Двое из Холмогорья - Галина Романова

— В чем его вина? — поинтересовался Лейр. — Он наступил вам на ногу? Плюнул вам в вино? Сказал что-то не то?

— Нет-нет. Ничего особенного! Мы с ним прекрасно поняли друг друга. — И леди Истра-Сидония улыбнулась так, что до Лейра наконец дошло. Он протянул руку и… и…

Леди со свистом втянула в себя воздух и рухнула на случайно оказавшееся рядом кресло. Этот ненормальный потрепал свилла по плечу! Свилла! РАБА!

— Ну-ну, не дрейфь! — усмехнулся Лейр, когда тот поднял на него взгляд, в котором изумление боролось с ужасом. — Подумаешь! Нашел чего бояться! Конечно, выбор ужасный. — И, наклонившись к самому уху готового упасть в обморок парня, добавил: — Она, конечно, страшна как смертный грех и старая! Ей, наверное, уже сорок лет или даже сорок пять! Я бы ни за что не пошел, но если женщина просит… Эй! Эй! — воскликнул он, видя, что свилл закатил глаза и покачнулся, собираясь упасть в обморок, но еще не решил, в какую сторону падать. — В чем проблема?

— Я больше не могу тут находиться, — произнесла леди и встала. — Терибальд, когда вы закончите с этим, — она подбородком указала на свилла, — вспомните, что вас ждут! Очень ждут!

С этими словами она чеканным шагом вышла вон, не забыв аккуратно хлопнуть дверью.

Свилл покачнулся еще сильнее и вдруг привалился к ногам Лейра.

— О Единый! — воскликнул тот. — Ты что, припадочный? Эй, ребята! Тут вашему плохо! Заберите его, пока он не помер!

— Господин, — слабым голосом промолвил свилл, пытаясь подняться, — простите, господин. Это больше не повторится. Никогда… никогда…

— Да ладно, прощаю, — отмахнулся Лейр, который воспользовался случаем, чтобы перевязать по-другому узел на плаще. — А из-за чего весь сыр-бор? Из-за моей тетушки? Понимаю, она старая и вздорная, но один-то раз можно потерпеть! Сходишь к ней, ублажишь — и все!

— Все, — убитым голосом промолвил свилл. — Вот именно что — все.

— Не понял.

— Вы что, не знаете? — Парень впервые взглянул на него осмысленным взглядом. — Мы все под заклятием. Разве вы не заметили, что тут нет никого взрослого?

Лейр оглянулся. В комнату тихонько просочились остальные свиллы, прислуживавшие ему за столом. Им было в среднем лет по пятнадцать.

— Мы под заклятием, — повторил свилл. — Если я, как вы сказали, ублажу миледи, я умру. Свилл, потерявший девственность, умирает. Господа это знают и этим пользуются.

— Почему? А, понял! Они вас боятся? Ну как же! Восставшие рабы!

В Эвларии рабов не было уже сто лет — приняв веру в Единого, король Гертикс заодно ликвидировал рабство. Впрочем, слухи об отмене рабства были явно преувеличены. Король не отменил крепостное право, но, во всяком случае, жизнь крестьян облегчилась. Никому теперь не надевали ошейник с гербом господина, не водили на поводке, как собаку. Да и продать человека стало настолько сложно, что лучше было вообще не пытаться. На одно только оформление разрешительных документов ушла бы куча золота. Правда, на окраинах до сих пор некоторые лорды обращались со своими крепостными как с бессловесными тварями, но герцоги Холмогорские, хотя и считались мятежниками, такого безобразия позволить себе не могли.

— А как же вы тогда… размножаетесь?

— Никак, — вздохнул свилл. — Мы вымираем. Постепенно. Нас осталось очень мало. И с каждым днем остается меньше и меньше.

Эти слова почему-то напомнили Лейру Трипса, которого он сам подставил под удар, и пробудили что-то вроде укора совести.

— А ты не ходи! Ты ведь мой личный раб и я могу тебе запретить? — предложил он, но парень покачал головой:

— Нет, господин. Мы общие рабы. И мы не имеем права сопротивляться. Прощайте! Вас ждет Повелитель. А меня…

С этими словами парень вышел. Дверью он не хлопал — просто просочился сквозь нее.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Встреча с Повелителем, который когда-то призвал его — и, как выяснилось, немного ошибся, — должна была волновать Лейра, ведь от нее зависело очень многое. Но, как ни странно, юноша не чувствовал священного трепета. Может быть потому, что это был не его Повелитель? Или потому, что только что узнал маленькую, но крайне неприятную тайну? Как бы то ни было, но в зал, где его ждали, он ступил чеканным шагом.

За ним, держась на почтительном расстоянии, следовала целая свита — практически все его «родственники» и кое-кто из их приближенных. Свиллов не было. Ни одного.

Зал был погружен в полумрак. Слабый серовато-голубой свет, наводивший на мысль о лунной ночи, лился откуда-то сверху, озаряя уже знакомый трон, на котором на сей раз кто-то восседал.

Здоровое любопытство проснулось в юноше, и он решительно направился к трону, чтобы поближе рассмотреть человека, сидевшего там. На вид это был самый обычный чародей, то есть обычный чародей из прочитанных книг, в мантии и капюшоне, надвинутом на глаза. Из-за того что свет падал сверху, открытая нижняя часть лица тоже была погружена во тьму, так что трудно было решить, что же в ней такого странного. Прищурившись, Лейр подошел вплотную и поставил ногу на нижнюю ступеньку.

— Стой где стоишь! — прошелестел тихий голос.

Нет, все точно, как в книжках! Не совпадает только цвет мантии — обычно чародеи, про которых он читал в рыцарских романах, одеваются во все черное. А этот щеголял в мантии приятного темно-синего цвета с фиолетовыми разводами. Но, с другой стороны, Лейр прочел всего двенадцать книг, а вдруг этот Повелитель читал что-то другое?

— Да, пожалуйста, — пожал он плечами и остановился. — Зачем вы меня звали?

— Я созываю всех.

— Нет, ну вы только послушайте! — всплеснул руками юноша. — Я срываюсь из дома, отменяю важное мероприятие, мчусь через всю страну, на меня нападают какие-то типы с извращенными гастрономическими вкусами, потом меня полдня таскают по воздуху, а теперь выясняется, что я нужен вам только для коллекции? У вас что, некомплект? Я читал, — решил блеснуть он познаниями, — иногда для совершения какого-то деяния нужно, чтобы в нем принимало участие строго определенное число человек. В этом случае хватают и волокут «на дело» всех, кто более-менее подходит. Ну так вот, я не «более-менее»! Вам ясно?

— Ты все сказал? — прошелестел голос.

— Говорите мне «вы»! — подбоченился Лейр. — То, что вы прожили несколько столетий, не дает вам права на фамильярность.

— Что-что? — фигура на троне подалась вперед. — Ты понимаешь, что говоришь?

— А вы это понимаете? Вы хоть знаете, кому вы тыкаете? Или здесь у вас… то есть у тебя так принято?

— Ты… вы… — фигура на троне дернулась как от удара, — да как ты смеешь, мальчишка?