Сожженные мосты часть 2 - Александр Афанасьев

– Она что, может построить фотопортрет?

– Да, господа. Наблюдение все равно ведется под углом в цели. На этой машине не простая фотокамера, ее линзы напоминают фасеточный глаз насекомого. А компьютерная программа производит анализ и реставрацию изображения.

Около одного из еще не до конца обретших человеческий облик лиц счетчик внезапно замер.

– Внимание! Поступили новые данные – агрессор опознан как Аймаль Аббас, тридцать восемь лет, пуштун, достоверно установлена принадлежность к запрещенной организации Хезбалла. Разыскивается по подозрению в террористических актах. Агрессор особо опасен – цель первого приоритета!

– Это правда? – растерянно спросил кто-то.

– Нет, конечно. Мы завели в базу данных информацию о несуществующем террористе и снабдили его описанием и фотографиями нашего инженера с испытательного центра. На самом деле это наш инженер.

– Внимание, Мосин-один для Волка, срочная информация!

– Волк – Мосину-один, принимаю!

– Цель обнаружена, повторяю: цель обнаружена, один из агрессоров опознан как террорист Аймаль Аббас, цель первого приоритета. Прошу разрешения уничтожить цель!

– Волк Мосину-один, выходите в режим ожидания, никаких действий до команды!

– Принято, режим ожидания, никаких действий до команды!

Камера продолжала вести цель

– Господа, считаю, что особо опасного террориста нужно уничтожить прямо сейчас – обратился полковник Манн к собравшимся.

– То есть, полковник?

– Мы же должны отработать связку "обнаружил-уничтожил". При нынешней организации работы один ведет разведку, второй – уничтожает разведанные цели. В данном случае один аппарат может и найти цель и передать данные о ней и уничтожить ее.

– Но там же наши люди.

– Мы дадим им сигнал и уберем их. Удар будет нанесен по пикапу. Мы просто заблокируем руль и поставим его на постоянный ход, так будет интереснее. Как вы видите – здесь плоская поверхность и машина просто пойдет по прямой.

– Приступайте, полковник – сказал Цесаревич, происходящее увлекало побольше, чем интересный остросюжетный синематограф

– Есть приступать. Дайте нам минуту, Ваше Высочество.

Видимо, кто-то из оркестровой ямы дал команду, потому что машина остановилась. Двое выпрыгнули из кузова и побежали.

– Внимание, новая информация для Волка. Цель остановилась, два агрессора пытаются скрыться пешком!

– Принято, продолжать наблюдение!

– Есть!

Водитель, видимо поставив блокировку на руль и на педаль газа, открыл дверцу и вывалился уже из набирающей ход машины. Машина стала удаляться от группы людей, бегущих в противоположную сторону.

– Внимание, новая информация для Волка. Водитель покинул машину, цель начала движение. Три агрессора пытаются скрыться пешком!

– Принято! У нас есть добро на применение силы, повторяю – есть добро на применение силы! Приказываю нанести удар по движущемуся грузовику и уничтожить его, повторяю – нанести удар по движущемуся грузовику и уничтожить его! По агрессорам не стрелять, повторяю: по агрессорам – не стрелять! Отсчет тридцать секунд!

– Принял – тридцать секунд для удара по грузовику, красный свет для стрельбы по агрессорам! Внимание четвертому – есть добро на применение силы! Приказ: нанести удар по движущемуся грузовику и уничтожить его, красный свет для уничтожения агрессоров. Отсчет тридцать секунд.

– Принято, тридцать секунд – удар по грузовику! – судя по голосу оператор, скрывающийся под обозначением "четвертый" был очень молод – красный свет для удара по агрессорам! Пошел обратный отчет! Аппарат в зоне, все системы стабильны.

На экране появилось что-то вроде перекрестья прицела, но гораздо сложнее, чем простое перекрестье.

– Есть разрешение, есть выбор боеприпаса, есть расчет зоны накрытия, есть прицеливание, есть сопровождение!

В правом верхнем углу экрана бежал счетчик цифр – начавшийся от тридцати и стремительно, с каждой секундой приближающийся к нулю.

Аппарат чуть заметно тряхнуло – даже стабилизированная камера на какую то долю секунды не удержала изображение.

– Первый отделился. Второй отделился. Боеприпасы отделились! До поражения семнадцать секунд! Шестнадцать секунд! Траектория цели стабильна! Тринадцать секунд! Есть захват, есть коррекция! Десять секунд!…

Кое-кому из присутствующих показалось, что они видят пикирующие на цель бомбы, у летчиков всегда очень острое зрение – но возможно это была всего лишь помеха.

