Утро бабочки - Елена Минькина

Ноги у Маринки подкосились, сердце забилось так сильно, что ей казалось, оно сейчас выпрыгнет из груди. Опять западня.

— Чего замолчала? Прониклась? Ты мне можешь скоро надоесть, я быстро пресыщаюсь, к тому же ты уже не первой свежести. Поэтому, когда я наиграюсь, я оставлю тебя в покое, что тебе стоит, только расставить ножки и дать мне то, что будет моим в любом случае. Но если ты хочешь устраивать трагедии, то это твое право. Итак, еще раз. Ты приедешь завтра. Я покажу тебе фотки, а затем, по твоему согласию, ты мне дашь то, что я хочу. Подчеркиваю, по твоему добровольному согласию. Потому что ты поймешь, что если это увидит муж, то ему будет очень трудно поверить в твою невиновность. Но даже если и это не сыграет, то я возьму в союзницы твою горячо любимую тобой свекровь, если и тут прокол, я трахну твою дочку, хотя видит Бог, я не педофил. Я думаю, все будет хорошо. Подумай, если Сережа еще и поверит тебе, то свекруха навряд ли. Разве ты сможешь получить от мужа то, что дам тебе я? Ты так орала от удовольствия, когда я трахал тебя, я часто прослушиваю это. Эту запись я приложу к фоткам. Кроме крика экстаза ты как молитву повторяла: еще, еще. Я постоянно слушаю это, когда сплю с проститутками, они учатся у тебя, и сами заводятся, как сумасшедшие. Смею тебя порадовать, там ясно звучит твой голосок, ты просишь потрогать те или иные места, я бы даже сказал, руководишь процессом. Тебе одного мужика явно мало, мы с Игорьком так распалили тебя, ты нас так уездила, что я не помню, как отрубился. Хотя первый, кстати, вышел из игры Игорек. Этот эпизод самый счастливый в моей жизни. Но что, молчишь? Ведь я чувствую, как ты меня хочешь. Ну, все, кстати, уже полночь, а судя по нашему разговору, мужа еще нет. Что терять тебе, моя крошка? Ну, до завтра, не буду отнимать у тебя твой сон. Завтра ты должна хорошо выглядеть, ты должна мне понравиться, хорошо потрудиться, просто так в этой жизни ничего не бывает, за все надо платить, спокойной ночи, любимая.

Короткие гудки, наконец, прервали его речь. Если сказать, что Маринка была полностью разбита, это ничего не сказать. Она была убита, растерзана. Она смотрела невидящим взглядом перед собой, не в силах пошевелиться. Но сколько ни сиди, этим делу не поможешь. Наконец добралась до кровати. Вот как бывает — ее мир, такой счастливый, такой замечательный, рухнул. Она сейчас там, где была и всегда, она в безвыходном положении. Маринка слышала, как пришел Сережа, как разделся, нырнул к ней под одеяло и осторожно прижался к ней.

Он не хочет меня разбудить, ну и слава Богу. Сейчас она не может с ним разговаривать, она не знает, как лучше поступить. Уже через пять минут Сережа спал крепким сном. Маринка всегда удивлялась, как быстро засыпал ее муж. Она так любила его! Что ей делать? Что? Конечно, о смерти не может быть и речи, хватит уже. Она встала, тихонько прошмыгнула на кухню и позвонила Матрене.

— Маринка, что случилось? Уже первый час ночи!

— Матрена, все пропало.

И Маринка во всех подробностях рассказала Матрене, в какую историю она попала.

— Марин, что бы сейчас сказала Аллочка?

— Лучше правды ничего нет. Но она убьет наше счастье.

— Марин, до этого правда не убивала, а помогала тебе, а вот ложь убивала. Спасибо Димочке, он опять дает тебе урок правды. Сама судьба дает. Выбирай, Маринка, с кем ты: с Сатаной, или с Богом. От этого у тебя и результат будет.

