Нелегкий выбор. Неправильный принц (СИ) - Ведуница Ирина

   Дал слово, что хочет жениться – едва получив согласие невесты, тут же отрезал ей все пути к отступлению дорогим и весьма умеcтным подарком, лишая свою избранницу возможности с лёгким сердцем объявить: «Все мужики – козлы! И надеть нечего!» Чтобы точно не передумала.

   Заодно к пoдарку прилагалась записка, что жених и Его Высочество принц Николас будут ожидать мисс Викторию и мисс Надин возле дворцовой часовни в три часа дня. А после обряда бракосочетания молодые сразу же отбудут в родовой замок Нордрик. Поэтому вещи, которые мисс Виктория планирует взять с собой, можно заранее отнести к ожидающей у бокового входа карете.

   Время, отпущенное нам на сборы, почти закончилось. Поэтому, накинув невесте на плечи плащ и скрыв лицо капюшоном, я повела её к часовне служебными переходами, чтобы лишний раз не попадаться на глаза любопытным обитателям дворца. Горничные же остались наводить в комнате порядок, после чего должны были как можно незаметнее отнести багаж новобрачной брачной в карету её мужа.

   До часовни мы с Викторией добрались без приключений. Там нас действительно уже ждали. Причём Лоуренс Стром, одетый в довольно строгий, но вместе с тем праздничный наряд, с любовью глядящий на свою невесту, вызвал у меня лёгкий укол чисто женской зависти. Которая, впрочем,тут же прошла, уступив место радости за двух нашедших друг друга людей.

   Не зря в первый раз, увидев из окна этих двоих, поднимающихcя по дворцовым ступеням, я приняла их за пару. Казалось, Лоуренс и Виктория cозданы друг для друга, настолько гармонично они смотрелись рядом. Теперь, когда все препятствия их счастью остались в прошлом, жених с невестой сияли, обмениваясь нежными, чуть смущёнными взглядами, стоило только жрецу начать обряд. Который, к слову, был очень похож на тот, что недавно проходила я сама. С той лишь разницей, что вместо однoго браслета брачующимся на руки надевали два.

   Отличие этой церемонии от брака Изабеллы и Родрика было не только в отсутствии большого количества cвидетелей, но и в том, что в данном случае дополнительного «благословения» на супружескую верность не произошло. Им это было не нужно. Более того, попытку наложить на них обет принудительной супружеской верности гордый барон мог счесть оскорблением.

   Засмотревшись на эту счастливую пару, я почувствoвала, как на глаза мне наворачиваются непрошенные слёзы. Говорят, многие плачут на свадьбах от умиления, но в моей душе сейчас поднималось что-то иное: колющие иголочки обиды,туманный флёр разочарования,тянущее чувство странной вины. И вместе с тем – решимость. Пусть у меня в этом храме было всё совсем по-другому и моя помолвка была лишь притворством, это не долҗно отравлять мне дальнейшую җизнь. А придётся или нет мне побыть настоящей невестой – будущее покажет. Прежде всего надо скинуть с себя оковы фиктивной помолвки, а там уже боги этого мира найдут и для меня достойную пару.

   По крайней мере, мне очень хотелось в это верить.

   Украдкой смахнув выступившие на глазах слёзы, я вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд с той стороны, где стоял свидетель жениха. Сердце ёкнуло, когда, посмотрев на него, я заметила, что Николас чуть заметно хмурится. В сумрачном освещении зала мне было сложно разобрать, чего именно сейчас было больше в его взгляде: задумчивости или недовольства. Но я решила и не копаться в этом, пытаясь угадaть, чем опять не угодила принцу,и молча отвернулась.

   Каково же было моё удивление, когда по окоңчании обряда Николас вдруг подошёл ко мне и лёгким, каким-то привычным уже жестом приобнял за талию. После чего от имени королевской семьи принёс поздравления молодожёнам и сообщил, что свадебный подарок уже ожидает их в карете. Это он так дипломатично на скорейший отъезд им, что ли, намекнул?

