Ад ближе, чем думают - Александр Домовец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я больше не выдержу этого…
– Прекрасно понимаю вас, – откликнулся я. – И прошу только об одном: не принимайте происходящее близко к сердцу. Берите пример с Алисы в стране чудес…
Мою вымученную шутку Айрин не оценила.
– Какая страна чудес, Володя? – спросила она яростно, и лицо её исказилось. – Здесь страшно. Я чувствуете запах смерти, понимаете? Тут всюду смерть… Кстати, этот бедняга, умерший при мне в больнице, знаете, кто он? Питер Дженкинс, журналист. Ну, тот, который дал большую статью о «Наследии прошлого» в «Санди мейл», а потом исчез. Помните, в письме Сергей сетовал: жаль, мол, так с ним и не встретился…
Я поразился:
– Тот самый Дженкинс? Вы не путаете?
Айрин замотала головой так, что копна волос пошла вразлёт.
– Ничего не путаю. Дженкинс был известным журналистом, «фрилансером». То есть работал и на газеты, и на радио, и на видеоканалы. Одно время вёл постоянную видеопередачу, я её несколько раз смотрела и хорошо запомнила лицо.
– О как! – машинально сказал я. От неожиданности мысли пошли вразнос. – Значит, прав был Серёга. Беднягу похитили именно «наследники», во избежание дальнейших публикаций. Конечно, мы и так об этом догадывались… Ну и контора! Банда историков-уголовников… Но что они там, скоты, с парнем делали? И зачем?
Айрин тоскливо посмотрела на меня.
– Мы здесь никогда ничего не поймём и не узнаем, – горько сказала она. – И не надо ни с чем разбираться. Нам лучше уехать…
С каждым словом она приближалась ко мне. Я вновь ощутил горький аромат «Принцессы Каролины». Моя рука против воли потянулась к мягким рыжим волосам, рассыпавшимся по плечам и спине. Бледное лицо женщины в свете ночника казалось неподвижно-мраморным, и оживлял его только лихорадочный блеск карих глаз. Айрин, бесспорно, была привлекательна, а сейчас – возможно под влиянием страха – она выглядела потрясающе красивой. Моя рука, погладив волосы, сама собой скользнула ниже – коснулась маленького уха, ощутила бархат щеки…
– Не бойтесь, – сказал я, не узнавая собственного голоса. – Я защищу вас…
– Вы? – переспросила она еле слышно. – Не обманывайтесь, Володя. Защиты от Эйвбери нет. Мы можем только бежать…
С этими словами Айрин неожиданно обняла за шею и медленно, словно колеблясь, потянулась ко мне. Остолбенев, я ответил на её поцелуй – робкий, нерешительный, как на первом свидании. А потом и сам начал целовать женщину. Прелестное веснушчатое лицо – рот, щеки, нос – оказалось под прицелом губ… В этот миг ру́ки жили отдельно от меня и действовали по обстановке. Нырнув под халат, они с наслаждением ощутили мягкое тепло молочной кожи, упругую грудь…
Да что же я делаю!
– Не надо, Айрин, – хрипло сказал я, отодвигаясь. – Мы не должны… Мы потом этого себе не простим…
Ещё я хотел сказать, что не хочу быть предателем, что между нами стои́т тень моего несчастного друга Серёги Добромыслова…
Айрин наверняка поняла всё, что я хотел сказать, но сказать ничего не позволила: закрыла рот поцелуем. А потом, взяв за руку, легко увлекла за собой в сторону необъятной постели под балдахином…
… Долго ли мы занимались любовью? Полчаса, час? При виде обнажённых тел время стыдливо исчезло. Наверное, обнимая друг друга, мы подсознательно стремились хоть ненадолго забыться, и милосердная постель укрыла нас от Эйвбери. По ту сторону красных штор балдахина остались призраки и сброшенные халаты. По эту сторону были мы, и наше нежданное сумасшествие, и смятые простыни, принявшие на себя натиск любовных игр, в которых растворился ужас ушедшего дня…
Потом Айрин устало легла на спину и прижалась ко мне. Обняв женщину, я свободной рукой дотянулся до сигарет и зажёг сразу две. Некоторое время мы молча курили.
– Выпьешь что-нибудь? – спросила она.
– Неплохо бы. Только соберусь с духом и встану…
– Лежи, я сама.
Нагая Айрин встала и подошла к столу, на котором стояла початая бутылка виски.
– Я тебя не смущаю? – спросила она, разливая по рюмкам.
– Скорее, радуешь.
– Вот хорошо. А то я стесняюсь.
– Ещё чего! Такой фигурой надо гордиться…
Действительно, у Айрин была очень женственная фигура. Пропорциями она чем-то напоминала Венеру Милосскую: умеренной ширины бёдра, тонкая талия, небольшая грудь, длинные ноги…
Любуясь ею и прихлёбывая виски, я меланхолически думал, что вполне мог бы полюбить эту женщину. Умна, красива, сексуальна, лицо в созвездии трогательных веснушек… И даже Серёга на небесах простил бы. Существует же в каких-то арабских племенах обычай жениться на вдове брата…
Но вот какая штука… Давеча я размышлял, что люди, с которыми свёл Эйвбери, непросты, и у каждого своя тайна за пазухой. Айрин тоже куда как непроста. Возможно, теперь не лучший момент задать некоторые вопросы, но, с другой стороны, когда ещё будет возможность поговорить в столь интимной, располагающей к откровенности обстановке.
Впрочем, Айрин, сама того не зная, подыграла.
– О чём ты сейчас думаешь? – спросила она, щекоча ухо тёплым дыханием.
Есть ли более традиционный женский вопрос после первой близости?
– О Серёге, – коротко ответил я.
Айрин вздохнула и чуть отстранилась.
– Так я и знала, – печально сказала она. – И, конечно, чувствуешь вину перед ним. Себя считаешь вероломным другом, а меня неверной и распутной женщиной…
– Себя – может быть. Тебя – с какой стати? Ты ведь его никогда не любила.
– Что?!
Взгляд её сделался колючим.
– Ты не должен так думать, – сухо произнесла она. – То есть, конечно, я дала повод… И двух недель не прошло с его гибели, а я уже в твой постели… И всё-таки…
– Тебе не в чем оправдываться, – мирно сказал я. – О какой верности или измене речь, если не любишь человека и спишь с ним только по расчёту?
Вот теперь Айрин разозлилась всерьёз.
– Не тебе судить, любила я его или нет… – начала она, повысив голос, но я её перебил:
– Да ведь ты сама мне об этом сказала! И не сверкай глазами… Что написал в письме о ваших отношениях Сергей? «Я хочу на ней жениться, мы любим друг друга». А что мне сказала ты? «Мы были любовниками». То есть в тебе он видел будущую жену, а ты в нём любовника. Разница, а? Вот только Серёга этого не знал… Ну, давай, возрази.
Женщина молчала, механически кутаясь в простыню.
– Дело, в общем, житейское, – продолжал я. – Мало ли кто с кем спит без любви. Но в чём твой мотив? Деньгами и шубами Серёга тебя баловать не мог: небогат. Был сексуальным гигантом? Ну, допустим… Но ведь связь с офицером из России тебя серьёзно компрометировала. Известно, как нас ненавидят в Альбионе. Так чего ради? Сдаётся мне, что сблизиться с Серёгой тебя попросили. И попросили те, кому ты отказать не смогла или просто побоялась…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});