Таль 9. Владыки судеб (СИ) - Егорова Наталья

— Что? — удивился он, держа в руках нож вполне узнаваемой формы, хотя качеством тот значительно уступал современным.

— У тебя в руках скальпель?

— Это нож для вскрытия нарывов. А что такое скальпель?

— Медицинский нож для вскрытия чего угодно. Получается, вы все-таки использовали хирургию, а не только магию?

— Не знаю, что такое хирургия, но учитель был единственным дипломированным магом-медиком на весь этот город. И многие предпочитали сначала идти к знахаркам, а к нему приходили только когда их лечение не помогало. Представляешь, насколько обычно все было запущено? Учеников у него было шестеро, но даже при этом не всегда удавалось помочь всем. Учитель занимался самыми сложными случаями, остальное поручая нам. Но мы-то всего лишь недоучки, вот он и старались обойтись простыми заклинаниями, где только можно. Он много способов для этого придумал.

— Твой учитель был гением и не зря возлагал на тебя такие надежды. Вельд, это и есть то, чем ты можешь обогатить медицину, продолжив его дело. Сочетание магии с механическими манипуляциями, способное значительно упростить работу медиков или даже помочь там, где одна магия бессильна.

— Правда думаешь, что это кому-нибудь нужно? — скептически посмотрел он на меня. — Вы-то не отказывались от магов.

— Еще как нужно! — заверила его я. — Вот начнешь развивать это направление и сам в этом убедишься. Понятно, что получится не все и не сразу. Но я уверена, что получится!

Он несмело улыбнулся и аккуратно свернул набор инструментов, убрав его в сумку.

Глава 27

Глава 27

Подождав еще двое суток, мы все же решились пытаться дойти до ближайшего крупного города пешком. По прямой до него, насколько помнил Вельд, было около восьмидесяти километров, по дорогам все сто. Я поначалу предложила взять парня к себе на летунец и долететь, но это оказалось не лучшей идеей. Оказывается, здесь во множестве водились уже знакомые мне пернатые птеродактили, которые не терпели на своей территории других обитателей неба и яростно атаковали их всей стаей. Вряд ли мне удалось бы отбиться от них в воздухе даже в одиночку, а уж с пассажиром и тем более. Не говоря уж о том, что для не умеющего самостоятельно летать вампира это однозначно закончилось бы плачевно.

На подготовку к походу ушло еще почти двое суток, после чего мы выдвинулись в путь на рассвете, первым делом срезав безоружному до этого Вельду подобие посоха из молодого прямого деревца. Не уверена, что в бою от этой орясины будет толк, но с ролью моральной поддержки она успешно справлялась. Я рассказала ему все, что сумела вспомнить из экзамена по выживанию, на котором присутствовала декаду назад, но в памяти отложилось не так много, как хотелось бы.

Шли медленно. Напряженно прислушиваясь к доносящимся из обступающего полузаросший тракт леса и до рези в глазах всматриваясь в переплетение стеблей, ветвей и листьев. Насколько я помнила, дневной переход пехоты составлял в моем мире тридцать километров. Я была о нас с парнем не столько хорошего мнения и при подсчетах сократила его до двадцати, но все равно оказалась слишком оптимистичной.

Начать стоит с того, что уже на третьей развилке Вельд признался, что по его памяти ее тут вообще быть не должно. Вариантов имелось два: либо он просто не помнил про эту развилку и тогда выбирать придется наугад, либо ошибся на предыдущей и тогда нужно было возвращаться. В результате попыток выяснить это парень окончательно запутался, и я просто выбрала показавшуюся мне менее заросшей дорогу.

Еще до этого нам встретилась такая же привлекательная полянка с криницей в центре, на которой так и тянуло передохнуть. Но она вызвала сомнения даже у лишь слышавшего о них Вельда, и мы не без некоторых усилий подцепили ее край самодельным посохом, убедившись, что лучше пройти мимо.

— А ты откуда про вечный покой знаешь? — поинтересовался вампир. — На новом континенте они вроде бы не водятся.

