DOOM: Небо в огне - Дэфид аб Хью

Арлин сказала:

— Принесите мне три космических скафандра, все портативные реакторные пакеты, и самый, черт возьми, большой ботинок, какой сможете достать!

30

Это были лучшие морпехи, с которыми я когда-либо служил. План капрала Таггарта и Галлатин был блестящим. Я никогда бы не додумался до такого сам. И сомневаюсь, что двойники бы додумались, потому что они были слишком напуганы той штукой, которую они называли «желчного рыла». Пока мы надевали скафандры, мы могли воочию разглядеть данный комический субъект, расположившийся прямо рядом с кораблем. Трудно было отличить головы от щупалец — если это вообще были головы. Новая угроза напомнила мне морское чудовище, с которым мы встретились в Тихом океане. Я не понимал, как обе эти создания вообще были пригодны для жизни — если хорошо присмотреться, было видно, что их форма была в постоянном перетекании и изменении.

Самая большая голова желчного рыла, которая была прямо возле корабля, являла собой вихрь самых разных цветов, в которых одна и та же форма повторяла себя: что-то вроде вороньей головы, с яркой точкой на месте глаза. Похоже, для этой проклятой твари корабль был все равно что пирожное.

Сеарс и Роэбак уверяли нас в том, что существо не опасно до тех пор, пока одна их ее половин не окажется внутри корабля. План Арлин не мог предотвратить того, что тварь явится на нашу маленькую вечеринку, но Сандерс была женщиной, которая умела обходиться с безбилетниками. C&P настаивали, чтобы пойти с нами. Они действовали не так, будто они капитаны и мы находимся под их командованием. Работа сообща была для них более свойственна, чем командование. Несколько лет назад я думал, что Земля единственная населенная планета. Теперь же, когда мне открыли глаза на правду, я не ждал, чтобы все во Вселенной будут следовать моему военному кодексу. Только задоголовый придирчивый начальник мог ожидать такого.

Морпехи могли и сами справиться с этим заданием, но C&P, вероятно, боялись оставаться внутри. Я не мог их винить, потому что прямо перед тем, как мы откупорили шлюз, некая непонятная штуковина материализовалась в нескольких футах от нас.

— Поспешите! Выходите наружу, — торопили C&P.

К счастью, монстр еще не до конца сформировался. Когда он наконец стал полностью твердым, мы были первым блюдом в его меню. Если верить двойникам, монстр любил начинать трапезу с углеродных объектов. И только после этого он принимался за сам корабль.

Перед тем, как мы вышли наружу, у меня появилась отличная возможно рассмотреть морду твари: она была так близко, что я мог достать до нее плевком. Паровой демон в сравнении с ней был просто симпотяшка. Князь ада рядом с ним был бы первым номером в очереди на свидание. А большинство отвратных импов так и вовсе могли взять титул «Мистер Америка».

Три глаза были расположены по сторонам от пылающего шара внутри вороньей головы.

Каждый был горящей черной точкой, они напоминали глаза пожирателя огня. Они были присоединены к трубе, заканчивающейся отверстием, которое, очевидно, было одновременно и ртом и носом. Желтая жидкость, льющаяся из трубы, с шипением растворялась на одной из сторон судна. Кислота издавала звук в точности как жаренный бекон. Все это происходило, пока голова размывалась, пытаясь завершить себя. Создание издавало сопящий звук.

«Желчное рыло» было подходящим именем.

Арлин первая пробежала от перемычки к шлюзу. Мы вышли с правой стороны судна.

Похоже, это была хорошая идея, потому что остаток монстра был на левом борту. Мы действовали быстро, чтобы у чудовища не успело проснуться любопытство.

С каждым разом меня все меньше беспокоило то, что наши скафандры были такими тонкими. Если бы на капрале Галлатине был его обычный костюм в тот момент, когда произошел несчастный случай, его легкие был разорвало в вакууме. Я начинал понимать слова Галлатина о вере. У меня тоже была вера в эту инопланетную технологию.

Мы осуществили план Арлин до того, как монстр обо всем догадался. Наша работа в открытом космосе состояла в помещении реактивного снаряжения снаружи корабля. Затем нужно было просто включить их и дать им сделать свою работу.

Медленно, ах, как же медленно, реактивные блоки начали поворачивать корабль. Мы рассчитывали на одну вещь: что существо, проведшее всю жизнь в условиях невесомости, не сможет дружить с силой тяготения. Если наше судно будет вращаться, тварь оставит нас в покое.

Если теория Арлин верна, желчное рыло испытает новое для него ощущение: отказ в приглашении. Эдакий тонкий намек на то, чтобы он шел в другое место. Или «куда-нибудь», как сказали бы Сеарс и Роэбак.

Перед тем, как монстр понял, что у него проблемы, он издал что-то вроде довольного храпящего звука. Не требовалось многого, чтобы привлечь внимание твари. Когда корабль набрал гравитацию 0.1, храп превратился в вой ярости и отчаяния. Тяжелый стук и звуки жидкости предшествовали его уходу. Мы не смогли увидеть, как части воссоединяются в одно целое. Но мы увидели кое-что получше: как громадное создание — размером, возможно, с треть корабля, — удаляется в вечность. С этого угла мы могли рассмотреть, что осталось от твари на: ряд труб рассыпался в облачную вихрящуюся массу. Затем эта масса, как нам показалось, стала твердой, она превратилась в нечто вроде панциря черепахи. Если бы мне довелось когда-нибудь снова встретить коммандера Тейлор, я бы порекомендовал ей эту вещь для членства в Обществе Морских Волков.

Я так никогда и не узнал, зачем Арлин потребовался самый здоровенный ботинок, который мы только смогли найти.

Когда мы оказались внутри, в безопасности, возникли новые проблемы. Корабль не был смоделирован, чтобы вертеться вокруг своей оси на такой скорости. Структура судна понесла серьезный ущерб и пропускала воздух, как последняя сука. Было так много швов раскола, что мы бы никогда не смогли залатать их всех.

— У нас нет плана, как использовать корабль без воздуха, — признались C&P, — но не волнуйтесь.

Не волноваться? Где же я это раньше слышал? А, это было в журнале «Mad». Альфред Э.

Ньюман на его обложке выглядел в точности как последний президент США. Пожиратель огня сделал из последнего тост. Это было хуже, чем любое исследование конгресса.

— Почему мы не должны волноваться? — поинтересовался я.

— Космические костюмы, — ответили они.

— Мы потеряли время, пока возились с этим монстром, — заметила Арлин. — Не может быть, чтобы в костюмах было достаточно воздуха, чтобы его хватило на весь остальной путь.

Арлин и Флай настаивали, что C&P не имели чувства юмора, но то, что слышалось сейчас из их уст, звучало для меня как насмешка.