Аромат Жасмина (СИ) - Гутовская Ирина

– М-м, звучит заманчиво. Что за бумага у тебя в руке? – всё-таки спросила она.

– Письмо от Марата.

– Письмо? – удивилась.

– Хочешь – прочти, – протянул ей.

– Нет, не хочу, мне хватило общения с ним.

– Тогда поступим так, – порвал на мелкие куски и выкинул в попавшуюся по пути урну.

Теперь можно поставить финальную точку в этой истории: Хасанова ждёт суд и не меньше десяти-двенадцати лет тюрьмы светит в итоге. Заслужил.

«Высшая предназначенность есть у каждого из нас» – не поспоришь.

68

Жасмин

Спустя два месяца…

– Вы свадьбу только из-за венчания отложили? – вздохнула Карина: мешает сахар в кружке уже несколько минут. И если обычно она излишне эмоциональна, активна, заряжена недюжинной энергией – её всегда «много», то сейчас ведёт себя тихо и кротко. Выглядит задумчивой, меланхоличной, отстранённой.

Приехала ко мне в гости, при этом мысленно находится где-то далеко... Ну и вопрос, касающийся нашей с Богданом свадьбы, задаёт не первый раз, хотя я объясняла, из-за чего мы решили не торопиться.

– Не отложили, а ненадолго перенесли. Выбрали наиболее подходящую для нас дату, – добавила весомое уточнение. – Хотим, чтобы оба события состоялись в один день – и свадьба, и венчание, всего-то две недели осталось, – напомнила ей на всякий случай, иначе начнёт опять переспрашивать, если и это вылетело у неё из головы.

Развод по светским законам я получила через месяц после подачи заявления, а вот свидетельства о развенчании пришлось подождать и набраться терпения – буквально неделю назад рассмотрели моё обращение и одобрили, причём это ещё относительно быстро – можно сказать нам повезло. Зато теперь ничто не мешает пожениться по всем правилам.

– А с тобой что происходит? Странная ты какая-то… – дотянулась до руки подруги, остановив от размешивания сахара, который уже и так растворился, – дырку в кружке скоро сделаешь.

– Ась, – Карина положила ложку на блюдце, затем расслабленно откинулась на спинку стула. В глаза не смотрит. – Давно пытаюсь поговорить на одну волнующую тему… и никак не рискну… опасаюсь осуждений…

– О чём ты? – я удивилась. Она и чего-то боится? – на неё это не похоже и слышать подобные слова от необычно.

– Речь пойдёт о Лине… Она ко мне переехала, будет оканчивать здесь одиннадцатый класс, потом продолжит учёбу в ВУЗе, заодно освоится на новом месте, привыкнет к жизни в большом городе.

– И-и? – всё равно не понимаю. – При чём тут твоя сестра?

– Причины в другом… – подруга шумно вздохнула, бросив в мою сторону короткий взгляд, и отвернулась, – она не сестра мне…

– Имеешь в виду, что Аделина – не родная сестра? Приёмная в вашей семье? – всё-таки разница в возрасте между ними большая.

– Роднее не бывает, самая родная, никого роднее нет.

– Совсем запуталась... Тогда что?

– Лина – моя дочь, а не сестра.

– Дочь? – вот это поворот. Мы знакомы восемнадцать лет, дружим с института, и лишь сейчас Карина призналась…

Я растеряна. Что говорить? – даже не знаю.

– Молчишь… – она посмотрела расстроено. – Осуждаешь? Считаешь меня тварью? Бросившей своего ребёнка… переложившей обязанности на родителей…

– С какой стати? Тем более – не в курсе всего. Значит, были на то основания, – да и кто я такая, чтобы осуждать, хотя переварить информацию без подробностей пока сложно.

– Это далеко не всё… – она покачала головой. – Наверное, я никогда не созналась бы тебе в этом, если бы, спустя годы, не встретилась с биологическим отцом Аделины.

– Кто он? Тоже здесь живёт?

– Ближе, чем кажется… – и подругу прорвало на откровения…

По мере её рассказа, я удивлялась сильнее и сильнее. Без преувеличения, эта история о первой любви, трудностях, препятствиях, запретах, вмешательстве взрослых со своим мнением, расставании, несправедливости, боли – достойна книжного исполнения… Но всё равно не понимаю одного: как можно было, по сути, отказаться от дочери.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Почему скрывала?

