Китайские агенты. Разведка Поднебесной от Мао до Си - Роджер Фалиго

мобильным телефонам); заместитель министра Гунаньбу Лю Цзинго, ответственный за связь со своим боссом Мэн Цзяньчжу (и не путать с его товарищем-заместителем министра Лю Цзин); Чжу Шугуан, заместитель командира ППА; Ли Бинхуа, вице-президент Олимпийского комитета, отвечающий за вопросы безопасности приглашенных спортивных федераций; и, наконец, Ню Пин, о котором мало что известно. Для этого была веская причина — он был ветераном контрразведки и заместителем министра Гоаньбу.

Именно из-за Ню Пина Гоанбу было поручено руководить другим отделением координационного комитета, Разведывательным центром (qingbao zhongxin). Эта организация была создана без особой помпы в июне 2006 года для сбора информации о любых опасностях, угрожающих Олимпийским играм. Он полагался на агентов разведки Гоаньбу, размещенных за границей, но также был готов запросить информацию у иностранных спецслужб.

В Синьцзяне и Тибете были созданы специальные отделы Гоаньбу для предупреждения угрозы подрывных движений, а также любых возможных действий тайваньских секретных служб, которые присутствовали в Фуцзяне и Шанхае и которые, по мнению официальных лиц Пекина, могут попытаться оказать помощь повстанцам. Согласно удивительным, но надежным данным, специальные группы из Гоанбу и НОАК3 во главе с генералом Чен Сяогун отправились в Пакистан и Афганистан, чтобы установить контакт с Аль-Каидой благодаря своим давним контактам с Талибаном, а также среди кадров пакистанской ISI (сервис, с которым Гоаньбу был в хороших отношениях). Их послание лидерам «Аль-Каиды» было ясным: попытки сорвать Олимпийские игры в Пекине не будут служить их интересам. Утверждалось даже, что китайцы знали о местонахождении бен Ладена в 2008 году, но старались не делиться этой информацией с американцами. Агенты Гэн Хуэйчана, безусловно, действовали на местах.

Согласно западным источникам безопасности, несмотря на сотрудничество, которого и добивались китайские службы, Олимпийский разведывательный центр сыграл определенную роль в обнаружении агентов иностранных служб, пытавшихся проникнуть в Пекин под прикрытием участия в играх. Центр занимается регистрацией всех журналистов, спортсменов и зрителей, которые въезжают в Китай по туристическим визам, и поэтому их труднее всего заставить соблюдать правила.

В дополнение ко всему этому Олимпийский разведывательный центр также отвечал за защиту олимпийского огня. Факел был зажжен 25 марта в Олимпии, Греция, а затем доставлен на стадион Панатинаикос, а 31 марта должен был быть доставлен в Пекин. Отсюда эстафета начиналась с девизов «Путешествие гармонии», напоминавших лозунги Ху Цзиньтао, и «Зажги священный огонь, распространяй нашу мечту», перекликавшиеся с олимпийским лозунгом КПК «Один мир, одна мечта», который висел на стенах по всему Пекину в течение нескольких месяцев. За 130 дней почти 20 000 факелоносцев должны были преодолеть 137 000 километров по всему Китаю — это самая длинная дистанция, когда-либо пробегавшаяся за всю историю современных Олимпийских игр.

Всегда существовала реальная опасность угона, кражи факела или использования его в пропагандистских целях какой-нибудь тибетской, уйгурской или связанной с Фалуньгун группой цигун. Чтобы справиться с этим риском, каждая провинция ввела строгие меры под надзором служб безопасности. Только самые надежные полицейские и солдаты были выбраны, чтобы представлять высокие идеалы Пьера де Кубертена, изобретателя летних Олимпийских игр, и нести их пылающий символ.

Регистрация журналистов и туристов

Под предлогом организации безопасности Олимпиады китайские службы развернули крупнейшую в истории операцию по регистрации иностранных граждан в дополнение к укреплению своих давних стратегий контроля над населением Китая.

