Зеленый Всадник - Кристен Бритен

— Я не срубил бы это дерево даже по приказу самого короля.

Абрам снова поглядел на сосну, и вокруг глаз лесничего сильнее обозначились морщинки — он улыбался.

Странники оставили лесного великана за спиной, объезжая маленькие сосенки, ждущие в тени, не дадут ли им вырасти. Солнце клонилось к закату, тени постепенно удлинялись. Неожиданно Абрам остановился, склонил голову и прислушался. Послышался стук. Однако это был не «тук-тук» клюва дятла, а удары топора по дереву.

— Мы хоть и недалеко от границы, — проговорил лесничий, — но уж слишком близко рубят…

Без дальнейших пояснений он двинулся вперед, быстро шагая, несмотря на большой вес. Кариган с удивлением проводила его взглядом и только потом велела Коню следовать за Абрамом. Оказывается, тот не хвастал, утверждая, что может померяться скоростью с любой лошадью.

Два человека молотили по дереву широкими топорами. Один ствол уже лежал на земле. Рядом стояли быки, жуя жвачку, впряженные в подводу для перевозки древесины. Дровосеки не слышали приближения Кариган и Абрама, поскольку были поглощены своим делом.

— Стойте! — проревел лесничий.

Кариган не удивилась бы, застынь по его приказу вся Сакоридия на месте. Дрогнули даже деревья. Оба дровосека замерли на середине замаха, и при виде Абрама их лица исказились от страха.

— Вы на королевской земле. — Абрам упер в боки сжатыe в кулаки руки. Солнце поблескивало на лезвии его топора.

Мужики переглянулись и перехватили потверже топорища, готовые защищаться.

— Король ничего не рубит здесь, — проговорил один, сплюнув. — Он не может без конца защищать свои леса.

Второй был куда менее уверен в себе.

— Скоро потребность в бумаге…

— Вы нарушаете королевский закон, — спокойно перебил его Абрам громким и уверенным голосом. — Браконьерство, идет ли речь о зверях или деревьях, на королевской земле карается смертью. В этом лесу я представитель его величества.

Первый человек нахмурился, но второй явно испугался. Кариган в ужасе посмотрела на Абрама. По его лицу нельзя было понять намерения. Ну, не может ведь быть…

Абрам шагнул вперед, и первый человек поднял топор. Лесничий бросился на него и ухватил инструмент за рукоять, прежде чем мужчина размахнулся. После этого великан сломал топорище об колено. Второй человек бросил топор добровольно.

— Кариган, — сурово проговорил Абрам. — Здесь нам придется расстаться. Север недалеко.

— Что ты собираешься…

— Прощай, Зеленый Всадник, — кивнул лесничий, не слушая ее. — Это была добрая встреча.

По виду Абрама девушка поняла, что ей лучше уехать. — До свидания, — попрощалась она. — Спасибо за все.

Но лесник уже повернулся к двум браконьерам, не слушая ее.

Кариган заметила, что первый человек смотрит ей вслед, недобро прищурившимь. Не может ведь Абрам и в самом деле привести в исполнение смертный приговор. Такое дело противно самой природе старого лесничего. Правда, браконьеры не знали об этом….

Деревья просто кончились. Кариган и Конь оказались на ярком солнечном свету впервые с тех пор, как началось их странствие вдвоем. Скакун зафыркал и переступил с ноги на ногу, а девушка прикрыла глаза, дожидаясь, пока они привыкнут к свету. Присмотревшись, Кариган присвистнула. Куда ни кинь взгляд, тянулись бесконечные ряды пней. Лес обратился в пустошь. Только на самых далеких холмах и за спиной все еще росли деревья.

Они двинулись вдоль края леса, пока не добрались до дороги. Перед тем как ступить на нее, Кариган огляделась по сторонам. После вчерашнего дождя дорога превратилась в грязное месиво, истоптанное конскими копытами; в канавах стояла вода. Девушка пустила коня галопом, чтобы побыстрее сбежать от жуткой пустыни, в которую превратился лес, а главное — попасть в Север до ночи. Отсутствие деревьев лишило укрытия от недобрых глаз, и Кариган чувствовала себя очень уязвимой.

В сгущающихся сумерках показался всадник. Конь замедлился, и девушка положила ладонь на рукоять сабли, чтобы убедиться, что та все еще висит на боку.

Всадник почти сливался с тенями. Он был одет в длинный серый плащ с капюшоном, прикрывающим лицо. На спине у него висел колчан со стрелами, а на плече — длинный лук. Серый скакун путника был по крайней мере не ниже, чем у Кариган, но более изящен. На ходу позвякивала серебряная упряжь.

Конь прижался к правой стороне дороги и насторожился.

— Что такое? — спросила девушка, крепче вцепившись в рукоять сабли. Конь тряхнул головой и запрядал ушами.

Кариган нервно облизала губы, глядя, как приближается всадник в сером плаще. Но выглядеть напуганной не годится. Чем спокойней она будет, тем меньше вероятность того, что незнакомец нападет, даже если он разбойник. Девушка выпустила рукоять меча, хотя пальцы дрожали, и повернулась к всаднику.

— Добрый вечер, — проговорила она.

Незнакомец повернулся к ней, но в глубинах капюшона не удавалось разглядеть лица, одни лишь тени. Кариган охватил необъяснимый ужас, когда ее лица коснулся невидимый взгляд, державшись на ней, может быть, несколько секунд. У девушки возникло чувство, что перед ней искаженная красота, древняя и одновременно юная. Нечто ужасное.

Путник кивнул, и серый конь зарысил дальше. Кариган вздохнула с облегчением. Как оказалось, у нее перехватило дыхание от ужаса.

Звон упряжи и стук копыт смолкли, будто всадник остановился, чтобы посмотреть вслед девушке. Та обернулась, но за спиной не оказалось никого. Кариган покрутила головой по сторонам. Коннику негде было укрыться в этой пустоши, и все же незнакомец исчез.

— Не говорите мне, что я начинаю видеть других призраков, — пробормотала девушка и с ужасом вспомнила последние слова Ф'риана Коблбея: «Берегись человека-тени».

Закат окрасил небо за спиной у путешественников в кроваво-красные тона, и Кариган снова послала Коня в галоп, больше чем когда-либо желая добраться до цивилизованных мест. Они не замедлялись до самого города.

Изначальное облегчение быстро сменилось сомнением, когда девушка оглядела скопище жалких домишек, сколоченных из досок, с намалеванными кричащими красками вывесками, рекламирующими магазины, кузницу, гостиницы и пабы.

Пабы и гостиницы были ярко освещены изнутри, и сквозь окна был виден набившийся туда народ. Повсюду слышалась вульгарная музыка и громкий смех. Кариган проехала мимо «Гарцующей леди», «Сломанного дерева», «Хромого мула» и «Полной луны». Из последней двери на улицу вышел, пошатываясь, человек, таща на спине женщину. Та была ярко накрашена, одета почти что в один корсет и закрывала глаза мужчины руками.