В ритме страха - Евгения Витальевна Кретова

прямых солнечных лучей чумная палочка погибает за 2–3 часа. Не переносит так же высыхание, взаимодействие с кислородом, при температуре 100 ℃ чумные бактерии погибают мгновенно, при 80 ℃ — через 5 мин. Погибают так же в кислой среде. Химические вещества, в том числе дезинфектанты вроде хлорида ртути в разведении 1:1000 и бытовые хлорсодержащие средства уничтожают микроорганизм за 1–5 мин. При этом чумная палочка сохраняет высокую чувствительность к антибиотикам (тетрациклиновой, аминогликозидной и фторхинолоновой групп)…

Алексей понимал, что все эти данные для специалиста не представляют особой ценности — обычная справочная информация. Но для него она стала своего рода планом действия, точкой, от которой можно оттолкнуться. Все-таки хоть Долин проработал столько лет в фармакологии и фармацевтике, он не стал ученым и хорошо разбирался только в тех продуктах, которые разрабатывал «БиоТех». Убедить его в эффективности того или иного изобретения или формулы — это было своего рода квестом на предприятии: убедишь Долина, заставишь его понять «фишку» и уникальность проекта, значит, придумал действительно что-то стоящее, и твоему проекту быть. Вот и сейчас, в ожидании результата бессонной ночи специалистов лаборатории и Раисы Викторовны он ждал, что его удивят.

А пока просматривал отчет. В целом, картина укладывалась в предположение, которое, даже не зная нюансов, озвучила Раиса Викторовна в том ночном разговоре: очень агрессивная, давно исследуемая бактерия, применение которой уже осуществлялось и хорошо укладывается в алгоритмы биопрограммирования. При этом образцов достаточно много, чтобы сделать репрезентативную выборку — чумной палочкой занимались все.

Глава 18. Канун Дня Страха

Парень в неприметной серой парке замер у запасного выхода. Достал сотовый, пролистал ленту, неторопливо набрал сообщение. У него в руках большой пакет популярной сети, новенький и явно приобретенный только что.

«Покупатель, ждет кого-то», — отметил охранник за пультом и переключил камеру на первый этаж, где сейчас начинался розыгрыш призов и собиралась толпа зевак.

— Анатоль, на первый этаж спустился? — уточнил он по рации у начальника смены.

Рация зашипела сипло и простуженно:

— Да. На месте.

Охранник торгового центра «Бумеранг» за пультом кивнул, снова повернулся к экранам: парня в неприметной серой куртке у запасного выхода уже не было.

«Бумеранг готов. Три закладки, как договаривались».

«Не рано? Уборщица вскроет или охрана».

«Да кто полезет в подсобку! В них неделями никто не ходит. Говорю ж я там каждый кирпич знаю. Систер там пашет… Все ОК»

«Хорошо. У тебя что еще?»

«У моей группы семнадцатая АЗС и администрация. Кот занимается».

«Там все по плану?».

«Само собой. Кот — мастер, я за него ручаюсь».

«ОК, на связи».

Из переписки в закрытом чате

* * *

Небольшой дачный поселок притих, укрытый мелкой осенней взвесью. В отличие от столицы, здесь еще вовсю хозяйничало бабье лето — золотое, ароматное, пропитанное дождями и запахом поздних яблок. Небо куталось в покрывало из серых быстротечных туч, поглядывало хмуро и отстраненно. Дома, крытые крепкими черепичными крышами, стояли нахохлившись в окружении ярких, словно нарисованных масляной краской на холсте, кленов.

— Седьмой, на счет три.

За кленами притаились трое. Их темная форма почти сливалась с черной, жирной от недавнего дождя, землей. Движения людей были плавными, словно они — продолжение густых теней.

— Два-пятнадцать, вижу силуэт.

— Готовность номер один…

Те трое замерли, выставили вперед оружие, уставившись через прицел в аккуратный домишко с верандой и кирпичным мангалом. Еще трое, материализовавшись за кленовыми стволами, скользнули к стене дома, укрылись за ней. Ленивое осеннее солнце, выглянувшее из-за туч, блеснуло в снайперской оптике. Короткое мгновение, словно россыпь холодных бриллиантов.

— Три…

Вместе с солнечным бликом, на выдохе, домишко содрогнулся под натиском людей в черном — его ударили под дых, выбив дверь, одновременно схватив в кольцо окружения, как за горло.

Изнутри послышались звуки борьбы, крошащегося стекла и отборная брань. Но все быстро стихло. Только перепуганные вороны кружились над почерневшими березами, пытаясь разглядеть происходящее в дачном доме.

Из микроавтобуса, припаркованного на соседней с домиком улице, вышел высокий шатен, одетый по-граждански. Через распахнутую на груди куртку были видна светло-голубая рубашка.

— Олег Викторович, взяли, — донеслось из рации, закрепленной на поясе.

Шатен кивнул невидимому докладчику, ускорил шаг.

Когда свернул к домику, группа захвата уже не пряталась, неторопливо и обстоятельно помогала криминалистам осматривать дом. Кто-то стоял в сторонке, раскуривая сигаретку. Бородин кивнул спецназовцам, старшему группы, подошедшему к нему, пожал руку:

— Молодцы, чисто сработали… Предупредить никого не успел?

— Не, спал, как сурок. Парни уже лабораторию у него вскрыли…

— Что хозяева дома?

— Говорят, что ничего не знали. Сдали дом до Нового года, деньги уплачены вперед, они особо и не интересовались…

— Вот так просто и не интересовались? Сдав молодому парню загородный дом? — Олег усомнился. — Может, он тут притон устроил или гулянки каждый день?

— …Или лабораторию по производству самопальных взрывных устройств, да? — Начальник группы хохотнул, кивнул на притихшую у калитки супружескую пару: — Иди вон сам их и опроси.

Бородин посмотрел на хозяев дома, качнул головой.

— Лучше с Котовым переговорю. И в сотовый его загляну…

— С сотовым наши спецы уже работают. В кухню заходи. — Старший группы посторонился, пропустил московского гостя в дом. Сам направился к оперативникам, вскрывавшим в присутствии понятых и следователя сарай, на который истошно лаяла овчарка — опознала взрывчатку. На ходу махнул рукой и подозвал к себе хозяев: — Пойдемте посмотрим, что в сарае… А договор-то с арендатором заключили?

— А как же… И задаток взяли на тот случай, если повредят что, — с готовностью отозвался хозяин, супруги при этом переглянулись. Во взгляде каждого из них читался немой укор «Я же говорил/говорила». Оперативник усмехнулся, но промолчал.

Навесной замок скрипнул и глухо упал в траву. Оперативник толкнул дверь, включил свет — над потолком замигала тусклая лампочка. Запустили собаку с кинологом, следователь замер в дверях. Собака внимательно обнюхала емкости — пластиковые канистры, короба с инструментами, садовый инструмент. Здесь пахло чуть сыростью, немного — химикатами и краской, проржавевшим железом и совсем слегка кислотой.

Собака села в углу, посмотрела на кинолога и снова перевела взгляд на прикрытую тряпицей коробку. Пропустив ближе взрывотехника в специальном костюме — кажется, он занял собой все тесное помещение сарая — дождались, когда тот проверит коробку и сообщит:

— Чисто, можно работать.

Следователь выдохнул с явным облегчением.

— Понятые, подойдите ближе, вам видно? — уточнил следователь. Дождавшись, когда понятые — две пенсионерки в пуховиках и теплых платках, наброшенных на плечи — подошли к двери и замерли на входе, он кивнул взрывотехнику: — Открывайте.

Мерлин тем временем вошел в дом. Просторный однокомнатный,