Межзвездная неотложка - Джеймс Уайт

Но вот появился капитан Флетчер, и никому не потребовались эмпатические таланты, чтобы почувствовать, как изменилась атмосфера. Капитан для проформы поинтересовался самочувствием Коун, после чего быстро обратился к Приликле.

– Старший врач, необходимо принять решение, – сказал он, – причем такое, на какое способны только вы и ваши сотрудники. Несколько минут назад мы получили сигнал из госпиталя. В сообщении говорится, что в этом секторе обнаружен аварийный маяк. Пострадавший корабль находится в пяти часах подпространственного полета отсюда. Маяк не относится ни к одному из тех, что используют корабли Федерации, следовательно, пострадавшие представляют собой вид, нам неизвестный. Из-за этого трудно понять, какое время потребуется для проведения операции по их спасению. Может быть, несколько часов, а может быть, несколько дней.

Вопрос в том, – закончил капитан, – когда госпитализировать ваших пациентов – до того, как мы ответим на просьбу о помощи, или после того?

Принять решение было непросто. Оба пациента чувствовали себя неплохо и в срочном лечении не нуждались. Однако принадлежали к малоизученному виду, поэтому в любое время можно было ожидать непредвиденных осложнений. К всеобщему удивлению, обсуждению положила конец сама Коун, прервав жаркие, но непродолжительные дебаты.

– Пожалуйста, друзья, – вставила она во время одной из редких пауз. – Гоглесканские женщины быстро поправляются после родов. Заверяю вас как целительница и мать, что такая отсрочка не вредна ни мне, ни ребенку. Так или иначе, мы получаем здесь намного больше внимания, чем на Гоглеске.

– Вы кое о чем забываете, – спокойно проговорила Мэрчисон. – Встреча с абсолютно незнакомой формой жизни может окончиться плачевно. Да они могут напугать даже нас, не говоря уже о гоглесканке, впервые в жизни покинувшей родную планету.

– Может, и так, – отозвалась Коун, – но они почти наверняка находятся в худшем, чем я, состоянии.

– Хорошо, – сказал Приликла и повернулся к капитану. – Похоже, друг Коун напомнила нам о нашем медицинском долге. Передайте в госпиталь, что «Ргабвар» ответит на сигнал бедствия.

Флетчер быстро ушел, а цинрусскиец продолжал:

– Теперь следует поесть и поспать, поскольку неизвестно, когда нам еще предоставится такая возможность. Слежение за биодатчиками пациентки будет производиться автоматически, и при любом изменении состояния я буду получать сигнал. Пациентам тоже надо отдохнуть, но это не получится, если я оставлю тут хотя бы одного дежурного. Все уходим. Приятного сна, друг Коун.

Приликла грациозно влетел в антигравитационную центральную шахту, оттуда пролетел над обеденной и рекреационными палубами, а за ним обычным манером проследовали Найдрад, Данальта, Мэрчисон и Ча Трат. Около лестницы землянка остановилась и положила руку на одну из срединных конечностей Ча Трат.

– Постой, пожалуйста, – сказала она, – я хочу поговорить с тобой.

Ча Трат остановилась, но не произнесла ни слова. Прикосновение чужих пальцев, нежно сжавших ее руку, зрелище мягкого розового землянского лица вызвали у нее такие чувства, которые вовсе не положено было испытывать соммарадванину, а уж тем более – женской особи. Медленно, чтобы не обидеть землянку, она высвободила руку и постаралась унять разбушевавшиеся чувства.

– Я волнуюсь за спасение корабля, Ча Трат, – сказала Мэрчисон, – беспокоюсь о том, какое впечатление на тебя произведут пострадавшие. Травмы там могут оказаться серьезные – переломы, взрывные декомпрессии. Как правило, после таких ранений мало кто остается в живых. Похоже, ты никак не можешь удержаться от того, чтобы не сунуть свой нос в медицинские дела, но на этот раз ты должна постараться – очень постараться – не иметь ничего общего с пострадавшими.

И не дав Ча Трат даже рта раскрыть, Мэрчисон продолжала:

– Твоя работа с Коун достойна всяческих похвал, хотя я так и не поняла до конца, что там произошло. В общем, тебе здорово повезло. Но если бы Коун или ее ребенок, или они оба умерли, как бы ты себя чувствовала? И что еще более важно – что бы ты с собой сделала?

– Ничего, – ответила Ча Трат, изо всех сил стараясь убедить себя в том, что выражение розового лица – это всего лишь дружеское участие к подчиненной, принадлежащей к другому виду, а не что-то более личное. Она торопливо проговорила:

– Мне было бы очень плохо, но я не стала бы снова увечить себя. Этический кодекс воина-хирурга очень строг. Но даже на Соммарадве некоторые коллеги не придерживаются его так, как я. Они завидовали мне и не любили меня именно из-за этого. Кодекс и теперь не потерял для меня своей ценности, но и в Главном Госпитале Сектора и на Гоглеске существуют свои, не менее важные законы. Наши точки зрения переменились...

Она запнулась, боясь, что проговорилась, однако Мэрчисон не заметила множественного числа.

– Мы называем это расширением кругозора, – сказала патофизиолог. – Ты успокоила меня, Ча Трат. Жаль, что... В общем, когда я говорила, что в твоем лице эксплуатационный отдел совершил ценное приобретение, а медики понесли утрату, я говорила правду. Твои руководители считают тебя несговорчивой личностью. А после того, что произошло у чалдериан и на худларианской операции, я сомневаюсь, чтобы тебя пустили бы на практику хоть в какую-нибудь палату. Но может быть, если бы ты дождалась, когда страсти улягутся, а пока постаралась бы не привлекать к себе внимание, а я бы могла кое с кем из сотрудников потолковать о переводе тебя в состав медицинского персонала. Ну, как тебе такое предложение?

– Я благодарна, – ответила Ча Трат, отчаянно пытаясь найти какую-нибудь отговорку и закончить разговор с существом, которое было ей не только симпатично как личность, но чьи физические качества вызывали у нее совершенно отличные от благодарности чувства – чувства, связанные с необходимостью продолжения рода. Она решила, что такую проблему может решить только заклинание Омары. – И еще я жутко проголодалась, – быстро добавила она.

– Проголодалась! – воскликнула Мэрчисон, повернулась к Ча Трат спиной и снова стала взбираться по лесенке на палубу, где располагалась столовая. Смеясь, она проговорила:

– Знаешь, Ча Трат, порой ты мне напоминаешь моего мужа.

После еды соммарадванке удалось отдохнуть, но заснуть она не сумела. После трехчасовых мучений Ча Трат решила придумать себе дело – проверить, как работают системы жизнеобеспечения и доставки питания к планете Коун. Гоглесканка тоже не спала, и, пока она кормила младенца, они негромко поговорили. Вскоре мать и дитя уснули, и Ча Трат осталась одна. Она молча рассматривала оборудование, расставленное на лечебной палубе, при ночном освещении напоминавшее жутких механических призраков. В конце концов явился Приликла.