Не все НПС попадаюn 2 (СИ) - Владимир Олегович Войлошников

любопытно, а просто так ради этого переться в, честно скажем, довольно сонную локацию особого смысла не представлялось. А в большей степени из-за той самой идеи, которая до сих пор ещё окончательно не оформилась в чёткую концепцию.

Пользуясь парой свободных часов, Петька полез в сообщества игроков, посмотреть, что люди пишут о зачарованном лесе.

Форумы в один голос утверждали: стоит углубиться в Фунгорн метров хотя бы на сто — всё, встречи с Древобродом не избежать. Нет, с одной стороны, это ведь и было побочной целью предстоящего перехода, а с другой — некоторые отзывы звучали откровенно жутковато. Тут, выходит, как повезёт, что ли? И сценариев, отличных от книжного, имелся целый вагон и маленькая тележка. И в половине из них Древоброд сдавал пати или разъезжим Руханским отрядам (что было вполне приемлемо) — или Сураману, что как вы понимаете, гораздо грустнее. Ещё четверть вариантов была даже менее предпочтительная — в этом случае у пати не получалось договориться с энтом никак, и начиналась суровая бойня, в которой по очкам всегда выигрывало дерево. И оставшаяся четверть была определена Петькой как «редкие» — причём, многие считали, что этих единичных случаев и вовсе не было, а это всё залётные брехуны сказки порядочным игрокам рассказывают.

Спорить Петька ни с кем не собирался, описывать свои похождения — тоже. Главное было: как-то договориться с Древобродом. Произвести на него впечатление. Купить его чем-то, в конце концов.

Чем?

Хочешь договориться с деревом — думай как дерево, так, что ли? Исходя из ботанической теории, дереву нужны свет, вода, воздух, тепло и почва. На свет, воздух и тепло мы масштабно повлиять вряд ли можем, правильно? Почва… А почва энтам вообще нужна? Они же ходят — значит, не укореняются? Или они вообще как гидропонные? В книге, помнится, был какой-то источник, из которого энты пили и одновременно мочили ноги. Почву, значит, вычёркиваем. Остаётся один энтовский родник, негусто для манёвра…

Петька некоторое время посидел в задумчивости, потом набрал номер матери и задал ей несколько весьма удививших её вопросов. Затем сделал несколько заказов по почте, буквально сразу получил (хвала вирту!) и всё тщательно уложил в хран.

Пришёл входящий от Марины:

— Петь, я сегодня до пяти в нашем аквариуме дежурю, спустишься сюда или мне к тебе зайти?

— Не хотелось бы в вестибюле светиться.

— Вот и я то же подумала. Всё, я прибегу, жди.

Без пяти шесть они прошли в кабинку переходного лифта и приняли подобающий вид. Минута — на то, чтобы войти в локацию и занять свои места на замерших лошадках. Пятнадцать секунд… Десять… Пять… Краски, звуки и запахи ворвались в окружающее пространство!

Спускающаяся вниз тропа постепенно становилась шире, и это хотя бы оставляло возможность для разговоров. Петька собирался подробнейше расспросить орков, чтобы быть в курсе текущей «политической обстановки», потому как успел понять по форумам, что всё может оказаться неожиданно не так как в книге, и зависит это от того, насколько, опять же, пати отклонилась от классического сюжета. Петька усмехнулся. В их случае Сураман мог бы вполне оказаться орком по национальности, а Суарон — выйти к воротам Модрора, встречать их с караваями… М-да-а-а.

25. В ТЕМНЫЙ ЛЕС

ЭКСПАНСИЯ ВО ВСЕ СТОРОНЫ

Итак, по рассказам орков выходило, что Суарон появился в Модроре сравнительно недавно (по меркам геологических эпох, ха), и сразу предпринял решительные действия: увеличил натуральные подати (для формирования стратегического резерва), ввёл специальный налог на войну с соседями (со всеми сразу, чтоб не мелочиться) и объявил всеобщую мобилизацию. Мобилизовали-то сперва в стройбат — башню Барах-дур восстанавливать.

— Как только башня была готова, — неторопливо говорил Бруг, оказавшийся весьма неплохим рассказчиком, — все обрадовались, что вот сейчас-то строительные отряды дембельнутся и направятся по домам, а караулить правительственный объект останется специальная рота охраны, да на этом и всё — но не тут-то было!

— Хоть бы одного домой отпустили! — горько поддакнул Карг.

— Переквалифицировали? — предположил Петька. И угадал.

— В специальные инженерные войска, — кивнул Бруг. — Отправили восстанавливать внешнюю стену, подновлять укрепления. Это так говорилось. На самом деле, подновлять было особо нечего — после поражения в последней войне светлые всё по камням раскатали. Так что пришлось нам заново строить — и стену, и большие чёрные ворота.

— А когда достроили и это, части переименовали в очередной раз, — пробормотала Марина.

— Истинно, госпожа ведьма, — безрадостно согласился Бруг. — Нам не позволили проведать даже своих стариков. Я семьдесят лет не был дома, и не знаю, живы ли они, — несколько шагов он проехал молча: — У меня была невеста. Не думаю, что ей удалось укрыться от сборщиков живого налога.

— Живого налога? — не поняла Марина.

— Вы верите этим россказням, что орки вылупляются в специальных ямах с грязью? Как головастики из икры? — с горечью спросил урук-хай. — Прошу прощения за дерзость.

— Около двух недель назад я проходил через орочью деревню, — сказал Петька, — и видел несколько орчанок с детёнышами.

— Им повезло! — воскликнул Карг. — Должно быть, та деревня очень далеко отсюда. Наших женщин забрали всех. Это называется «Посёлок жизнеобеспечения».

Карг пришёл в крайнее волнение, и Бруг предоставил ему возможность говорить. Из этого эмоционального рассказа вырисовывалась довольно жутенькая картина. Всех трудоспособных женщин-орчанок согнали в специальные поселения и поселили в бараках. Их задачей было рожать, пока они способны. И работать, пока руки могут держать орудия труда — ведь огромную армию кто-то должен был кормить.

Орчанка вынашивает детёныша около шести месяцев. Ещё пять месяцев она кормит его грудью, после чего может зачать снова. Но если отобрать ребёнка через месяц после родов (гарантированный срок, после которого орчонок сможет выжить), то женщина снова входит в состояние способности к деторождению — а значит, за год сможет родить фактически двоих.

— А отцы? — скованно спросила Марина.

— Кто их охраняет, те и отцы, — процедил сквозь зубы Бруг.

Херассе, жизнеобеспечение!

— И куда отправляют детей? — хмуро поинтересовался Петька, которому эта история нравилась всё меньше и меньше.

— В специальные лагеря. Первые месяцы с ними нянчатся женщины, вышедшие из возраста рождений, потом их сменяют наставники. Орчата взрослеют быстро, но в этих лагерях их не учат ни земледелию, ни ремёслам — ничему кроме войны. К трём годам они уже способны к бою, почти наравне с людской молодёжью. Девчонки живут и работают со старухами, пока не смогут начать рожать.

Челюсти сами собой сжались до зубовного скрежета. Это кто же придумал такую замечательную экономическую модель? Поговорить бы с вами ласково…

Некоторое время стук лошадиных копыт раздавался в полной тишине — пока он не справился с гневом.

— Давайте вернёмся к тому моменту, когда чёрные ворота были восстановлены полностью.

Итак, если собрать всё