— Матрен, ладно, если Сережа и поверит, то как же свекровь?

— Марин, а это не должно тебя волновать, это не твое дело. Как только ты о ком-то думаешь в таком ключе, ты берешь чужую ответственность на себя. А тебе это надо? Что тебе от того, что она о тебе плохо думает? Можно подумать, что раньше она тебя боготворила. Какая тебе разница? Думай о себе.

— Ладно, а как же дочка?

— Я тебя уверяю, это Димочка от бессилия, он только грозится. Живет за счет теток, сам из себя ничего не представляет, я тебя уверяю, он еще и трус. Попроси Фиму с ним разобраться, вот и все решение.

— Матрен, какое счастье, что ты у меня есть! Я бы сейчас с ума сошла, если бы не ты. Кстати, тут еще и Ира грозится.

— Ну, Бог с ней, пусть грозится. Это ее дело, главное не злись на нее. Постепенно все эти люди уйдут из твоей жизни, это отголоски прошлого.

— Матрен, а я беременна.

— Вот это радость, я тебя поздравляю! Наверно, девушку очередную родишь.

— Нет, Матрен, мальчика, я уже знаю.

— Мальчика!?

Сережа стоял в дверях кухни и глупо улыбался. — Ты родишь мне сына? Откуда ты знаешь, Аллочка сказала?

— Ладно, Матрена, спасибо тебе, видишь, мне моего мужа сам Бог послал, чтобы я с ним разобралась и все ему рассказала, я завтра тебе позвоню.

Мысли у Маринки лихорадочно забегали:

— Что он слышал? Давно он здесь? Нет, я не хочу его в это впутывать. Правда правдой, но что на фотографиях? Сначала, я должна на них взглянуть. Не могу я рисковать, не могу.

— Марин, ну ты что молчишь? Я же все слышал, ты сказала, что беременна… Послушай, это от меня?

— Сережа, у меня дар знать об этом с первого дня. Это действительно так, но еще рано об этом говорить, ему всего-то три дня. Я про все свои беременности знала с самого первого дня.

— Но даже врачи не могут сказать о том, кто родится, как ты это видишь?

— Понимаешь, я не вижу ребенка, но я знаю, что будет так, знаю и все. Я же никогда не учила заклинаний, но я их знаю. Не сомневайся, это точно мальчик.

— И ты знала, что родится Машка? Мы же мальчика хотели.

— Знала, понимаешь, я не могла ее убить из-за пола. Какое счастье, что я не сделала этого.

— Да, конечно, но ты помнишь, как мы тогда трудно жили?

— Сережа, что ты хочешь? Я не могу вернуть прошлое и убить там нашего ребенка.

— Ладно, Маринка, не злись, прости, это я так спросил, машинально. Но пойдем спать.

Резкий звонок телефона прорезал ночную тишину. Маринка лихорадочно заметалась по кухне, ища телефон, хотя он стоял перед ней.

Кто это? Неужели Дима? Может что с дедом?

Сергей спокойно снял трубку.

— Это тебя. Из больницы.

Маринка схватила трубку.

— Это я, помните меня? Я медсестра.

— Да, да, я ждала вас вечером, но что вы там делаете? Ваша смена ведь уже закончилась. И почему так поздно звоните?

— Я вынуждена была остаться, моя сменщица заболела. У нас людей не хватает, у всех дети, попросить некого, а я с радостью. Простите за поздний звонок. Конечно, надо было завтра позвонить, но мне так страшно. Марина, ваша подруга умрет, я сейчас видела возле нее то, о чем мы говорили.

— Светка!? Но с ней же все в порядке. Она прекрасно себя чувствовала.

— Я, дочка, еще ни разу не ошиблась. Уж как мне от этого проклятого дара избавиться, и не знаю. Я сама с ними умираю. Меня этот страх добил совсем. Чувствую, что и моя жизнь уходит, когда я вижу это. Видно, права ты. Надо мне работу менять.