Манхэттенский охотничий клуб - Джон Соул

Глава 36

Прошло уже больше двух часов, как Гадюка вышел на охотничью тропу. Пока ничего интересного не встретилось, кроме насекомых, которые лезли в лицо, так что приходилось постоянно отгонять, да крыс, шастающих где-то рядом.

Часы, проведенные на охоте, для Гадюки были лучшими в жизни. Разве можно сравнить ее со скукой судебной рутины? Пререкания обвинителей и адвокатов, юридическое крючкотворство, прецеденты, решения Верховного суда – чепуха все это. Гадюка и без того всегда знал, что правильно, а что нет. Вот почему он стал юристом, а не из интереса к юриспруденции. Он поступил на юридический, зная, что обладает уникальной способностью отличать правильное от неправильного.

Отто Ванденберг с самого начала наметил для себя карьеру судьи, и к сорока годам его амбиции были удовлетворены. Но потом прошли еще годы, и он все сильнее разочаровывался. Вышестоящие судебные инстанции ограничивали свободу его действий, постоянно корректировали вынесенные приговоры в сторону снижения сроков наказания, порой даже освобождали из-под стражи отъявленных душегубов.

Манхэттенский охотничий клуб в корне изменил мироощущение Отто. Сняв мантию судьи, переодевшись в черный костюм охотника и приняв кличку Гадюка, Ванденберг снова почувствовал себя судьей в полном смысле слова, не только выносящим приговоры, но и участвующим в их исполнении.

Вот и сегодня в туннели выпущены двое его подопечных, и неплохо было бы самому добыть хотя бы одного. Поэтому, изучив протоколы предыдущих тридцати семи охотничьих сессий и проследив, какими маршрутами дичь пыталась уйти от преследования, Гадюка остановился именно на этом месте в коллекторе, которое было хорошо замаскировано переплетением труб и кабелепроводов. И залег в засаде.

Оружие у него было отменное. Друг из Пентагона достал армейскую винтовку М-14А1 калибра 7,62, к которой Ванденберг добавил специальный лазерный прицел. В рюкзаке лежали четыре обоймы по двадцать патронов каждая, но они были только для подстраховки. Обычно «дичь» добывали одним выстрелом, в крайнем случае двумя.

Как только «дичь» начнет приближаться, он тут же наденет прибор ночного видения. А со слухом у него проблем не было. В том смысле, что Ванденберг уже давно изучил обычные звуки подземелья и мог с уверенностью сказать: вон там пробежала крыса, где-то вдалеке из трубы капает вода, а это вот оборванец решил помочится на стену. Стоны умирающего были не похожи на стоны просто больного. Ванденберг научился различать также и запахи. Человеческие существа судья чуял так же безошибочно, как большая белая акула за много миль улавливает запах крови.

Гадюка насторожился, но пока причина тревоги была неясна. Возможно, дуновение ветерка принесло какой-то необычный запах или звук – слабый, почти на пороге чувствительности уха, – или в нем просто заговорил инстинкт хищника.

В любом случае Гадюка знал: сюда кто-то идет.

Джаггер злобно смотрел в затылок Джинкс, которая теперь находилась ближе к Джеффу. Он знал, почему она это делает. Втягивает, стерва, носом его запах, так же как это делал он сам этой и прошлой ночью, когда наблюдал за спящим Джеффом.

«От этой девки надо избавиться прежде, чем она все испортит. Я ведь хочу только позаботиться о Джеффе, защитить его, чтобы потом мы могли стать друзьями, самыми близкими друзьями на свете. А эта сволочь...»

Джаггер сжал железнодорожный костыль и прибавил шаг.

Отто Ванденберг пристально вглядывался в окуляры прибора ночного видения. Приближались трое. Двоих он сразу узнал. Джеффа Конверса он приговорил всего несколько дней назад, а Джаггера – в прошлом году.

Но девочка... Кто она?

Ванденберг начал вспоминать.

«В суде я ее не видел. Явно из породы бездомных. Молоденькая и хорошенькая. По крайней мере будет хорошенькая, если вымыть».

Он не сводил с девочки глаз, пока она не подошла достаточно близко, чтобы можно было хорошо разглядеть лицо и фигуру.

«Да, симпатичная. При других обстоятельствах я бы не отказался...»

Ванденберг колебался.

«Конверс или Джаггер? Может быть, обоих?»

Он вытер носовым платком капельки пота со лба и повернулся к снайперской винтовке.

Внезапно Джефф ощутил некую опасность. Она витала в воздухе совсем рядом, ее можно было потрогать руками. Но где? До цели уже было не слишком далеко.

«Как действовать? Остановиться – значит, вспугнуть того, кто притаился в темноте. Продолжать идти? Да, но побыстрее, однако не слишком, чтобы не выдать, что я эту опасность почуял».

