Жизнь, учения и изречения знаменитых философов - Лаэртский Диоген

Он первый упорядочил механику, приложив к ней математические основы, и первый свел движение механизмов к геометрическому чертежу. Он пытался через сечение полуцилиндра получить две средние пропорциональные для удвоения куба. А в геометрии он первый открыл куб, как заявляет Платон в "Государстве".[690]

Алкмеон Кротонский. Он также был слушателем Пифагора. Писал он главным образом о врачевании, но подчас и о природе, говоря так: "У человека большею частью всего по два".[691] По-видимому, он первый написал рассуждение о природе [как утверждает Фаворин в "Разнообразном повествовании"];[692] а луну и вообще [все надлунное] он считал от природы вечным. Отца его звали Пирифой, как он сам пишет в начале своего сочинения: "Алкмеон Кротонский, сын Пирифоя, так сказал Бротину, Леонту и Бафиллу: обо всем невидимом, обо всем смертном богам дана ясность, людям же — лишь судить по приметам…" и т. д. Душу он почитал бессмертною и непрерывно движущеюся, подобно солнцу.

Гиппас Метапонтский, тоже пифагореец. Он говорил, что есть урочное время для перемены в мироздании и что Вселенная ограниченна и вечнодвижима. По словам Деметрия (в "Соименниках"), никаких сочинений он не оставил.

Гиппасов было двое: этот и другой, который написал 5 книг о лаконском государственном устройстве и сам был лаконянином.

Филолай Кротонский, пифагореец. Это у него Платон просит Диона купить пифагорейские книги. Погиб он по подозрению в покушении на тираническую власть.[693] У нас о нем есть стихи:

Сколь великую силу имеет меж нас подозренье: Кто виноват, кто нет, — всем подозренье — беда. Так Филолай в Кротоне родном погиб от кротонцев, По подозрению в том, что тирании алкал.[694]

Мнение его было, что все рождается неизбежностью и ладом. Он первый сказал, что земля движется по кругу (хотя другие утверждают, что это сказал Гикет Сиракузский). Написал он одну книгу, ее-то (говорит Гермипп), по словам кого-то из писателей, Платон по своем приезде в Сицилию к Дионисию купил у родственников Филолая за сорок александрийских мин и списал из нее «Тимея»; а другие говорят, будто Платон получил ее в подарок за то, что вызволил у Дионисия из-под стражи одного юношу из учеников Филолая.

Именно Филолай (по словам Деметрия в "Соименниках") первый обнародовал пифагорейские [книги под заглавием] "О природе", начинающиеся так: "Природа в мироздании сложена из беспредельного и определяющего, равно как и. целое мироздание, и все, что в нем".

Евдокс, сын Эсхина, из Книда, астроном, геометр, врач, законодатель. Геометрии он учился у Архита, врачеванию — у Филистиона Сицилийского (как сообщает Каллимах в "Таблицах"); а Сотион в «Преемствах» говорит, что слушал он и Платона.

Ему было около двадцати трех лет, и жилось ему трудно, когда, привлеченный славою сократиков, пустился он в Афины вместе с врачом Феомедонтом, который его содержал (а по мнению некоторых, и был его любовником). Приехав в Пирей, он каждодневно поднимался в Афины, слушал там софистов и возвращался в гавань.[695] Проведя так два месяца, он вернулся на родину и оттуда на дружескую складчину вместе с врачом Хрисиппом отправился в Египет с верительным письмом от Агесилая к Нектанебу, а Нектанеб свел его со жрецами. В Египте, обрив подбородок и брови, он пробыл год и четыре месяца; некоторые утверждают, что там он и написал свое «Восьмилетие». Оттуда он явился софистом в Кизик и на Пропонтиду, а также к царю Мавсолу. И затем, наконец, воротился он в Афины со множеством учеников назло Платону, как уверяют некоторые, ибо когда-то вначале Платон его отверг. А иные говорят, будто он на пиру у Платона первый расставил ложа гостей полукругом, потому что было слишком многолюдно. И Никомах, сын Аристотеля, говорит, что наслаждение он почитал за благо.[696]

