Претенденты из вечности - Сергей Стоян

— Если и на корабле, то уже очень далеко от того места, где нас повязали, — сказал Олег. — Дэвид, наливайте!

Форестер разлил остатки. Выпили молча.

— И зачем мы им понадобились? — жалобно спросила Сьюзен. — Меня дома ждут…

— Кто? — излишне ревностно спросил Олег. Девушка промолчала.

— Дэвид, признайтесь, зачем вы ЭТО сделали? — Антон доверительно заглянул Форестеру в глаза.

— Нечаянно… — угрюмо ответил тот.

— Будь капсула… — начал Антон.

— Хочу заметить, — перебил его Форестер, — нас, наверняка, видят и слышат…

— Думаете, они знают английский?

— В нашем положении надо быть крайне осторожными! — наставительно сказал Форестер.

— А какое у нас положение? — агрессивно спросил Антон.

— Неопределённое, — пояснил Дэвид.

— А меня не покидает ощущение, что вы чего-то не договариваете, — Сёмин вперил в соседа немигающий взгляд.

— А мне на это плевать! — Дэвид спокойно ковырялся в своей тарелке.

— Вот как! — Антон завёлся. — Скажи ещё «чихать», у тебя это так здорово получается!

— Антон, прекрати! — вмешался Олег.

— Что прекрати?! Он нас тут за идиотов держит, коньячком потчует, чего-то выжидает и невинно помалкивает…

— Действительно, Дэвид, что вы делали на этой чёртовой планете? — нахмурился Олег. — И зачем чихали в неподходящий момент…

— Планету я посещал по личным делам и, видимо, простудился… — невозмутимо сказал Форестер. — Господа, я клянусь, что не знаю ничего такого, что могло бы пролить свет на наше теперешнее положение.

— Но что-то вы знаете?!

— Знаю! Но поверьте, легче вам от этого не станет…

— А вдруг!

Форестер отрицательно мотнул головой. Словно повинуясь его желанию прекратить никчёмную перепалку, в помещении погас свет…

Используя крепкие выражения, будто летучие мыши ультразвуковой локатор, земляне выбрались в коридор. В остальных комнатах их «четырёхзвёздного» номера освещение пока присутствовало.

Усталость навалилась неожиданно и одновременно на всех. Быстренько распределив очерёдность посещения мест общего пользования, пленники один за другим попадали в «койки». Лишь только тело Олега, который принимал душ последним, заняло горизонтальное положение, свет померк и в спальне, но этого уже никто не заметил…

8

Очнулся Коваленко со светлой головой и приятным самочувствием. Именно «очнулся» — на пробуждение ото сна сие походило мало. Из-за перегородки выглянула Сьюзен.

— Ты как? — улыбнулась она.

— О’кей, — подмигнул ей Олег.

В проходе появился Антон, блуждающим взглядом скользнул по их лицам и глубокомысленно изрёк:

— Жрать хочу!

— О! — картинно восхитилась Сюзи. — Дикарь!

У Олега защемило сердце. Вот было бы здорово оказаться на Земле, подумал он, выбежать на свежий воздух, разжечь костёр, нечаянно облить Сьюзен холодной водой и, слушая, как она визжит и ругается, потащить её переодеваться…

Наверное, Антону и Сьюзен представилось нечто подобное, на их вытянувшиеся физиономии было жалко смотреть.

— Чего скисли? — спросил Олег фальшиво-бодрым голосом. — Прорвёмся!

Выйдя в предбанник, троица обнаружила делавшего гимнастику Форестера. Сухо пожелав ему доброго утра, молодые люди проследовали в столовую. Дэвид, задумчиво взъерошил бороду и пошёл за ними.

Стол оказался уже накрыт новыми яствами. По крайней мере, в этом плане на тюремщиков грех было жаловаться.

То ли они были такие голодные, то ли вернулись обиды и недосказанности прошлого застолья, наполнив обстановку некоторой неловкостью, но все ели молча, уткнувшись в тарелки.

Вдруг Форестер резко отвернулся от стола и звонко чихнул…

Олег и Антон переглянулись и заржали в полный голос. Дэвид смущённо теребил кончик носа.

— Ладно, чёрт, убедил, — сквозь смех сказал Антон и протянул Форестеру руку. — Будем считать, что это была досадная случайность…

Дэвид крепко пожал ладонь Антона и сказал:

— Да, давайте пока считать так…

— А на самом деле… — продолжил за него Олег.

— На самом деле, — встрял Антон, — помяни моё слово, окажется, что он агент СКБ.

— Нет! — Форестер поднял руки, будто сдавался неведомому противнику. — Не окажется! Зуб даю!

Это было сказано столь серьёзно, что все опять засмеялись.

Что-то мы слишком развеселились, — отсмеявшись, вздохнул Олег. — Не к добру это…

— Конечно! — воскликнула Сьюзен. — Сейчас свет выключат, а мы ещё не принимались за десерт!

Антон скептически посмотрел на тарелочку с тремя разноцветными желеобразными пирамидками.

— Хочешь, я тебе и мой отдам? — обратился он к Сьюзен.

— Не подлизывайся, сводник! — гордо задрав нос, ответила девушка.

— Ой… — состроил пренебрежительную гримасу Сёмин. — Потом спасибо скажете!

На этот раз пленники без приключений покончили с трапезой и перешли в гостиную. Они прекрасно понимали, что излишняя весёлость вызвана значительным нервным истощением, и если ситуация в ближайшее время хоть как-то не прояснится, то злоба и агрессия нахлынут с новой силой.

— С их стороны как-то даже негуманно держать нас в полном неведении относительно своих планов, — сказал Антон, развалившись на низеньком треугольном «диванчике». Олег и Сюзи примостились на аналогичном предмете обстановки, а Дэвид плюхнулся прямо на пол и застыл в позе «лотоса».

— Да, — согласился Олег. — Плохо, что в нашем «номере» не обозначена входная дверь, в которую, при желании, можно было бы колотить ногами и орать: «Сатрапы! Гниды космические! Свободу мыслеизъявлению и семяизвержению!»

Форестер кашлянул.

— Не уверен, что знание всегда благо, — сказал он.

— Опять ты что-то не договариваешь, — прищурился Антон.

— Отнюдь, просто философствую, — возразил Дэвид. — И попрошу вас впредь придерживаться в разговоре нейтральной терминологии… — Он многозначительно посмотрел на Олега.

— Хорошо, с нами произошло много загадочного, но главный вопрос: зачем нас держать в этом «инкубаторе»? Если их не устроило содержимое контейнера, то мы здесь уже не помощники… К чему вся эта возня? Ну, грохнули бы или отпустили подобру-поздорову…

При упоминании «инкубатора» Форестер явственно изменился в лице.

— А может мы заложники! — предположила Сюзи.

— Угу, лишь бы не «наложники», — саркастически заметил Антон. — Или наложницы… как там правильно?

— Чего ты ехидничаешь? — обиделась Сьюзен. — Могу я порассуждать?!

— Сделай одолжение, повесели стариков, — пробурчал Сёмин.

Сьюзен скорчила ему рожу и, надув губы, отвернулась.