Персия — Иран. Империя на Востоке - Александр Широкорад

В октябре к 12-футовому рейду прибыл гидрокрейсер «Волга». После нескольких вылетов моторы гидросамолетов вышли из строя, и, проведя всего неделю на 12-футовом рейде, гидрокрейсер ушел обратно в Петровск.

В ноябре на 12-футовом рейде находилась плавбаза торпедных катеров «Кама». 14 ноября командир «Камы» лейтенант Страутинг на двух торпедных катерах вышел на поиск столь досаждавших белым плавбатарей. Пройдя 12 миль по Волжскому каналу, всего примерно в сорока милях от 12-футового рейда, в 14 часов Страутинг обнаружил три баржи и шесть паровых судов красных, стоявшие на якоре напротив деревни Вахрамеево. Военморы, заметив мчавшиеся на них торпедные катера, открыли сильный огонь. Примерно в 16 кабельтовых от красных судов у одного из катеров заглох мотор. Другой катер с дистанции 4,5 кабельтовых выпустил торпеду, которая попала в корму плавбатарей. Команда плавбатарей немедленно стала прыгать в воду. Позже советские историки Кузьмин и К0 будут писать, что «экипаж принял энергичные меры по сохранению плавучести» и т.д. На самом деле плавбатарея № 4 (бывшая баржа «Гермоген») села на грунт, благо, она стояла на мелком месте.

Любопытно, что в оперативной сводке Волжско-Каспийской флотилии от 17 ноября 1919 г. говорится: «Морской отряд. 14 ноября днем суда отряда были атакованы двумя истребителями противника, которые, подойдя в тумане на расстояние 6 кабельтовых, под обстрелом судовой артиллерии, выпустили мины в батарею № 4 и в "Альтфатера". Две мины прошли мимо "Альтфатера", причем одна из них попала под руль плавучей батареи № 4 и взорвалась»[140].

Выпустив торпеду, лейтенант Страутинг под пулеметным и артиллерийским огнем красных судов подошел к застопорившемуся торпедному катеру, взял его на буксир и привел на 12-футовый рейд.

В первой половине ноября 1919 г. красная 9-я армия начала наступление на отряды Уральской армии генерала B.C. Толстова. Волжско-Каспийская флотилия получила приказ поддержать огнем наступление и высадить десант моряков у села Ганюшкино, примерно в 100 км восточнее Астрахани.

9 ноября с наступлением темноты в море вышли три группы судов. Говоря «море», я формально прав, но глубина там (на 1913 г.) составляла всего 1,25 сажени, то есть 2,67 м, и лишь кое-где 1,5 сажени — 3,2 м. Понятно, что красные использовали только мелкосидящие суда, зато не приходилось опасаться белых крейсеров.

В первую группу вошли плавбатарея «Сережа» (четыре 102/60-мм и одна 75/50-мм пушки) и пароход «Сыновья», буксировавший ее. Плавбатарея была отбуксирована к деревне Сафоновке. 9—10 ноября плавбатарея вела огонь по Сафоновке, которую 11 ноября заняли части 9-й армии.

Вторая группа — дозорные суда «Екатерина» и «Татарин», вооруженные пулеметами, — под командованием Шурышкина двинулась на село Утеры (Синее Морцо) с целью перерезать белым путь отступления, если они попытаются отступить из Сафоновки в Ганюшкино водой.

Третья группа — две плавбатареи (по одному 76-мм орудию на каждой) и пароход «Смотритель» (2 пулемета) — под командой начдива сторожевых судов Ткаченко двинулась для бомбардировки Сафоновки и левого фланга белых.

Любопытно, что Раскольников 6 ноября приказал командовать третьим отрядом товарищу Рейснер (Лариса Рейснер — сожительница Раскольникова), но военморы Ляльку послали довольно далеко, и в донесении от 11 ноября в этой должности фигурирует уже «т. Ткаченко». Суда третьего отряда приблизились к Ганюшкино на дистанцию 4—5 кабельтовых и начали обстрел села. Однако высадить десант из 380 военморов под командованием товарища Коптева не удалось. Подул сильный северный ветер, и начался спад воды, десантные суда не смогли близко подойти к берегу, а военморы отказались лезть в холодную воду. Пришлось идти обратно.

Больше суда Волжско-Каспийской флотилии в районе села Ганюшкино не показывались. Само же село было занято сухопутными частями 9-й армии лишь 29 ноября.

В декабре 1919 г. части Уральской армии, отступавшие к Гурьеву, с трудом отбивались от красных. Пароход «Слава», посланный вывезти из Гурьева войска, застрял во льдах. Только через четверо суток команде, подрывая и рубя перед собой лед, удалось вывести «Славу» на чистую воду.

Поскольку после ледостава белая флотилия не сможет больше поддерживать огнем и доставлять боеприпасы и продовольствие защитникам Лагани, 18 ноября остров был эвакуирован белыми.

На этом и закончилась кампания 1919 года на Каспийском море.

Глава 19

ЯВЛЕНИЕ КРАСНОГО АЗЕРБАЙДЖАНА

После разгрома Деникина в Центральной России Кавказский фронт в составе 8, 9, 10, 11-й армий и Первой Конной армии произвел перегруппировку и 18 января 1920 г. перешел в наступление на Северном Кавказе.

