Пешка королевы - Мария Николаевна Сакрытина

Я кивнул. Жажда и впрямь мучила, и я даже не понимал, насколько она сильна, пока не сделал первый глоток.

– Она правда королева?

– Она королева.

Криденс с усмешкой наблюдал за нами.

– Ну ради меня-то играть не надо, – сказал он, когда я снова уставился на портрет, а Нуал подлил мне воды. – Корону так просто не скроешь.

– Ты плохо знаешь Сиренитти, Виета, – безмятежно откликнулся Нуал. – Она делает так не первый раз. Кем она тебе представилась, Элвин?

– Она… Я думал, она служит Повелительнице. Но зачем?

Нуал пожал плечами.

– Поймать с твоей помощью парочку непокорных лордов. Ты бы не смог притворяться, если бы знал. А может, просто по привычке – я же говорю, она всегда так делает.

Криденс потер лоб, глядя на меня.

– То есть ты не знал, что она придет на помощь?

Я снова почувствовал усталость.

– Конечно, нет. Зачем бы ей?

– Тогда какого демона ты полез на рожон? – воскликнул Криденс.

– Он убил бы тебя, – я облокотился о спинку кресла и закрыл на мгновение глаза.

– Он убил бы тебя! – воскликнул Виета, моментально выходя из себя. – У тебя совсем ума нет?!

– Да как угодно. Ты не поймешь.

Криденс замолчал на полуслове, словно подавившись воздухом. Потом упал обратно в кресло и посмотрел на меня так, словно не мог поверить в то, что видит.

Я снова перевел взгляд на портрет. Хотелось на что-то отвлечься – что-то не связанное с дуэлью или моралью.

– Мастер Нуал?

– Он не мастер, – бросил Криденс.

– Я не мастер, – кивнул Нуал. – Тебя интересует портрет?

– Да. – Про мастера я потом узнаю. – Кто это? Шериаду и принца Лэйена я вижу. А остальные?

– Принц договора Вольфрам и принц-консорт Диан, – вмешался Криденс. Похоже, молчать ему тоже было невмоготу. – Ребенок – это Вольфрам.

– Принц договора?

– Ну да, а ты не слышал? Договор с Лионом, по которому сын Повелительницы отдается на воспитание демонам.

Я покачал головой.

– Портрет старый и к тому же не совсем точный, – добавил Нуал. – Вольфраму уже пятнадцать, и он сейчас в Лионе. А Его Высочество Диан скончался еще до его рождения.

Криденс ухмыльнулся, но промолчал.

– Он очень красив, – вырвалось у меня.

– Как и положено принцу, – сказал Нуал и улыбнулся.

Наверное. В сказках Острова красивыми были принцессы, а про принцев ничего не говорилось. Но чтобы жениться на королеве, наверное, ты должен быть очень красив.

Я прикрыл глаза и вспомнил, что Шериада говорила про свою семью. Про сына, которого защитит Повелитель. И про брата, который всем как кость в горле. Ну еще бы! Она не лгала даже тогда.

Усталость вдавила меня в кресло, голова закружилась. За дверью кто-то чеканным шагом приближался к кабинету – я подумал сначала, что это гвардейцы, но потом аромат фиалок вплыл в комнату, и недовольная Повелительница уселась за стол.

Ни к кому не обращаясь, она объявила:

– У нас больше нет королевского судьи.

Ей никто не ответил. Только Нуал, взяв из воздуха шкатулку с лекарственными зельями, подошел к столу.

– Брось, целитель меня уже осмотрел, – сказала Шериада, тем не менее протягивая ему руку. – Криденс, ты можешь сесть.

Я удивленно покосился на Виету. Надо было встать? Да. Конечно, она же королева.

– А вот ты точно сиди, – бросила мне Шериада. А что бы ты, интересно, делал, если бы я не успела? А? Я же просила держаться от него, – она кивнула на Виету, – подальше!

Я смотрел на нее и вспоминал наш разговор про пешек. Она сказала, что больше не будет сдерживаться, а еще – что только ее покровительство позволяло мне спокойно учиться. Теперь я это понимал.

– Сколько же с тобой мороки, – вздохнула королева. – Я постоянно задаюсь вопросом: ты точно этого стоишь? Нуал, будь добр, бумаги.

Секретарь положил перед ней черную папку, и наконец настала тишина: королева что-то читала, потом подписывала. Пару документов Нуал сложил и запечатал сургучом, Шериада приложила к ним кольцо-печать.

И однажды, кивнув на Криденса, спросила меня:

– Ты ведь его освобождаешь?

Я с трудом отвлекся от собственных мыслей – до меня постепенно доходило все, что действительно сейчас случилось. Шериада знала о заговоре Виета. Все знали. Она хотела с ними покончить и сделала это с моей помощью. Легко и изящно, никого не поставив в известность.

Это действительно больно – чувствовать себя куклой, да еще и без своей выгоды.

– Да, госпожа.

Шериада подняла взгляд и посмотрела на меня. Потом усмехнулась:

– Что, под моим покровительством тебе жить нравилось больше? Я же говорила, что ты – глупец. – И тут же, без перехода: – Криденс Виета, с этого мгновения ты – старший в своем Доме. Документы на наследство я подписала. И вот это тоже забери, – она положила на стол небольшую черную жемчужину. – Твой второй брат. Право же, жемчуга в моей коллекции хоть отбавляй. Отца тебе не отдам, Алан нужен принцу. Элвин, ты точно хочешь его освободить? Даже ты должен понимать, как тебе пригодится нуклийский лорд отнюдь не последнего Дома. Подумай.

Нечего тут было думать.

– Да, Ваше Величество. Хочу.

Криденс выдохнул и посмотрел на меня очень странно. Наверное, так я смотрел на Шериаду, когда она впервые притащила меня в Арлисс.

– Глупец, – повторила королева. – Что ж, слушай, что тебе тогда нужно сделать.

Но если бы не Нуал, у которого куда лучше получалось объяснять, этот разговор закончился бы еще одной дуэлью, потому что я совсем не понимал формулы Шериады, а сама она отказывалась признавать свою полную педагогическую несостоятельность.

– Но как-то же ты ее наложил! Что значит «он сам»? Нет, Виета никогда не были умниками, но это просто новый уровень глупости. Как и у тебя. Как ты вообще колдуешь? А чему тебя учили в Арлиссе? Что я имею в виду? Да я прямо говорю: ты – глупец. Вы оба глупцы. Боги, за что мне это?

Нуал объяснял без этих лирических отступлений, и через полчаса мне удалось Криденса не только не убить, но даже расколдовать.

– Ну и хвала богам, – высказалась королева, когда Ворон обмяк в кресле. Выглядел он странно, однако Шериада уверяла, что все в порядке, просто потоки магии еще не восстановились. Но вот-вот станет лучше. В вопросах целительства я ей по-прежнему верил. – Что ж, раз так, думаю, нам всем пора вернуться к своим делам. Меня ждет посольство, а ты, Элвин, будь добр, объясни Байену, что ты вчера умирал.

Дверь распахнулась, и в кабинет ворвался принц Лэйен.

– Что ты устроила? – ему даже не пришлось