Эверест. Смертельное восхождение - Анатолий Букреев

Действительно, именно Шенинг сумел сориентироваться во время краткого затишья. Он стал уверять остальных, что теперь знает, каким путем добраться до лагеря. Бейдлман так описывал ситуацию: «Клев взял инициативу в свои руки, он и был совершенно уверен в своей правоте. У него не было ни малейших сомнений в том, где находится четвертый лагерь. Он это вычислил. И мы приняли решение. Деталей не помню; все вышло само собой, никто не возражал. Теперь нам нужно было поставить всех участников на ноги. Насколько я помню, японка все еще висела у меня на руке. Мне было тяжело передвигаться и даже смотреть по сторонам. Я, как и все, кто был в состоянии встать самостоятельно, пытался помочь остальным. Единственной, кого я тогда опознал, была Сэнди; на ней была пуховка яркого цвета. Все прочие были для меня как тени: я различал их очертания, слышал их голоса, но не узнавал их. Когда все наконец поднялись, мы отправились в путь. Был включен один налобный фонарь, не помню чей, кого-то из шедших в голове группы. Я старался идти, таща за собой японку и еще кого-то, кто вцепился в мою правую руку. Даже не знаю, кто это был. Я все время спрашивал Клева: „Точно туда? Ты уверен?“ У него не было никаких сомнений. Казалось, Клев совершенно четко понимал, где какая гора и как именно нам надо идти. А шли мы в сторону, прямо противоположную той, куда мы двигались до этого. Мы стали подниматься вверх, и тут я тоже понял, что мы идем правильно. Вскоре группе пришлось разделиться. Кто-то еще мог идти, а кому-то это было уже не под силу. Перед нами встал выбор: остаться здесь или же сделать рывок в надежде пробиться к лагерю».*

По словам Гаммельгард, Клев Шенинг выделялся на фоне остальных участников, многие из которых находились в состоянии «едва сдерживаемой паники». Он спокойно и трезво смотрел на вещи. Как рассказывала Лин, он рассуждал примерно так: «Спокойно, никакой паники. Ничего страшного. Давайте подумаем, что нам делать дальше».

Как и при эвакуации Нгаванга Топше, Шенинг, разобравшись в ситуации, сумел вселить спокойствие и уверенность в остальных.

«Мы поставили всех на ноги, – рассказывал Шенинг, – с тем, чтобы идти дальше. Надо было двигаться в нужном направлении. Некоторые участники не могли встать самостоятельно. Мы помогли им размять ноги, чтобы они поднялись с земли. Стало ясно, что Шарлотта, Сэнди и эта японка были не в состоянии передвигаться. У них еще получалось стоять, но для ходьбы их нужно было поддерживать. Поэтому мы стали им помогать; они опирались на наши руки. Помню, что сначала я повел и японку, и Шарлотту, но долго идти так было невозможно. Я все время оказывался на коленях, ставя на ноги то одну, то другую.

Мы стали меняться и пробовать разные варианты, чтобы хоть как-то продвигаться вперед. Мне пришлось оставить японку, и, по-моему, тогда же Тим взял на себя Шарлотту».*

Пока Шенинг пытался сдвинуть с места Фокс и Намбу, Бейдлман мучился с Питтман. Обхватив ее, он ставил Питтман на ноги, но та отказывалась идти: «Я не могу, не могу». Разъяренный ее нежеланием помогать, Бейдлман закричал на нее: «Не можешь идти – так ползи, дура!»

Питтман схоже описывает эту ситуацию: «Он [Бейдлман] сказал мне: „Нам нужно сматываться отсюда. У нас остался последний шанс. Сейчас затишье, и если не можешь идти – ползи“. Так я и сделала. Встала на четвереньки и поползла. Это была классная идея, ведь, когда я стояла, меня все время сбивало с ног ветром».*

Питтман ползла за Бейдлманом и остальными, пока те не перешли через небольшой гребень. И тут она потеряла их из виду. «Я понимала, что если и была для меня надежда спастись, то только вместе с остальными участниками. Я увидела свет фонарика и закричала из последних сил: „Эй, эй!“ Это был Тим».*

Мадсен, который при желании мог бы присоединиться к участникам, решившим прорываться к четвертому лагерю, самоотверженно остался вместе с Шарлоттой Фокс. «Я взваливал Шарлотту к себе на плечо, на спину, пробовал по-всякому, но не мог разобрать, куда надо идти. К тому же до лагеря я бы ее все равно не дотащил. Она отказывалась идти дальше. Поэтому мы присели на минутку, и тут я услышал, что метрах в пяти от нас кто-то стонал. Это была японка. Я вернулся, подобрал ее, подтащил к Шарлотте. Рядом оказался Майк Грум в связке с Беком Уитерзом. Майку было очень тяжело передвигаться вместе с Беком. Видя, что сам Майк еще мог идти, я сказал ему, чтобы он отправлялся в лагерь один… за помощью. Я собирался сидеть там и ждать, пока кто-нибудь не придет за нами. Потом появилась Сэнди, и нас стало пятеро: я, Сэнди, Шарлотта, японка и Бек. Мы старались вести себя так же, как и раньше: сбились в кучу, не давали друг другу заснуть или замерзнуть. Не имею ни малейшего понятия, сколько тогда было времени».*

Глава 19

Хроника спасения

Впоследствии Гаммельгард вспоминала, как ей и Шенингу удалось найти лагерь: «Мы с Клевом держались вместе. Нил тоже был рядом. Сначала он отклонялся то влево, то вправо, но потом пошел прямо за нами, – вспоминала Гаммельгард. – Я не знала, куда нужно идти, и решила полностью довериться Клеву. По крайней мере, ничего лучшего придумать я не смогла. Мы шли, шли, а потом я увидела слабый огонек. „Смотри, – сказала я Клеву, – там свет, значит это лагерь! Нам налево“. Мы повернули на свет фонарика и вскоре увидели Толю».

Шенинг, Бейдлман и Гаммельгард возвращались в лагерь, будучи на грани полного истощения. Лин поддерживало на ногах лишь сознание того, что она спасена «Букреев, – рассказывала она, – едва взглянув на меня, сразу все понял. Не говоря ни слова, он стал снимать с меня кошки».

Хроника дальнейших событий, изложенная Букреевым, приводится ниже в записи Вестона деУолта, второго автора этой книги. Их встреча состоялась через несколько дней после приезда Букреева в Соединенные Штаты. Чтобы сохранить стиль Букреева и как можно более точно передать его личное восприятие событий, запись беседы приводится в книге без редакторской правки[70]. Диалог Букреева со своим соавтором прерывается лишь уточняющими комментариями деУолта.

Вопрос: Что ты сделал, когда увидел альпинистов из своей экспедиции?

Ответ: Я заметил свет фонарей, а потом увидел Лин и Клева. Их лица обледенели; из-за корки льда невозможно было разглядеть даже кислородные маски. Я снял кошки с Лин и оставил их у входа в палатку. Лин и двое других были в совершенно беспомощном состоянии. Я помог Лин и Клеву заползти в палатку. Стало ясно, что все очень серьезно. Они сказали, что…