В отечество он воротился с великим почетом, как то явствует и из постановления в его честь. Слава его распространялась по всему эллинству, — и за те законы, которые он написал для сограждан (как говорит Гермипп в IV книге "О семи мудрецах"), и за его астрономию, и за его геометрию, и за прочие достопамятные труды. У него было три дочери — Актида, Фильтида и Дельфида. Эратосфен (в книге "К Батону") говорит, что "Собачьи разговоры" — тоже его сочинение; а другие — что их написали египтяне на своем языке, а он их перевел и обнародовал для эллинов. Чтение его о богах, мироздании и небесных явлениях слушал Хрисипп Книдский, сын Эринея (а о врачевании слушал он Филистиона Сицилийского). От Евдокса остались и отличные «Записки». Сыном Евдокса был'Аристагор, а сыном Аристагора — Хрисипп, Аэтлиев ученик, погруженный мыслью в умозрение природы, от которого известно "Главное лечение".

Евдоксов было трое: первый — о котором идет речь, второй — родосец, написавший историю, третий — сицилиец, сын Агафокла, комический поэт, трехкратный победитель на городских Дионисиях и пятикратный — на Ленеях[697] (по свидетельству Аполлодора в "Хронологии"). А мы обнаружили, что был и другой книдский врач, о котором Евдокс в "Объезде земли" пишет, что он советовал постоянно держать тело в движении всяческими упражнениями, а равным образом и чувства.

Тот же Аполлодор сообщает, что расцвет Евдокса Книдского приходится на 103-ю олимпиаду и что он положил начало учению о кривых. Скончался он на пятьдесят третьем году. Еще когда он был в Египте у Хонуфида Гелиопольского, бык Апис облизал ему плащ и тогда жрецы сказали, что будет он знаменит, но недолговечен (так рассказывает Фаворин в "Записках"). У нас о нем есть такие стихи:

Повествуют о Евдоксе, что в земле Египетской Он узнал свою судьбину от прекраснорогого От быка, — хотя порода бычья бессловесная, Хоть природа обделила красноречьем Аписа, Но, с Евдоксом стоя рядом, бык лизал подол его, Этим ясно знаменуя, что умрет он вскорости. И судьба его свершилась в самом скором времени: Только пятьдесят три раза он встречал восход Плеяд.[698]

Этого Евдокса называли «Эндоксом» ["Славным"] за громкую о нем молву.

Закончив обзор знаменитых пифагорейцев, обратимся теперь к так называемым «разрозненным» философам; здесь прежде всего надлежит сказать о Гераклите.

КНИГА ДЕВЯТАЯ

Гераклит, сын Блосона (или, по мнению иных, Гераконта), из Эфеса. Расцвет его приходился на 69-ю олимпиаду.

Был он высокоумен и надменен превыше всякого, как то явствует и из его сочинения, в котором он говорит: "Многознайство уму не научает, иначе оно научило бы и Гесиода с Пифагором, и Ксенофана с Гекатеем". Ибо есть "единая мудрость — постигать Знание, которое правит всем чрез все". Также и Гомеру, говорил он, поделом быть выгнану с состязаний и высечену,[699] и Архилоху тоже. Еще он говорил: "Спесь гасить нужнее, чем пожар" и "За закон народ должен биться, как за городскую стену".

Эфесцев он так бранит за то, что они изгнали его товарища Гермодора: "Поделом бы эфесцам, чтобы взрослые у них все передохли, а город оставили недоросткам, ибо выгнали они Гермодора, лучшего меж них, с такими словами: "Меж нами никому не быть лучшим, а если есть такой, то быть ему на чужбине и с чужими".[700] "Просьбою эфесцев дать им законы он пренебрег, ибо город был уже во власти дурного правления. Удалившись в храм Артемиды, он играл с мальчишками в бабки, а обступившим его эфесцам сказал: "Чему дивитесь, негодяи? разве не лучше так играть, чем управлять в вашем государстве?"