Прикосновение холода - Дженнифер Эстеп

– Ты... ты жива, – произнесла я наконец.

Валькирия тихо захихикала, и шум эхом отдался от стен библиотеки.

– Конечно, цыганка. Я жива. Теперь будь хорошей девочкой и встань рядом с Морган. Тогда я все объясню вам обоим. Единственная проблема таких планов, что нельзя никому о них рассказывать.

Мой взгляд метнулся к открытой двери в конце ряда полок, пока я спрашивала себя, могла ли я пробежать мимо Жасмин и выбежать из библиотеки, прежде чем она, ну не знаю, убьет меня, до тех пор, пока я не стала мертвой, мертвой, мертвой. Но Охотник заметил мой взгляд и зло зарычал на меня.

Я облизала губы.

– Эта штуковина – иллюзия? Как вчера ночью?

Жасмин подошла ближе, положила руку на спину созданию и погладила ее черную шкуру.

Кроваво-красные глаза Охотника вспыхнули, и он издал тихое, мурлыкающее урчание, которое заставило меня исказить лицо.

– О нет, цыганка. Этот Охотник абсолютно реальный. Но все равно нет никакой разницы.

Иллюзия может точно также разорвать тебя на куски, как и настоящие клыки и когти.

Прошлой ночью у библиотеки Дафна сказала что-то подобное, но я совершенно не поверила ей. Как могло что-то поранить, что на самом деле не реально? Но постепенно мне становилось ясно, что у меня огромные пробелы в знании мифов и магии.

Мне не оставалось ничего другого, как делать то, что приказала Жасмин. Иначе Охотник, не важно реальный или только иллюзия, разорвал бы меня на куски. И я, правда, ни в коем случае не хотела, чтобы это произошло. Поэтому пошла вдоль ряда с полками, завернула за угол и вошла в главную часть библиотеки.

Морган стояла по левую руку от меня как раз на том месте, на котором раньше стояла витрина с Чашей Слез. Артефакт, который был якобы украден в ночь, когда Жасмин якобы умерла.

Теперь Морган держала Чашу в руках.

Она выглядела точно также как и в моем воспоминании: маленькая, круглая, коричневая, неприметная. Простая Чаша, не раскрашенная, без гравюр или каких-либо украшений.

Никакого золота, никаких драгоценностей, совсем ничего.

Все равно взгляда на нее сегодня вечером хватило, чтобы мой живот судорожно сжался. Мне не всегда нужно было прикасаться к вещам, чтобы получить колебания.

Если объект был загружен достаточным количеством эмоций или хранил в себе достаточное количество воспоминаний, тогда он мог даже излучать колебания как аура. Как Дафна и ее искрящиеся кончики пальцев.

И сегодня ночью Чаша излучала холодную, черную злобу.

– Стоп, – сказала Жасмин.

Охотник рыкнул, как будто хотел подчеркнуть ее команду.

Я останавливаюсь рядом с одним из учебных столов. На углу лежала стопка книг. Это были те самые, с которыми Найкмедс бегал между рядами. Библиотекарь не разложил их, как всегда по какой-то причине.

Я наклонилась над столом, мимоходом положила руку на верхний том и тут же почувствовала те же колебания, которые всегда получала от книг, чувство древних знаний.

Это было так много, и это, наверное, было неправильное оружие, но, по меньшей мере, у меня было что-то в руке. В данный момент я действительно довольствовалась малым, но сначала я хотела объяснений.

– Итак, ты просто все разыграла, – сказала я и повернулась к Жасмин. – Чаша Слез, твой труп, эта огромная лужа крови. Это все было только иллюзией, правильно?

– Ну, – высказывалась Жасмин. – У цыганки все же есть мозг. Ты, конечно, совершенно права – я создала все, что ты видела тем вечером, и еще массу всего с тех пор.

Жасмин прошла мимо меня к Морган, которая все еще пристально и невыразительно смотрела в пустоту. Охотник кружился вокруг библиотечных столов, туда-сюда и между ними, как будто он занимался чем-то вроде бега с препятствиями для огромных котят. Но его красные, пылающие глаза оставались направленными непосредственно на меня.

Жасмин остановилась перед Морган и с ненавистью посмотрела в глаза своей лучшей подруги. Тогда Валькирия вытянула руку и сорвала корону королевы бала с ее головы.

Морган просто продолжала смотреть в пустоту перед собой.

На ее лице не выделялось ни одного чувства, и в коричневых цвета лесного ореха глазах не было никакого понимания того, что сейчас происходило.

Я правильно предположила, когда посчитала, что Морган одержима. Жасмин использовала Чашу слез, чтобы контролировать лучшую подругу. Впервые я заметила, что в Чаше что-то было, что-то темно-красного цвета, выглядевшее липким. Кровь.

– Как ты сделала это? – спросила я. – Как ты заполучила кровь Морган в Чашу? Я знаю, что ты должна была это сделать. Ты должна капнуть ее кровь в Чашу и к тому же произнести какой-то магический фокус-покус. Иначе ты не смогла бы контролировать ее так, как ты делаешь.

Жасмин продолжала рассматривать сверкающую корону в своих руках.

– О, это была самая простая часть. Пару недель назад в кампусе сдавали донорскую кровь.

Морган и я сдавали вместе. Это было просто, подменить ее пакет с моим, когда медсестра не смотрела.

Господи, кем же она была? Какой-то вид криминального гения или что-то в этом роде? Так как мне никогда не приходила в голову идея, сделать что-то подобное, особенно не с моей якобы лучшей подругой.

Жасмин поворачивала диадему туда-сюда, наблюдая, как она ловила свет и сверкала. Она дотронулась до нее ногтем, и безобразные, кроваво-красные искры заблестели вокруг.

Затем корона разбилась в руках Валькирии. Кристаллы падали, рассекая воздух, и я вздрогнула, когда они ударялись с резким треском о пол библиотеки.

– Мне всегда было интересно, как это быть принцессой бала с Сэмсоном, стоящим рядом, – пробормотала Жасмин. – Я надеюсь, ты насладилась этим, Морган. Так как это было последним, чем ты наслаждалась в своей жизни.

Жасмин схватила острый кусок разбитой короны и подносила к лицу Морган до тех пор, пока не потекла кровь. Тогда Валькирия нанесла удар острым концом и вогнала его глубоко под кожу лучшей подруги.

Красные искры танцевали как светлячки вокруг обоих, возникали и исчезли как предупреждение опасности, ненависти, смерти.

Я подавила крик и хотела уже подбежать к Морган, но Охотник зарычал, и я осталась на месте.

В любом случае, неважно, потому что на теле Морган не дрогнул ни один мускул. Она никуда не бежала, не кричала и не начинала плакать от боли.

Она выглядела так, будто она была ничем, кроме как безжизненной, застывшей куклой. Я задавалась вопросом, чувствовала ли она вообще, что Жасмин поцарапала ее лицо короной, или ее душа исчезла навсегда.

Жасмин отвела окровавленный конец короны от лица Морган и занесла руку для следующего удара.