– Стыдно… какая из меня мать после такого… особенно на фоне тебя, когда думала, что бесплодна… я же – добровольно подписалась на это…

– Теперь-то всё хорошо, – остановила её от дальнейших размышлений. – Получается, для Лины уже не тайна, кем ты ей приходишься?

– Да, – Карина кивнула.

– Как дочка отнеслась к этой новости?

– Представляешь: обрадовалась – восприняла без обид, обвинений и претензий, – она улыбнулась. – И с родным отцом познакомилась...

– Алексей Новосёлов? Серьёзно? – до сих пор не верится.

– Угу…

– Они поладили? Он общается с дочерью?

– Каждый день. Вот и сейчас вместе гуляют, навёрстывают упущенное время, за мной заедут на обратном пути. Поэтому я поспешила рассказать тебе обо всём… – Карина замешкалась.

– Договаривай. Что ещё мне нужно знать? – по взволнованному взгляду подруги я догадалась – это ещё не все сюрпризы, которыми она собиралась поделиться.

– Мы хотим пожениться, стать настоящей семьёй… – подруга посмотрела виновато. Опять думает, будто начну осуждать?

В данном конкретном случае Карина ничего не разрушает – невозможно разрушить то, чего не существует: детей у Алексея с Натой нет, а лично для меня это главное обстоятельство, что нельзя не учитывать при разводе; особых чувств, по-моему, между ними не было никогда. Скорее, этот брак был удобен для обоих, официальные отношения на взаимовыгодных условиях – и не более того.

– Ого? Грандиозные у вас планы.

– Лёша ушёл от жены, – сразу пояснила подруга, – мы с ним уже живём вместе. Подключил адвоката, чтобы с наименьшими финансовыми потерями развестись. Она ведь поначалу заявила, якобы беременна, хотя с этим быстро разобрались – обманом пыталась удержать мужа. И если бы он был нужен ей, если бы боролась за любимого мужчину – я бы поняла… нет, денег лишаться не хочет…

«Очень похоже на Нату» – меркантильная расчётливая особа, и вращается в кругу таких же «пустышек».

– Ты счастлива? – важнее этого ничего нет.

– Счастлива – не то слово, не отражает в полной мере происходящего со мной. Знаешь… Увидев Алексея снова, наступило осознание, что все эти годы продолжала его любить, но методично травила чувства, не позволяя себе быть счастливой. Поэтому и жила так раньше, не находила покоя, старалась забыться в объятиях других мужчин и никак не получалось… В моём случае – первая любовь оказалась единственной.

– Слушай, а как твои родители согласились рассказать правду Аделине?

– Противились… ещё как противились… они болезненно восприняли ситуацию… в штыки… – Карина возмутилась, – по их мнению, это сломало бы её психику, нарушило привычный образ жизни. На самом деле, боялись перемен. Алексея это не устроило, в конечном итоге – уговорил их.

– Лина – взрослая рассудительная девочка, насколько её знаю, она в состоянии делать правильные выводы.

– И, как дочь выразилась, у неё два отца, две матери – и это круто, бабушка с дедушкой всё равно останутся родителями, а как исполнится восемнадцать лет – планирует взять фамилию и отчество родного папы. Пока оставили всё, как есть.

– Называет тебя мамой?

Карина кивнула в ответ. И добавила, улыбнувшись:

– Приятнее на слух, чем звучание этого слова, ничего не существует. А скоро в нашей семье появится малыш, – хитро подмигнула и прикоснулась к своему животу.

– Ты беременна?! – неожиданно. Хотя чему я удивляюсь.

– Ага, все тесты дали положительный результат. Лёша так счастлив, что у нас будет ещё один ребёнок – теперь сына хочет, Лина тоже обрадовалась этой новости – мечтает о братике.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Поздравляю! – родим с небольшой разницей. – На учёт не успела встать? Если нет, то рекомендую к Ульяне Андреевне обратиться.

– Уже наслышана о ней, и к врачу не ходила.

– Сегодня собираюсь на приём. Давай вместе?

– Давай, я только «за», – охотно согласилась подруга. Потом переключилась на другую тему: – Ну а ты, решила разногласия с матерью?