— На этом встречала уже и даже видела, что остается от тех, кто решил на ней передохнуть. Подходящее название, кстати. И красивое. Эльфам бы понравилось.

— Так оно от них и пришло.

— Как так? — удивилась я. — После катастрофы все связи же разорваны были.

— Официально да. Но у охотников в лесу свои обычаи, бывает, что и вместе ночь пережидать приходилось. Заодно и информацией делились, где какие опасности встретить можно.

Я кивнула и пошла дальше. Разговаривали мы мало, стараясь не отвлекаться, да и силы тоже беречь. Небольшой привал, минут на пять, делали примерно каждый час, в основном усаживаясь прямо посреди дороги. Ближе к вечеру напоролись на бабочек, но заметили их вовремя. Питались эти прекрасные на первый взгляд создания, как и положено, нектаром. Вот только размножались они, откладывая яйца в мягкотелых теплокровных, предварительно обсыпав их ядовитой пыльцой с нервнопаралитическим эффектом. Ядовитыми были только самцы, подготавливающие удобные колыбельки для своего потомства, но увидев приближающихся к нам полуметровых крылатых красавцев, я не стала выяснять их пол, а сразу заключила в сферы из твердых иллюзий. Меня абсолютник от пыльцы должен был защитить, а для Вельда они были очень даже опасны. Подержав бабочек в сферах минут пять, я приоткрыла их с дальней стороны и выпустила пленников, насторожено следя, чтобы те не вздумали повернуть в нашу сторону. На дне сфер осталось немного пыльцы, которую я с предельной осторожностью ссыпала в небольшой плотный кулек и убрала его в карман из-под медово-орехового брикета, съеденного еще в один из первых дней пребывания в Мертвом городе. Если ты сидишь на дереве, а крупный хищник, загнавший тебя туда, под деревом, пыльца может оказаться незаменимой, как говорили все на том же экзамене. Ценилась она в основном не магами, но ценилась же, а тут можно сказать сама в руки прилетела.

Остальная часть дня прошла относительно спокойно, во всяком случае подзакусить нами никто не попытался несмотря на шорохи и крики, доносящиеся из леса. На ночевку остановились еще засветло на большой поляне с крохотным родничком и старым, но явно многократно использовавшимся кострищем. По словам одного из адептов, такие места считались относительно безопасными, особенно если сканирующая сеть не покажет поблизости крупных хищников.

Сеть показала только какую-то быстро улепетывающую мелочь, поэтому мы напились холодной до ломоты в зубах кристально чистой воды и пошли за хворостом, помимо него найдя еще и кусты с чуть недоспелыми ягодами, однозначно опознанными Вельдом как съедобные. Для еды они оказались слишком кислыми, а вот настой из них вышел просто отличный, еще и с небольшим бодрящим эффектом, пришедшимся с утра как нельзя кстати. На ночь я ставила защитный круг, но мы все равно поочередно дежурили, не рискуя полагаться только на него. В результате на следующий день шагали уже не так бодро, как в начале похода.

Я весь день безрезультатно пыталась попасть парализующим заклинанием во что-нибудь мясное и съедобное, чтобы дополнить наш скудный рацион, а к вечеру наткнулась на панцирных личинок длинной с палец и толщиной в два. На экзамене утверждали, что в вареном виде они съедобны. Мы с вельдом одинаково брезгливо посмотрели на копошащихся в трухлявом дереве белесых червей переростков, но все-таки набрали их в одну из прихваченных вампиром сумок, обездвижив заклинанием и решив сварить в котелке сначала крупу, а уж потом этот сомнительный деликатес, если конечно вода не будет в дефиците. А если не сварим просто выпустить их по добру по здорову.

Судьба оказалась не на стороне личинок и ночевать мы остановились в довольно удобном месте у ручья, укрывшись между переплетенными навесом корнями двух огромных деревьев. В вареном виде наша добыча оказалась нежно розовой, и я все-таки решилась попробовать содержимое расколупанного панциря, тут же пожалев, что мы их так мало наловили. Мясо было нежным и по вкусу похожим на креветок. Жаль укропчика не было, а то еще вкуснее получилось бы.