Он оглянулся, посмотрел на Джинкс и вдруг понял, где источник опасности. «Пастухи» тут ни при чем. Охотники тоже. Опасность, которую ощущал Джефф, находилась гораздо ближе.

Опасность исходила от Джаггера.

Джаггер почти догнал Джинкс. Стоило протянуть руку, и он мог коснуться ее, схватить за волосы и дернуть назад, оттащить от Джеффа, свернуть шею, с наслаждением слушая, как хрустят кости, а потом всадить острие костыля.

«Хороший способ избавиться от этой дряни. И поделом. Не приставай к моему Джеффу».

Джаггер подошел ближе, сжимая правой рукой костыль так сильно, что она завибрировала.

На Отто Ванденберга снизошло невероятное спокойствие, какое всегда предшествовало процессу убийства. Пульс шестьдесят ударов в секунду, дыхание медленное и ровное, руки уверенные и ловкие. Он выбирал подходящий момент, предчувствуя мгновение, когда палец плавно нажмет курок, а ствол при выстреле абсолютно не сместится.

Он принял решение, кого добыть первым, и установил перекрестье прицела в том месте «дичи», где пуля в минимальной степени повредит фактуру. У Малколма Болдриджа и без того трудная работа, зачем же ее усложнять.

И вот наконец наступил решающий момент. Отто Ванденберг медленно подал патрон в рабочий канал ствола. Мягкий хлопок – вот и все, что можно услышать, когда стреляет ружье с глушителем. Это негромко даже для таких натренированных ушей, как у Гадюки.

Левая рука Джаггера потянулась к волосам Джинкс. Он уже представил, как пальцы теребят спутанные пряди, и сердце бешено заколотилось...

Джефф оглянулся снова – и как раз вовремя. Увидев, что Джаггер занес над Джинкс железнодорожный костыль, он, не думая, рванулся, пытаясь оттолкнуть его руку. Но тот вдруг замер и как-то странно посмотрел на Джеффа.

Джаггера как будто ударили в грудь кувалдой. Он споткнулся, попытался восстановить равновесие, но не получилось. Боли не было никакой. Совершенно. Джаггер уронил костыль и рухнул на пол, по-прежнему не понимая, что с ним произошло. И уже на полу, осознав, что больше никогда не встанет, наконец сообразил. Нет, это была вовсе не кувалда, а пуля. Она попала в спину и... Джаггер увидел, как из груди через рубашку и куртку сочится кровь. Он это видел, но отказывался верить.

«Как это так? Если в меня стреляли, то почему я этого не почувствовал?»

Джаггер хотел заговорить, но в легких не оказалось воздуха. Тогда он попытался вздохнуть – и опять ничего не получилось. Только где-то глубоко в груди что-то забулькало.

А потом вообще все закончилось.

Глава 37

Увидев, как упал Джаггер, Джефф вначале подумал, что тот просто споткнулся, когда пытался ударить Джинкс, но кровь на куртке свидетельствовала о чем-то более серьезном. Он уже шагнул к приятелю, когда Джинкс схватила его за руку и рванула к стене. И как раз в этот момент просвистела пуля, прямо рядом с ухом.

– Это охотник! – прошептала Джинкс.

Джефф снял с предохранителя ружье Магуайра, посмотрел в прицел и, не увидев цели, все равно нажал на спуск.

Ружье ожило, выпустив в дальний конец туннеля поток свинца, разрывая тишину подземелья грохотом. Оно вибрировало, но Джефф крепко держал, не прерывая очереди, пока не опустошил магазин. На это ушло чуть больше двух секунд. А потом, когда опять наступила тишина, он полез в рюкзак священника за следующим магазином, но Джинкс дернула его за руку:

– Пошли. Охотники прибегут сюда через несколько минут!

Она ринулась прочь в темноту. А Джефф присел на корточки рядом с Джаггером. Тот был мертв, в этом не было никаких сомнений, но все равно Джефф чувствовал, что просто так уйти не может.

Он вспомнил, что пуля остановила Джаггера в тот момент, когда он собирался убить Джинкс. «Ненормальный маньяк, что это на него нашло?»

Из темноты послышался голос девочки:

– Поторопись, иначе будет поздно!

Джефф поднял валявшийся рядом железнодорожный костыль и встал. Посмотрел на Джаггера в последний раз, а затем, пригнувшись, поспешил прочь.

Ив Харрис снова и снова нажимала кнопку передачи, как будто само повторение этой нехитрой операции могло заставить тупое устройство подчиниться ее воле. Но она знала, что аппаратура тут не виновата. На охоте что-то случилось. Причем серьезное.