Теоретически для облегчения доступа к играм спортивных журналистов был создан специальный комитет совместно с Международным олимпийским комитетом. Но он установил обычные драконовские условия для посещения иностранных журналистов, которым должны были предоставляться визы, при условии что у них было приглашение от официального органа и они могли подробно описать всех людей, с которыми они будут брать интервью, и все места, которые они будут посещать. Это, конечно, позволило отделу международных отношений Гоаньбу, который отвечал за журналистов, отслеживать их легче, чем если бы они въехали в страну по простой туристической визе. Любой, кто пытался это сделать, рисковал спровоцировать ответные меры против себя как личности или своей редакции.

Журналисты были обязаны предоставить чрезвычайно подробную документацию для получения виз и разрешений на вход на стадионы. По словам властей, это было направлено на предотвращение деятельности «фейковых журналистов» на территории Китая. Китайские власти обязались ослабить ограничения на журналистов, открыто освещающих Олимпийские игры или сюжеты в преддверии игр. Это привело к тому, что Гоанбу, Гунаньбу и Министерство информации приняли чрезвычайно строгий протокол регистрации, который убрал только три основных департамента из двадцати, участвующих в Комитете по безопасности Олимпиады.

Это были идентификационные коды, введенные как в систему Гоаньбу, так и в систему пресс-службы Олимпийского комитета Пекина в связи с пресс-центром Национального олимпийского комитета:

— (E) журналист редактор, фоторедактор, специалист широкого профиля, зависящий от СМИ или внештатный сотрудник по контракту;

— (Es) спортивный журналист: специализируется на одном конкретном олимпийском виде спорта;

— (EP) категория — фотограф;

— (EPs) специальный спортивный фотограф;

— (ET) техник;

— (EC) Вспомогательный персонал (клерки, секретари, переводчики, водители, курьеры). У них был доступ только к пресс-службе Олимпийского комитета Пекина. Прикрепляется к пресс-группам, газетам/журналам и Национальному олимпийскому комитету после бронирования частной пресс-службы;

— (ENR) член радио- и/или телевизионной организации, не обладающей правами (предоставлено только Международным олимпийским комитетом);

— (Ex) местная пресса. Доступ только к олимпийским объектам (зона 4) городов-соорганизаторов во время футбольных, парусных и конных соревнований. Доступ к объектам столицы, в том числе и к пресс-службе, отсутствует;

— (Epx) местный фотограф. Опять же, доступ только к олимпийским объектам (Зона 4) городов-соучредителей во время соревнований по футболу, парусному спорту и верховой езде, и никакого доступа к объектам в столице, включая пресс-службу.

Поскольку эта регистрация и категоризация происходили в Китае, в каждом китайском посольстве за границей создавались команды для выявления спортивных журналистов и определения характера их СМИ, чтобы определить, выражают они «антагонистические» или «дружеские» взгляды по отношению к Китаю. Эта работа была связана с работой дипломатических разведывательных организаций: Департамента информации по иностранным делам, «Офиса 610», Гоанбу, Департамента работы Объединенного фронта, Департамента международных связей КПК, Бюро политических расследований партии, полиции (офицеры связи Гунаньбу), Департамента связи НОАК и оборонных атташе НОА2. Заместитель министра Ли Цзюньру даже указал мне на существование некоторых должностей в Центральной партийной школе КПК, например, в посольстве в Вашингтоне.

Естественно, целью всего этого было обеспечение безопасности в китайском понимании: не дать журналистам на Олимпийских играх под предлогом освещения спортивных событий освещать проблемные темы, будь то цензура в Интернете или ситуация для уйгуров в столице. Более того, поскольку китайцы систематически используют свои государственные СМИ в качестве прикрытия для разведывательной деятельности, в первую очередь с информационным агентством Синьхуа,