Войска советского Закаспийского фронта, двигаясь вдаль железной дороги, 9 июля 1919 г. взяли Ашхабад, а затем достигли побережья Каспия и 6 февраля 1920 г. захватили порт Красноводск. Белые частично эвакуировались на судах, а частично сдались.

К началу марта 1920 г. почти все суда белой флотилии находились в порту Петровск. Город с суши был блокирован бандами горцев, сдерживаемыми остатками войск генерала Драценко.

Из всей белой флотилии сохранили боеспособность крейсера «Америка» и «Орленок», канонерки «Князь Пожарский» (бывший колесный пароход «Ленкоранец», водоизмещением 505 т, скорость 10 узлов, две 102/60-мм пушки) и «Меркурий» (895 т, 8 узлов, три 76-мм пушки), а также база торпедных катеров «Кама». У остальных судов были неисправны машины. В Петровске находился и эсминец «Москвитянин», поднятый 10 января 1920 г. у форта Александровского. Однако до марта 1920 г. его ввести в строй не удалось.

По опыту кампании 1919 г. и белые, и красные знали, что господствовать в Каспийском море будет тот, кто первым захватит 12-футовый рейд у Астрахани. У красных было подавляющее преимущество в числе судов и их вооружении, а тактическое преимущество было у белых, поскольку Каспийское море раньше освобождалось ото льда, чем дельта Волги.

Однако белые упустили время, и 22 марта корабли «Каспий» и «Рошаль», упредив противника, в условиях подвижного льда заняли 12-футовый рейд. Для обороны рейда предусматривалось создание минно-артиллерийской позиции. Было поставлено минное заграждение, которое прикрывалось плавбатареями. 26 марта оборудование позиции на рейде закончилось. Для обороны рейда был сформирован отряд в составе двух плавбатареей, шести канонерских лодок, нескольких заградителей, двух катеров-истребителей, пяти тральщиков и четырех гидросамолетов.

Белые только в середине марта закончили ремонт крейсера «Дмитрий Донской», после чего он вышел к 12-футовому рейду вместе с минным заградителем «Горчаков» (1500 т, 8 узлов, одна 76-мм пушка). Вслед за ними вышла и канонерка «Князь Пожарский». 29 марта «Дмитрий Донской» встретился с «Князем Пожарским» у Тюленьего острова. 30 марта они подошли к 12-футовому рейду, где должны были встретить «Горчакова». Но вместо него увидели большую эскадру красных.

В ночь на 31 марта «Князь Пожарский» задел колесом мину. Взрывом колесо было уничтожено и разбит борт. На виду у всего красного флота командир отряда капитан 2-го ранга Бушен снял всю команду с «Пожарского» и расстрелял его артиллерийским огнем. По совершенно непонятным причинам суда Волжско-Каспийской флотилии не погнались за «Дмитрием Донским», что же касается «Горчакова», то он тоже по неясным причинам мин не выставил, а в начале апреля оказался в Баку.

Между тем в Петровске генерал Драценко объявил о самороспуске возглавляемой им войсковой группы. Кавказцы из Апшеронского и Ширванского полков отправились по домам.

Команды белых судов в значительной степени были укомплектованы астраханскими рыбаками, которые не хотели уходить ни к Черному морю, ни в Персию. Большая часть их села на рыбницы и отправилась в сторону Астрахани, в надежде укрыться от красных на острове Чечень или в дельте Волги.

А.П. Ваксмут, командир крейсера «Америка», позже писал: «Чтобы корабли могли двигаться, генерал Драценко дал нам какой-то кавалерийский полк, который и был распределен по кораблям — без лошадей, конечно, но зачем-то со своими седлами. Солдаты первое время нас, моряков, не признавали, не слушались, и была масса недоразумений»[141].

С вечера 28 марта корабли флотилии начали втягиваться на внешний рейд Петровска. Все чувствовали, что это последний выход из города. На кораблях продолжались ремонтные работы, так, на «Европе» чинили котлы, трубы которых сильно текли. На рассвете 29 марта все суда флотилии, кроме «Президента Крюгера» и двух транспортов, стояли на рейде для посадки последних частей с фронта. Транспорты под угрозой расстрела боевыми судами не отпускались и стояли на якорях. Но все же личному составу порта удалось ночью уйти в Баку на транспорте-мастерской «Киргиз».

К Петровску подходили части красных, поэтому генерал Драценко выделил зоны огня для кораблей на подступах к городу. Рано утром 29 марта загрохотали пушки «Америки», «Европы», «Африки» и «Славы». Огонь судовой артиллерии позволил сухопутным частям спокойно погрузиться на транспорты. Затем караван транспортных и боевых судов во главе с «Президентом Крюгером» вышел в море. Ваксмут писал: «В порту начались сильные взрывы — это рвались вагоны со снарядами, подожженные при уходе. Этими вагонами были забиты все железнодорожные пути. Взрывы были настолько сильные, что корабли, бывшие милях в трех от порта, вздрагивали всем корпусом. В непосредственной близости к порту необходимо было затопить один пароход во входном канале, что и было сделано несколькими офицерами и матросами с моего корабля, при страшных взрывах и стрельбе красных»[142].