Детский сад-6 - Ульяна Каршева

знает. А мне чего отставать? Тем более я теперь, после подземного города, в библиотеку могу попасть — мне Колр сказал. А там столько книг! — И он снова улыбнулся — на этот раз мечтательно.

Переключенное с Коннора внимание к Колину оказалось долгим. Вереск помолчал, хмурясь, а потом нехотя (любопытство жгло, но спрашивать у оборотня!.. А вопросов так много! Хотя бы про библиотеку!) спросил:

— Ну и…зачем тебе книги?

— Хочу поступить в университет, — снова спокойно ответил Колин. — Селена сказала, что для этого надо много знать. Со мной теперь будет заниматься Бернар, так что надо дотягивать до всех ребят братства. Я ведь только один из всех умел пользоваться магией лишь для того, чтобы разжечь огонёк на руке. Или для костра. А я хочу стать целителем.

— Ты оборотень… — пренебрежительно начал Вереск.

— Оборотень с недавно открытым даром в магии, — напомнил Колин. — Причём, как мне сказали, мой дар на уровне эльфийского. Не буду же я его зарывать в землю.

— Дар нельзя зарыть в землю, — насупился Вереск. — Он нематериальный.

— Это Селена иногда с нами так разговаривает, — объяснил, засмеявшись, мальчишка-оборотень. — Она называет такие словечки пословицами и поговорками. Тихо! Вы слышите? — И уже шёпотом он закончил, быстро встав с сена: — За дверью кто-то есть!

Все замерли — особенно Селена, стоявшая совсем рядом с входной дверью.

В тишине сначала услышали еле уловимый скрежет, а потом далёкий из-за закрытой двери увещевающий голос Хельми:

— Ну чего ты с-скребёш-шь? Подожди немного — я тебе открою.

Хозяйка места невольно попятилась. Дверь приоткрылась — и в проём сунулся любопытный чёрный нос. Нос сипло нюхнул запахи из садового домика. Пропал.

— Ну, зах-ходите-зах-ходите, — ласково уговаривал Хельми. — Не бойтес-сь.

Трое в садовом домике недоумённо переглянулись. Сначала Хельми обращался к одному существу. Теперь — к нескольким. Сколько их там?

Дверь открылась шире — и в домик влетело что-то небольшое и непонятное. Нечто, стремительно уткнувшись тем же носом в землю, по стеночке промчалось вокруг кроватей в пентаграмме. А следом, виновато повиливая хвостом и сутулясь от страха, вошёл Пират.

Когда оглянулись на Колина, тот, хохоча, валялся в сене и хватал серого зверя за морду, отпихивая его, чтобы не лез целоваться.

Селена же погладила Пирата, прижавшегося к её ногам, и, выпрямившись, велела:

— Так. Всем работа! Колин, назвал зверя какой-нибудь кличкой — и в столовую, завтракать! Коннор, встал с кровати — и в столовую! Хельми, не прячься, мы тебя видели! Дожидаешься Коннора с Колином — и в столовую. Вереск сидит и ждёт, когда Космея ему принесёт позавтракать! Тебя предупредили, что некоторое время ты не можешь выходить за пределы пентаграммы? А если и выходишь, то буквально на минутку?

— Предупредили, — с невольным вздохом отозвался мальчишка-эльф.

— Селена, давай я с ним посижу, пока Космея не придёт? — предложил Колин.

Поколебавшись, Вереск недовольно сказал:

— Не надо со мной сидеть. Я не хочу разговаривать с оборотнем.

— И не разговаривай. Мне здесь, в сене, сидеть очень нравится. И я пока имя придумаю зверю.

— Откуда он у тебя?

— Из подземного города.

— Но он выглядит нормальным! — поразился Вереск.

— Колр говорил, что процион недавно попал под землю — магия позвала живого, — объяснил Коннор, подходя к входной двери. — Тамошняя магия не успела полностью изменить его. Только обесцветила шкуру. Селена, пойдём?

Она с недоверием посмотрела на остающихся. Нет, Вереск как раз хотел поболтать с Колином — слишком много непоняток услышал за минуты разговора, только не желал в том признаваться. Но…не подрались бы…Мальчишка-эльф, конечно, будет гораздо выше и выглядит крепче, закалённый жизнью в подземном городе. Но Колин-то, как и все, учился у чёрного дракона. Если сцепятся, драка будет до крови. Но ведь и сказать об этом нельзя. Придётся надеяться на миролюбие Колина и на то, что времени до прихода Космеи к брату осталось чуть-чуть.

— Пират, пойдём с нами! — позвала она.

Собака помешкала и шагнула было к двери, но отпрянула и улеглась. Вот и гадай теперь: то ли процион ей понравился, то ли в домике комфортно себя чувствует среди запахов сена и в летней тени.

— Я его приведу, — пообещал Колин.

Не спеша шагая по тропке между мальчишками, после сухого воздуха садового домика наслаждаясь прохладной по утру свежестью и запахами сочных трав и цветов при дорожке, Селена спросила:

— Я мельком посмотрела вашу пентаграмму, но так и не поняла, как она изменилась. Вижу, что стала сложней, изощрённей, но в чём суть?

— Вереск оторван от поступления новой порции дикой магии, — сказал Коннор. — А та, что поступает от нас, постепенно вымывает из него ту дикую, что есть в нём, постепенно смешивается. Может быть немного больно, но эта боль как при простуде. Ну, когда лежать хочется и насморк. Главное, чтобы он сейчас не использовал силу.

— Но ведь ваша магия тоже вступает в противоречие с его магией, — настаивала Селена. Пентаграмм она вообще не понимала, как и многих ритуалов, но разобраться в течениях и предназначении магических сил было можно.

— На наш-ших кроватях теперь тоже обереги, — объяснил Хельми. — Трис-смегис-ст и Коннор нас-строили их таким образом, что Верес-ску передаётс-ся только час-сть нас-стоящей, чис-стой магии.

— Поэтому ему придётся спать в пентаграмме очень долго, — добавил Коннор. А помолчав, насмешливо закончил: — Ему повезло, что лето. Если что — крышу разберём, будет на солнце греться. А то в подземном городе отвык от смены дня и ночи.

— Хельми! — услышали они зов Мирта.

Мальчишка-дракон заторопился к другу, в то время как Селена, сама того не замечая, приутишила свой шаг, а Коннор так же машинально подстроился под её.

— Мирт как будто специально позвал Хельми, пока мы вдвоём, — задумчиво сказала Селена. — Потом мне будет настолько некогда, что я не смогу спросить. Коннор, прости, если тебя заденет мой вопрос. Вчера вы работали с Трисмегистом. Ты всё ещё воспринимаешь его…кукольником?

Мальчишка даже остановился.

— Помнишь, ты мне сказала, что надо общаться с ним, как с незнакомым человеком? Или как будто он посторонний? Это очень тяжело. — Коннор на мгновения прикусил губу. — Старик постоянно смотрит на меня, как будто хочет спросить…Ну, это мне постоянно кажется…что он хочет спросить, где пульт от меня.

— Ну, не знаю, — задумчиво сказала Селена, хотя внутренне её чуть не передёрнуло при слове «пульт». — Когда я смотрю и вижу его взгляды на тебя, у меня другое впечатление. Он как будто не верит, что именно из тебя он делал киборга. Мне кажется, он пытается вглядеться в тебя и постоянно удивляется тебе. Не забудь, что он, как