История Беларуси - Митрофан Довнар-Запольский

Таким образом эта киевская торговля втягивала и белорусские местности, через которые шел транзитный путь в Москву за дорогими мехами. Но этой торговлей захватывался только юго-восточный угол Белоруссии, так как торговля на Москву сворачивала в Москву через Путивль и Брянск. Разгром южной Руси татарским ханом Менгли-Гиреем в конце 15 в. должен был повлиять на ослабление этой торговли. Но она возрождается в 16 в.

Известный писатель Михаил Литвин, бывавший в Крыму, в весьма радужных красках описывает богатства Киева иностранными товарами. Но, кажется, это известие надо понимать со многими ограничениями. Дело в том, что во второй половине 15 в. итальянские колонии в Крыму падают, преобладающее значение на Черном море получают турецкие купцы, в числе их греки и армяне. Эта турецкая торговля теперь уже не носила столь оживленного характера. Главной задачей ее было достижение сношений с Москвою. Но на этом пути купеческие караваны теперь в 16 в. встречали серьезные препятствия, т. к. они подвергались грабежу и со стороны татар, и со стороны украинских казаков. И эти грабежи проводились систематически, тем более, что грабежи казаков поддерживались украинскими старостами, с которыми казаки делили добыток. Кроме того торговля подлежала большому обложению в Черкассах, Каневе и в Киеве. Дипломатическая переписка 16 в. литовско-русского правительства с Крымским дает нам понятие о структуре турецких караванов, направляющихся в Москву через Киев и южную Белоруссию, о числе купцов и даже отчасти о ценности транспортируемых товаров. Так, в одном случае упоминается 15 царьградских купцов с товарищами турецкими — же и с кафицинами в количестве 8-ми человек и с 5-ю перекопскими купцами, следовательно, всего 28 купцов.

В другом случае упоминается 11 купцов. Убытки, которые несли купцы от разграбления караванов, выражалось в небольших десятках тысяч золотых червленых, или коп грошей литовских, и только в одном случае разграбленный караван оценивался в 862 тыс. монет, но неизвестно каких. Все эти справки указывают нам на то, что торговля в крымском направлении затрагивала только юго-восточную часть Белоруссии и большого значения для нее не имела. Конечно, часть направлявшихся в Москву товаров, как-то: кухтеры, тафта, шелк, аксамит и пр. оставались в Белоруссии, но товар, за которым приезжали купцы, т. е. дорогие меха, мог получаться только из далекой Московии. Впрочем, со 2-й половины 16 в. это торговое направление для Белоруссии теряет всякое значение.

Другое южное направление торговли, более значительное по своему размаху, касалось только юго-западной части Белоруссии, но оно имело большое значение для всей белорусской торговли. Это направление из Кафы к Владимиру на Волыни, позже к Львову и Кракову. Дело в том, что для кафинских купцов киевские караваны имели второстепенное значение, ибо здесь они не могли рассчитывать на большой рынок. Иное дело — рынок Польши, Чехии и Германии. Здесь торговля направлялась через Аккерман (Белгород), или Очаков, затем купцы подымались к Владимиру на Волыни, который одно время был центральным распределительным пунктом и который притягивал к себе купцов Польши и Пруссии и связывал таким образом Юг с Балтийским побережьем и Фландрией. С половины 14 в. в качестве конкурента Владимира вырастает Львов, а позже с ним конкурирует Краков. Это направление торговли более тесным образом связывало Белоруссию с восточной и западно-европейской торговлей. Это направление давало выход белорусским товарам. Берестье в 15 и 16 вв. является важнейшим пунктом этой торговли. Вырастает значение Люблина с его знаменитыми ярмарками. Получают торговое значение некоторые приприпятские пункты, через которые стягивались товары к Берестью, напр., Пинск, даже Давид-Городок и некот. др. Во Владимире, а позже во Львове купцы западные покупали воск, меха, шелк и коренья. Следовательно здесь, сходились товары Белоруссии — воск, частью меха, московские — (дорогие меха большею частью через Вильну) и восточные. Из кореньев на первом месте стояли перец и имбирь. Но кроме того сюда же поступали товары из Пруссии и Фландрии, такими товарами были на первом месте сукна. Второстепенную роль играл подвоз полотняных изделий и сельди. Эта торговля, по-видимому, носила крупный характер, судя напр., по закупкам партий русских мехов.

