего дикого! Подумаешь, парень самую малость взбесился и чуть не убил нескольких человек. Совершенно будничное дело, можно сказать, житейское.

Интересно, кто еще среди этого ненормального клана пытался убить или даже убил? Дин Лестер? Я посмотрела на декана, пытаясь высмотреть в его лице пугающие признаки. Не нашла. Но много ли я вообще знаю об убийцах? Кто еще? Уильям? Кто-то из Фелтонов? Кто заставил миссис Бхатия в конечном итоге поверить, что после такого кошмара можно продолжить совершенно спокойно общаться?!

Когда волна подкатившей истерики схлынула, на смену ей пришел здравый расчет. И он нашептывал, что возможно то, с какой легкостью все простили Мёрку его выходку, — это на самом деле разумно. Если Картинка настолько легко отказался от своей затеи… значит, на самом деле и не хотел никого убивать?

— И на вашем месте, молодой человек, я бы не стал так возмущаться по поводу поступка мистера Мёрка, — нравоучительным тоном изрек Дин Лестер. — Можно подумать, сами без греха.

Кай возмущенно и обиженно запыхтел. Видимо, считал свои коварные планы по сравнению с поступком Мёрка совершенно незначительными.

Не знаю, как бы дальше развивался разговор, но тут главный виновник произошедшего переполоха упал как подкошенный, и все всполошились и заносились вокруг Картинки.

— Просто магическое переутомление, — констатировал профессор Бхатия после осмотра некроманта. — Неудивительно, учитывая несколько магических выбросов подряд. Уилли, детка, помоги перенести Дуэйна ко мне.

«Детка» недобро посмотрел на павшего противника исподлобья и выполнять просьбу ректора не спешил.

— Уилли, будет тебе, — обратился к приемному сыну декан Лестер. — Уж тебе-то как никому другому должно быть понятно, что переживает этот юношу.

Молодой преподаватель упрямо мотнул головой.

— Папа, он опасен! — воскликнул Уильям Лестер, и его голос звучал пронзительно, надрывно. Никогда прежде мне не доводилось слышать, чтобы сын декана говорил с таким чувством. — Более чем опасен! И для тебя в первую очередь!

Декан вздохнул и ласково улыбнулся.

— Что поделать, Уилли, многие из нас чертовски опасны. Большинство из нас чертовски опасны. Но возможность совершить зло не значит предопределенности. Мы не судим за преступления, которые только могут быть совершены в будущем. Так что давай-ка перетащим Дуэйна туда, где парень сумеет как следует отдохнуть.

Порой логика чужих поступков и рассуждений от меня ускользает. Но не от прочих. Что бы ни пытался сказать приемному сыну Дин Лестер, он сказал именно то, что Уильям сумел понять и принять. Он все еще не считал, что родитель поступает верно, но Лестер-старший сказал нечто такое, что позволило Лестеру-младшему начать сомневаться в собственной правоте.

Когда из прозекторской вытащили Мёрка, который все еще пребывал без чувств, ушли и все остальные, не обращая внимания ни на меня, ни на Тайлера. Только Блэр Хартвик замерла на пороге и бросила напоследок то ли сочувствующий, то ли задумчивый взгляд, однако не произнесла ни единого слова.

— Они все чокнутые, — простонал Кай. — Черный маг… Он же может просто по одному желанию своему уничтожить всех темных. У него огромная, непомерная власть над нами. Если бы не стало Мёрка — все темные во всем мире вздохнули бы спокойно. Но нет… Нет, они решили поиграть в благородство и милосердие. Оставили бомбу, которая может рвануть в любой момент.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Возможно, так и есть — бомбу. Но эта бомба была живым, думающим человеком.

— Может, они не играют? — спросила я у Кая. — Может, все так и есть? Они благородные и милосердные люди, которые готовы простить оступившихся. И не только простить, но и помочь?