– Есть цель! Угол места цели пятьдесят один! Дистанция тридцать! Азимут одиннадцать!

– Подтверждаю, цель наблюдаю!

– Локатор в режим сопровождения! Начать синхронизацию!

– Принято, пошла синхронизация!

Цесаревич посмотрел в сторону, жестом подозвал ижевского конструктора

– Что произошло, поясните?

– Ваше Высочество, когда машина открывает бомболюки – ЭПР резко увеличивается. Пока мы ничего не может с этим сделать, это общая проблема для разработки беспилотных малозаметных аппаратов. ПВО в этом случае реагирует поздно, когда машина открыла бомболюки, удар почти что нанесен – но вот сама машина может погибнуть. Она беспилотная, но все равно стоит каких-то денег и труда.

Наследник понимающе кивнул.

– Что планируете делать?

– Ваше Высочество, мы сейчас экспериментируем с новой конструкцией бомболюков – они раскрываются не створками наружу, а … ну, примерно как хлебница на кухне, вы понимаете, о чем я говорю?

Николай улыбнулся

– Мне приходилось бывать и на кухне, господин инженер, так что я понимаю, о чем идет речь. Значит, хлебница.

– Именно, Ваше Высочество, как хлебница. Такая конструкция бомболюков отработана на тяжелых бомбардировщиках, она дает засветку вполовину меньшую с самого начала, даже если не принимать дополнительные меры, не оптимизировать конструкцию люков. Но проблема в том, что наш аппарат – это не стратегический бомбардировщик, отсек боевой нагрузки и так невелик, а подобная конструкция бомболюков еще уменьшит его вместимость.

– Спасибо

Наследник, да и все те, кто прислушивались к тихому разговору, повернулись к экранам, где в этом момент разыгрывался заключительный акт драмы.

На беспилотнике были датчики, они передали оператору сигнал беды – аппарат попал под сильное облучение локатора, не поискового – а под самое настоящее прицеливание. Мгновенно отреагировав, оператор отключил двигатели, переведя машину в режим планирования. Аэродинамическая схема аппарата была настолько хорошо отработана многочасовыми продувками – что даже с выключенным мотором аппарат не закувыркался в воздухе, не рухнул вниз камнем – он просто начал полого снижаться, держа машину террористов в прицеле. На самих бомбах не было аппаратуры прицеливания, это были простые бомбы, на которых повесили блоки планирования. Поэтому, держать машину в прицеле было непременным условием для успешного исполнения упражнения.

– Две секунды! Одна секунда! Поражение!

Там, где только что была подпрыгивающая на ухабах машина – не верилось, что там не было водителя – теперь стояло лишь бурое пылевое облако…

– Каким боеприпасом был нанесен удар, господа?

– Господин генерал, для выполнения упражнения мы выбрали разовую бомбовую кассету на двести пятьдесят с блоком планирования. Движущаяся по пересеченной местности цель – цель весьма сложная и чтобы обеспечить гарантированное накрытие, мы выбрали именно этот боеприпас. Машина небронированная, поэтому будь там и в самом деле террористы – все они сейчас были бы мертвы. Давайте, посмотрим, что там у нас получилось…

Но полковника никто не слушал – все заворожено смотрели на экран, где опытный расчет зенитно-ракетного комплекса пытался выполнить свою учебную задачу.

– Первый, он пропал с экрана! Отметка для стрельбы отсутствует!

– Он пикирует! Выключил двигатели!

– ТОВ, ты его наблюдаешь?!

– Подтверждаю, он уходит из сектора!

– Активизировать прицеливание! Выдать данные для стрельбы вручную!

– Есть прицеливание! Есть ручная синхронизация!

– Обратный отсчет!

Экран сменился счетчиком обратного отсчета, отработавшим десять секунд и остановившимся…

Полковник Манн снова взялся за микрофон.

– Как видите, господа, сопровождение локатором оператором во второй раз было успешно сорвано – но расчет зенитно-ракетного комплекса сумел поймать цель через ТОВ и выдать данные на ракеты вручную. При такой цели и ручных данных для стрельбы вероятность поражения составляет примерно 0,25 – то есть на каждую такую цель следует запускать разом по четыре ракеты, чтобы добиться поражения, близкого к стопроцентному. Поэтому, результат упражнения неоднозначен. Аппарат уничтожил назначенную цель, но и сам попал под огонь. Правда, вероятность поражения при ручном наведении невысока…