Падение Кафы в 1475 г., захват турками Белгорода в 1482 г. и, Наконец, падение Константинополя были моментами, когда это торговля получила сильный удар и потеряла свой восточный характер. Но все же для Белоруссии это направление и на дальнейшее время сохранило свое значение. Берестье было теми воротами, через которые Белоруссия сносилась с Польшей и южной Германией. На этом пути Краков, Познань и особенно Люблин в 16 в. приобрели большое значение. Это направление, как увидим, привлекло к себе белорусские товары из глубины страны.

Между прочим заметим, что то же направление связывало Белоруссию с Молдавией и Валахией, но торг с этими странами не имел большого непосредственного значения. Из договоров с валашскими господарями видно, что последние и их купцы интересовались больше всего транзитом в Москву для покупки там соболей и рыбьего зуба. Для белорусских купцов Молдавия и Валахия имели значение рынка скота, причем сделки иногда совершались на партии в тысячу голов.

От южных направлений белорусской торговли перейдем к северному направлению.

Торговля Белоруссии с Новгородом продолжалась и в 14 в., она оживилась при Ольгерде, новгородцы имели свои конторы. В эту эпоху новгородские купцы проявляли большую активность, снабжая Литву продуктами ганзейской торговли. С падением новгородской торговли начинает преобладать торговля с Москвой. По-видимому, в конце 15 в. преобладал приезд нескольких купцов в Литву. Сюда приезжали еще купцы из Твери, Новгорода и Пскова. Литовско-русское правительство всячески сдерживало право московских купцов непосредственно сноситься с южными купцами. Лит[овско]-московские договоры обыкновенно оговаривают свободный приезд купцов той и другой страны. Но в действительности встречался целый ряд препятствий: в Москве не стеснялись грабить купцов, задерживать их. Иван Грозный не пропускал купцов-евреев. В Москву из Литвы шли товары немецкого происхождения. Из Москвы в Литву шли дорогие меха: соболь, куница, горностай, лисицы и др.

В общем, эта торговля не имела широкого значения, так как Москва и Белоруссия обладали одними и теми же громоздкими товарами.

Кроме того, политические отношения между обоими государствами всегда были обострены, что отражалось на перерывах в торговле. Об этой торговле много заботились договоры между обоими государствами. Но это была чисто теоретическая забота, не приводившая к реальным результатам.

Иным характером отличается то направление торговли Белоруссии, которое имело тягу к балтийским портам. От этой торговли целиком зависел внутренний рынок и хозяйство страны перестраивалось в зависимости от того, какой спрос и предложение делался в балтийских портах. Эта торговля затрагивала народную толщу до избы крестьянина.

Часть этой торговли является продолжением древней. Уже первые великие князья Литовские оценивали значение портов Риги, Гданьска и Королевца. Можно сказать, что с начала 15 в. до начала 17-го лит[овско]-русская дипломатия целиком посвящала свои интересы вопросам Балтийского побережья, именно постольку, поскольку оно нужно было в торговых целях. Уже Витовт и Ягайло обретают торговые интересы в сношениях с Орденом. Об этом свидетельствуют договоры 1402 и 1404 гг.

Необходимость для Польши и Литвы вернуть устье Немана и Вислы привели к Грюнвальдской битве. После 1410 г. Орден шел на встречу требованиям великого князя Литовского и короля Польского в деле расширения прав литовских и польских купцов. По последующим договорам купцы из Польши, Литвы, Жмуди, Мазовии и Руси имеют право свободной торговли и проезда по территории Ордена сухим или морским путем с уплатой лишь старой пошлины. Им дается право остановок и продажи товаров на остановках. Со своей стороны и орденские купцы имеют право свободной продажи сукон в розницу и право свободного вывоза хлеба и скота. Эти договоры открывали свободный путь к Гданьску. Этот город становится центром свободной торговли для Литвы. Торговое оживление около половины 15 в. вызвало необходимость устройства в некоторых городах ярмарок. Во главе торговли, вероятно, стояла Вильна. В 1441 г. она получила право на 2 — ярмарки в год, а все купцы получили право свободного и беспошлинного проезда по шляхетским езам, расставленным по Висле и Неману. Наконец, Торуньский трактат 1466 г. уступил Польше западную часть Пруссии с гор[одом] Гданьском во главе. Этим уничтожилась всякая возможность для Ордена прервать тор[говые] сношения Руси и Литвы с устьями Вислы, к чему охотно прибегал Орден в предшествующую эпоху, пользуясь теми или иными осложнениями своих соседей. Литовскому государству оставалось лишь оберегать путь по Неману на Королевец и путь по Двине на Ригу. Оба эти порта также имели громадное значение в торговле.