Бои у Хасана - Партийно-политическая работа в боевой обстановке (Сборник) - неизвестен Автор

Мы прочно укрепились на Пулеметной горке.

Вышел я из боя невредимым. Уцелела и моя сигнальная труба. Она была по-прежнему прочно привязана к поясу.

В бою я вступил в комсомол.

Красноармеец Н. Чеканов

Младший командир Быченков

С утра поднялась артиллерийская канонада. Снаряды с визгом пролегали над головой, рвались в окопах противника. Японская артиллерия отвечала беглым огнем. Поминутно то там, то здесь с грохотом рвались снаряды, поднимая черные клубы дыма и фонтаны земли.

Под прикрытием артиллерийского и пулеметного огня стрелковые части подтягивались к исходному положению.

Перед отделением Быченкова была поставлена задача продвинуться на северо-западные скаты высоты Заозерной и обстреливать Безымянную, где японские бандиты хорошо укрепили свои позиции.

Два пулеметных расчета наводчиков Черноусова я Красовского поочередно передвигались вперед. Остальные красноармейцы шли за ними, прокладывая себе путь гранатами, винтовочными выстрелами. Враг в беспорядке отступал.

Отделение Быченкова на скате высоты установило свои пулеметы. Японцы пошли в контратаку. Подпустив их на расстояние 7-8 метров, отделение открыло огонь и забросало японцев гранатами. Мало кому из захватчиков удалось удрать обратно.

Японцы подбросили подкрепление и предприняли вторую контратаку. Гранатами им удалось вывести из строя пулеметный расчет комсомольца Черноусова. Быченков, недолго думая, принял решение.

- Красноармеец Иванов, за пулемет!

- Есть за пулемет!

И комсомолец Иванов открыл огонь по врагам, которые находились в семи метрах от него. Враг дрогнул, но сдаваться не хотел. Завидя пулемет Иванова, японцы обрушились на него. Иванов, раненный двумя пулями, но уверенный в победе, продолжал вести огонь. Только после того, как японцы были отброшены, Иванов согласился идти на пункт медицинской помощи.

Утром 9 августа командир отделения Быченков заметил блеск японских штыков.

- Видимо, опять атаку хотят предпринять, - проговорил он и не ошибся. Японцы старались скрытно перейти границу и ударять с тыла. Быченков начал готовить непрошенному гостю достойную встречу. Взяв два пулемета, он начал пробираться навстречу атакующему взводу японцев.

У японского взвода было пять пулеметов. Однако Быченков не растерялся. Он быстро установил свои пулеметы и открыл из них огонь. Внезапность действий Быченкова застала врага врасплох. Вражеский взвод был отброшен. Наша пехота стремглав двинулась вперед. Комсомолец Быченков бросился к бездействующим японским пулеметам, чтобы не дать врагу унести их с собой.

Так блестяще была отбита еще одна атака японцев.

Во всех боях с японцами боевой командир комсомолец Илья Быченков шел впереди своего отделения, увлекая за собой красноармейцев; ведя их туда, где носилась смерть, где ураганный огонь клонил к земле все живое, он умело избегал потерь.

Старший политрук М. Дивненко

"Карманная артиллерия" Галимова

В 1932 году в военкомат города Уфы пришел студент третьего курса техникума искусств Галки Галимович Галимов. До призыва ему надо было ждать еще два года. Галимов просил принять его в ряды Красной Армии, добровольцем.

- Я хочу посвятить службе в Красной Армии всю свою жизнь, - сказал студент.

Я встретился с бывшим студентом Галимовым, когда он уже командовал ротой. Встреча произошла на песчаных холмах у озера Хасан 7 августа 1938 года.

Батальон, в состав которого входила рота Галимова, после ожесточенных боев с японцами, укрепился на позициях у озера и после обеда должен был возобновить наступление и занять высоту Безымянную, уничтожив засевших там японцев.

По указанию комиссара соединения я пришел в этот батальон, чтобы помочь в руководстве боем.

Перед боем мы провели митинг. После моего кратенького выступления попросил слово лейтенант Галимов, раненный в бою 6 августа. Одна рука его была перевязана. Чуть прихрамывая, он вышел на середину, говорил сдержанно, скупо, но в каждом его слове звучали ненависть к врагам, призыв к беспощадной расправе с зарвавшимися захватчиками.

Батальон пошел в наступление. Огонь минометов, пулеметов и артиллерии японцев не мог остановить нашего стремительного продвижения вперед. Когда до вражеских окопов осталось метров пятьдесят, бойцы взялись за гранаты.

Галимов со связкой гранат куда-то пополз и скрылся в высокой траве. Вдруг на южном скате высоты Безымянной, там, где стоял японский миномет, мешавший нам овладеть окопом, раздался оглушительный взрыв. Вражеский миномет был выведен из строя. Галимов вернулся назад. Я подполз к нему. Он взял у меня еще одну гранату и бросил ее в окоп.

Бойцы, бросая гранаты, подползали к окопам все ближе и ближе. Японцы в панике разбегались. Секретарь комсомольского бюро Товарищ Дмитриев, поднявшись во весь рост, начал стрелять из пистолета.

В это время на нас обрушился сильный вражеский огонь со скатов соседней высоты. Дмитриев упал, сраженный пулей насмерть. Мы залегли и укрепились.

Галимов решил пробраться в тыл японцев и забросать гранатами их огневые точки. Он берет с собой больше десятка гранат и исчезает в траве.

Галимова не видно, но бойцы следят за ним по взрывам гранат в тылу японцев. Вот японцы выкатывают на позицию пулемет. Из травы летят две гранаты. Пулемет опрокинут, исковеркан. Прислуга уничтожена. Японцы выкатывают второй пулемет. Его постигает та же участь. Обнаружив отважного лейтенанта замаскировавшимся в траве, японцы тоже пускают в ход гранаты. Они летят одна за другой, но, долетев до Галимова, почему-то отскакивают в сторону. В чем дело? Секрет выяснился, когда Галимов невредимый приполз назад.

- Я вижу, что она летит прямо на меня, подставляю лопату, и граната отлетает в сторону, - смеясь, рассказывает лейтенант.

Политрук В. Колыбельников

Концерт лейтенанта Левченко

Вблизи пограничной заставы Быховцева расположилась рота лейтенанта Левченко, прибывшая сюда для проведения полевых учений. Вечерами, когда на сопки, утопающие в зелени, спускалась прохлада, бойцы отдыхали. Одни группами или в одиночку читали газеты, другие уходили к озеру, чтобы постирать воротнички и портянки, третьи, удобно расположившись на мягкой траве, играли в домино.

Как-то после ужина дневальный доложил командиру роты, что его вызывает к телефону начальник заставы Быховцев.

- Я у телефона, слушаю...

- Здравствуй, товарищ Левченко. У меня к тебе небольшая просьба: не сможешь ли ты сегодня дать нам концерт?

- Что? - удивленно спрашивает лейтенант и, догадываясь в чем дело, расплывается в улыбке.

- Не скромничай, Левченко, - говорит начальник заставы, - ты же певец-Солист. Это все знают.