Возвращение Безумного Бога 8 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

Внезапно, не удержавшись, Ирма сделала маленький шажок вперед. Ее лицо исказила мучительная гримаса, губы задрожали. С придыханием, словно наркоманка дозу вымаливает, она прошептала:

— Госпожа Перчинка, умоляю… Будьте милосердны, позвольте мне… Ну хоть капельку нектара, а? Совсем чуть-чуть! Сил моих больше нет, невмоготу уже! Ну, пожалуйста, я ведь так хорошо себя вела, я все сделала, как вы велели! Неужто не заслужила?..

Перчинка резко нахмурилась. В глазах заплясали опасные огоньки.

Одним стремительным движением она вцепилась в подбородок Госпожи, вынуждая ту смотреть прямо на себя. Сжала пальцы почти до хруста, заставляя несчастную болезненно поморщиться.

— Ишь ты, какая прыткая выискалась! — процедила Перчинка сквозь зубы, — Не зарывайся, детка. Про «нектар» свой вообще забудь. Его нельзя употреблять сверх дозировки. Я сказала — еще рано. Значит рано, и точка! Будешь вякать — вообще на голодный паек посажу.

Ирма жалобно захныкала. В глазах ее заблестели слезы, губы задрожали. Но перечить не посмела.

— Простите, Госпожа! — взмолилась она, — Простите дуру неразумную, ляпнула не подумав! Только не гневайтесь, умоляю! Лучше накажите, побейте, но не лишайте своей милости!

Перчинка вздохнула и отстранила ее от себя.

— Побить? Хватит чушь нести! — фыркнула она, — Впредь думай, что болтаешь. А то ведь я добрая, да не всегда…

Ирма торопливо закивала. Распласталась на полу, униженно елозя в ногах своей повелительницы.

Перчинка, не удостоив ее даже взглядом, развернулась и зашагала прочь. Ирма с виноватым видом поспешила следом.

Они уже собирались покинуть сектор простолюдинов, как вдруг произошло нечто странное.

Стакан с вином, который Перчинка машинально прихватила с подноса пробегавшего мимо слуги, неожиданно лопнул в ее руке. Острые осколки впились в щели между хитином, заставив мирмецию зашипеть от боли и неожиданности.

В тот же миг у Ирмы с треском разорвалось ожерелье из крупного речного жемчуга. Перламутровые бусины брызнули во все стороны, усеяв пол.

— Какого?.. — опешили обе девушки, растерянно переглядываясь.

С ближайшего поста донеслись испуганные возгласы. Там явно творилось что-то неладное — слышался лязг оружия, звон битого стекла, громкий мат вперемешку с руганью.

Перчинка прислушалась. С каждой секундой вопли становились все громче и отчаяннее. Будто случилось нечто из ряда вон выходящее…

Переглянувшись с Госпожой, она решительно направилась туда. Распахнула дверь — и застыла на пороге, не веря глазам.

Караульное помещение было усеяно осколками, словно здесь взорвалась бомба. Охранники растерянно озирались по сторонам, баюкая в ладонях порезанные руки и ноги. У кого-то из глубокой царапины сочилась кровь, пятная пол.

— Что за?.. — выдохнула Перчинка.

Госпожа, сунувшись из-за ее плеча, громко ахнула.

Но самое жуткое произошло в следующий миг. Прямо на глазах обеих девушек один из охранников, только-только поднявшийся на ноги, внезапно оступился и с воплем рухнул обратно. Его нога неестественно вывернулась, явно сломанная.

Просто на ровном месте!

— Ааа… вашу ж!.. — надрывался бедолага, катаясь по полу.

Перчинка и Госпожа ошарашенно переглянулись. Ничего не понимая, они бросились прочь — подальше от сектора простолюдинов.

Но то, что происходило снаружи, повергло обеих в еще больший шок.

По всей арене творилось какое-то безумие. То там, то здесь вспыхивали очаги хаоса и неразберихи. Зрители испуганно вскрикивали, хватаясь за ушибленные места и с опаской озираясь по сторонам.

Кто-то вскочил, оступился и загремел по ступеням, пересчитывая их собственным хребтом. У кого-то внезапно лопнула подтяжка на штанах, больно хлестнув по лицу. Кто-то схватился за порезанную осколками щеку.

Отовсюду неслись недоуменные возгласы и ругань. Люди явно терялись в догадках, пытаясь сообразить, что за напасть на них свалилась. Рвущаяся одежда, бьющаяся посуда, непонятные травмы — казалось, сам воздух был наэлектризован невезением!

— Что происходит, во имя Бездны? — ахнула Госпожа, вцепившись в руку Перчинки.

Та молчала, стиснув зубы. По спине ее пробежал неприятный холодок.

Она уже догадывалась, что все эти «случайности» были отнюдь не случайны. Нет, тут явно прослеживалась зловещая, пугающая закономерность.

И Перчинке очень не нравилось, куда клонилось дело.

Девушка напряженно размышляла. Лихорадочно складывала два и два, пытаясь ухватить ускользающую мысль. Ей казалось, она уже где-то слышала про нечто подобное! Осталось только вспомнить, где именно…

И тут ее озарило. Глаза Перчинки расширились, губы беззвучно зашевелились.

— Невезение… Мелкие неудачи, одна за другой… Словно сам рок ополчился… Ну конечно же… Примерно точно так же была уничтожена база Черных Хирургов, по свидетельствам немногочисленных выживших…

Ирма испуганно ахнула.

— Черное Солнце?.. — выдохнула Ирма, — Оно уже здесь? И, кажется, проявляет свою силу…

— Да нет же, — поморщилась Перчинка, — Иди спрячься куда-нибудь. Желательно в такое место, где на тебя сверху ничего не упадет…

— А вы, Госпожа?

— А я кое-что проверю…

* * *

Странные вещи творились вокруг, но мне было не до того. У меня перед глазами стояло бледное, искаженное болью лицо Светланы. Еще минуту назад она была бодра и полна энергии, а теперь беспомощно корчилась на больничной койке, хватаясь за сердце.

Я быстро складывал печати, пытаясь понять, что происходит с девушкой. Но ответа не было. Как не был и ни одной видимой причины, по какой ее состояние резко ухудшилось.

Целители метались по лазарету, не понимая что происходит. То тут, то там слышался звон бьющегося стекла, недоуменные возгласы и ругань. Колбы с зельями лопались прямо в руках, заливая халаты едкими субстанциями. Кто-то неловко задел острый скальпель и зашипел от боли, зажимая порез на пальце. Склянки с редкими снадобьями падали и разбивались, превращая целебные отвары в бесполезные лужи на полу.

— Что за чушь творится? — рявкнул старший целитель, с тревогой всматриваясь в показатели на мониторах. Те скакали как сумасшедшие, не поддаваясь никакой логике, — Откуда эти странные сбои? Системы же в полном порядке!

Его помощники лишь растерянно разводили руками. Они тоже ничего не понимали.

А Светлане между тем становилось хуже. Ее тело сотрясала крупная дрожь, на лбу выступила испарина. Датчики, прикрепленные к ее груди и вискам, то и дело слетали, отказываясь фиксировать показатели. Повязки странным образом ослабевали и разматывались. Капельницы протекали невесть отчего, заставляя сестер постоянно менять их и устранять течь.

Стакан с водой на тумбочке вдруг пошел трещинами и разлился прямо на моих глазах. А в следующий миг датчики издали громкий писк, и сердечный пульс Светланы превратился в нить. Она перестала трястись и обмякла…

— Черт, да что же это? — вскрикнул врач, склоняясь над ней, — Отключается! Срочно, дефибриллятор сюда!