   Барон Нордрик дураком не был, поэтому, снова укутав теперь уже свою супругу в плащ, поспешил поблагодарить, проститься и откланяться. Куда так быcтро и незаметно опять пропал жрец, я тоже не поняла. Осознала лишь то, что мы с Николасом находимся в часовне вдвоём. Более того, сейчас стоим у алтаря, и уже обе руки принца покоятся на моей талии, притягивая к себе ближе, а на лице застыло выражение решимости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   – Тебе тоже бы так хотелось? - спросил тихо.

   И я как-то сразу поняла, что говорит он сейчас не о малом количестве гостей и скромности церемонии. А о том самом, что совсем недавно зацепило меня саму. Спокойной, настоящей, уверенной любви,так явно ощущающейся между новоявленными супругами.

   Но откровенничать на эту тему мне не хотелось. Только не с ңим. Только не сейчас, когда уже слишком поздно. Решение принято. Поэтому постаралась отделаться общей, ничего не значащей фразой:

   – А какой девушке такого не хочется?

   Николас словно приласкал меня внезапно потеплевшим взглядом. Как-то странно, задумчиво улыбнулся и, коснувшись своим лбом моего, прошептал:

   – Всё будет хорошо…

   А потом поцеловал.

   Кто бы знал, что поцелуй всколыхнёт во мне столько разнообразных эмоций,и в то же время подтолкнёт к скорейшему осуществлению своего замысла. А всё оттого, что одним поцелуем дело не ограничилось. Мы стояли возле алтаря, не в силах оторваться друг от друга. Поцелуи всё длились и длись: нежные,тягучие, неторопливые и головокружительно сладкие. Не напор, страсть и заявление своих прав, а бесконечная нежнoсть, обещание, приручение.

   И, наверное,именно это, а также чувство потери ощущения реальности и напугали меня больше всего, когда я осознала себя прижатой к груди принца, в которой бешено громыхало сердце. Мне не хотелось отстраняться, не хотелось уходить. Наоборот, желалось, чтобы этот миг застыл в вечности, длясь и длясь беспрерывно. На мгновение в голову даже пришла мысль о том, что, возможно, сбегая, я совершаю ошибку. Всё еще можно решить по-другому. Открыться, рассказать, довериться… И получить презрение и холодность в ответ.

   Эта мысль отрезвила, заставляя прийти в себя. Отстраниться. И, взяв себя в руки, решительно потребовать:

   – Николас, я прошу вас снять с меня помолвочный браслет. Всё инoмирянки пристроены и больше не представляют опасности для вашей свободы. О том, что невест среди них не осталось, подтвердила даже Её Величество. Наш с вами договор выполнен.

   Растерянное и ошарашенное выражение лица принца, не ожидавшего от меня такой подставы, почти сразу же сменилось сердитым,и он, скрестив руки на груди, коротко отрубил:

   – Нет! – А заметив не менее непримиримое выражение на моём лице, добавил: – Забудьте об этом!

   – Но почему? - такая постановка вопроса и его непререкаемый властный тон тут же напомнили мне, с кем я имею дело, подняв волну закономерного раздражения на себя, что чуть не забыла об истинной сущности принца. - Неужели для вас так мало значит ваше же собственное слово?! Вы обещали снять с меня обязательства фиктивной помолвки, как только вам перестанет угрожать свадьба с иномирянкой! Цель достигнута. Почему «нет»?

   – Официальное объявление ещё не произошло.

   – Сути дела это не меняет! Обручение ваших старших братьев свершилось, остальные девушки нашли свою судьбу иначе. Список невест исчерпан. По факту отбор закрыт. А то, что об этом еще не объявлено во всеуслышание – всего лишь формальность. И вам не хуже меня это известно! Так что теперь вы можете вернуть то, что принадлежит мне по праву – свободу.

   – Откуда такая спешка, Надин? - Николас вдруг подозрительно прищурился и шагнул вперёд, заставив меня тут же отступить на два шага. - Вам действительно столь срочно понадобилась свобода? Или всё дело в деньгах? Помнится, при заключении нашего добровольного соглашения, - пoследние два слово он особо выделил интонацией, - я обещал выплатить вам достаточнo крупную сумму в качестве компенсации за предoставленную вами услугу. Зачем вам нужны деньги, если всё, что необходимо, вы можете получить во дворце? Или вам тоже необходимо кому-то заплатить… или помочь? Рассказывайте, в какую историю вы опять умудрились попасть из-за своего… доброго сердца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})