В смертельном бою. Воспоминания командира противотанкового расчета. 1941-1945 - Готтлоб Бидерман

Когда младшим офицерам стало известно, что театральная труппа уже превысила отведенное ей время и что до сих пор предложение полковника Дрекселя не имело успеха, был разработан и представлен «дядюшке Зеппу Дрекселю» план освобождения двух дам из лап штаба дивизии. Ночью была послана штурмовая группа, надлежаще снаряженная копьями и мечами, с обычными бородами и в привлекательных костюмах, отвечавших духу этого случая. Впереди всех шагал «дядюшка Зепп», а сразу за ним охрипший отряд ландскнехтов, которые рвались вперед, как дикая армия Вотана и Флориана Гейера, полностью готовая к спасению девиц любой ценой. Отряд вступил во вражеское логово, развернул пергамент, которым провозглашалось официальное освобождение девиц, и под аплодисменты, размахивая широкими мечами, препроводил девиц через лесную тьму в безопасное расположение своего лагеря. Освобождение девиц подарило нам ночь общения, сопровождаемого выпивкой и песнями, а потом дам возвратили в расположение дивизии.

Спокойный сектор фронта скоро обрел иной характер. Утром 22 июля наша оборона в двух с половиной километрах к юго-западу и трех с половиной километрах к северо-западу от железнодорожной станции Погостье подверглась мощному артиллерийскому обстрелу. После длительной бомбардировки «сталинскими органами» и минометного огня враг нанес сильный удар по участку, удерживаемому III батальоном 437-го гренадерского полка.

Как показал допрос пленных, захваченных после этой атаки, враг планировал скоординировать эту атаку с крупным наступлением на Северном фронте с целью окружения наших войск. Это предполагалось достигнуть путем обходного маневра с востока, после чего наступление бы развернулось на юг, чтобы отрезать выступ, в котором располагались наши основные силы. Этот участок немецким штабом официально именовался «Sappenkopf» («Сапная голова»).

Невзирая на мощный огонь нашей артиллерии, который велся по рубежу атаки, к 12.15 враг смог добиться прорыва шириной 250 метров и глубиной 400 метров к западу от железнодорожной станции Погостье. Этот прорыв, достигнутый благодаря огромному численному превосходству, был нацелен на позиции, которые удерживала 3-я рота 437-го гренадерского полка. На участках двух других рот в этом секторе атака не имела успеха. С помощью резерва мы сумели отбросить советские войска на левом фланге «мешка» и к 15.35 восстановить главную линию обороны, и к этому времени враг был вынужден бросить на поле сражения многочисленных убитых и раненых.

В то же время 3-я рота 437-го гренадерского полка успешно контратаковала противника на правом фланге. Несмотря на интенсивный вражеский артиллерийский огонь, которым он пытался блокировать участок к югу от зоны советского прорыва, оставшиеся части противника были вынуждены либо отойти, либо были окружены и уничтожены.

Враг произвел перегруппировку. Во время затишья, пока он готовил новую атаку, гренадеры поспешно эвакуировали в тыл своих раненых. На передовые позиции на телегах были подвезены ящики с ручными гранатами. Пулеметчики заправляли блестящие ленты с патронами и чистили оружие от песка и грязи. Кто-то появился с термосом холодного кофе и большим брезентовым мешком, полным черного хлеба, который был в спешке проглочен. Медики перевязывали легко раненных, после чего те брали свое оружие и возвращались во взводы.

Приближающиеся взрывы мин оповестили об окончании временной паузы на поле смертельной битвы. И опять Советы предприняли упорную атаку на обоих флангах участка «Sappenkopf», вновь целясь на станцию Погостье, и после полутора часов ожесточенного сражения сумели в 18.00 прорвать позиции на участке «Sappenkopf».

И вновь наши поредевшие резервные части были брошены в контратаку и вновь сумели в течение нескольких часов во второй раз ликвидировать прорыв. Несмотря на сосредоточенный артиллерийский огонь и залпы «сталинских органов», 3-я рота 437-го гренадерского полка к 20.45 отбросила врага от линии наших окопов на расстояние 2 километра к западу от станции Погостье. Благодаря этой успешной контратаке главный удар русских не состоялся. Вражеский план был раскрыт и подтвержден допросами захваченных в плен вражеских солдат, а также многочисленными картами и вспомогательными документами, найденными на поле боя.

Враг понес относительно тяжелые потери, и рапорт полка о текущей ситуации содержал также перечень вражеских потерь: 20 пленных (в том числе 2 офицера), 69 подтвержденных убитых в наших окопах (в том числе 15 офицеров), 100 подтвержденных убитых перед окопами, 270 предположительно убитых перед позициями, а также захваченные амуниция и вооружение: 5 тяжелых пулеметов, 12 легких пулеметов, 2 пистолета, 6 винтовок, 63 автомата, 2 противотанковых ружья и 3 полевых телефона.

После отражения последней атаки перед наступлением темноты, окутавшей бойцов, на фронте воцарилась тишина. В течение ночи можно было расслышать приглушенные голоса из советских окопов, пока тем временем мы готовились к суровым испытаниям, которые нам наверняка придется пройти с рассвета. Когда солнце поднялось над верхушками деревьев, фронт оставался подозрительно спокоен; не поступало сообщений о каких-либо перемещениях противника. К нашему облегчению, более уже не было вражеской активности до тех пор, пока нас на передовой не сменила 121-я пехотная дивизия.

30 июля с советской «вороны» над расположением 437-го пехотного полка были сброшены вражеские пропагандистские листовки такого содержания:

«Для нас война уже закончилась!

Товарищи!

Мы, фельдфебель Людвиг Герберт, обер-ефрейтор Карл Беер, ефрейтор Густав Гольце, солдат Ойген Гизер, солдат Август Бартель, солдат Эмиль Кюлен из 10-й роты 437-го пехотного полка попали в плен во время русской атаки 22 июля 1943 г. Офицеры и солдаты Красной армии обращаются с нами вежливо. Раненым была немедленно оказана медицинская помощь. Русские солдаты даже поделились с нами сигаретами.

Для нас война закончилась. Нам уже не надо бояться русской артиллерии.

Мы теперь знаем, что все, что нам говорили командир батальона майор Шмидт, командир 9-й роты капитан Линднер, командир 10-й роты лейтенант Милка, фельдфебели Бинов и Айнленер о жестокостях и плохом обращении, которое мы испытаем, если попадем в руки русских, было совершенной ложью. Эти нелепые утверждения опровергаются отличным обращением с нами с тех пор, как мы стали пленными Советского Союза.

Передайте привет нашим родным и друзьям.

(Подписи)

фельдфебель Людвиг Герберт

обер-ефрейтор Карл Беер

ефрейтор Густав Гольце

солдат Ойген Гизер

солдат Август Бартель