Операция «Антитеррор» - Сергей Самаров

– Вижу Серегу... Все в той же компании, что ты и описывал. Похоже, проводят рекогносцировку. Смотрят на меня. Ничего страшного... Мария меня в лицо не знает. Сколько у нас времени в запасе? Хорошо. Успею провести инструктаж и уехать. Только очень уж большое желание самому здесь засесть и их дождаться...

«Тройка» проехала мимо. И сразу ускорила движение. Асафьев ее прямым взглядом не провожал. Только слегка косил глазами. Но тут загрохотала открываемая дверь.

– Что, товарищ майор? – спросил омоновец. – Скоро они пожалуют?

– Только что мимо проехали. Разведка. Теперь будем ждать грузовик... Знаете, как это будет?

– Майор Лоскутков звонил уже. Вкратце объяснил.

– Собирай людей, речь буду толкать...

Собирать никого не надо было. Они и так собрались здесь. Десять человек в бронежилетах и с автоматами. Только речь толкать Асафьеву не довелось. Он больше сам спрашивал.

– Стоп-стоп... Лоскутков же говорил, что останутся трое? Так просил Толстов.

– Трое останутся внизу, и еще двое в гражданской одежде. Самые возрастные у нас под работяг канают. – Командир омоновцев успокоил майора. – Остальные поднимаются на чердак. Здесь не чердак даже, а так – щель с разводкой труб. Семьдесят сантиметров от пола до потолка. Только и места, что залечь за трубами.

Асафьев недоверчиво покачал головой.

– А если они туда сунутся?

– Наши внизу Толстова предупредят. Пусть сам осмотрит помещение. Да здесь и осматривать трудно. Только трубы видно. Они горячие. Никто не захочет между ними ползать. Задницу обжечь можно.

– Все равно – слишком рискованно.

– А если чечены заложников пригонят? Как тогда будет? Штурмовать нельзя. Они сразу половину людей уложат. Идти на поводу? Соглашаться на требования?

– Толстов сказал, что они с Прохановым обойдутся своими силами. Он знает, что делает.

– Подполковник Проханов однорукий. Что он сможет?

– Вдвоем они уложат вас всех десятерых.

Омоновец недоверчиво засмеялся.

– Ты слышал, как группа захвата пыталась взять Толстова? Пятеро не хилых парней...

– Ну и?

– Штабелем уложил.

– Все равно. Я уже со своим командованием согласовал. Сумел убедить.

Асафьев вздохнул. Вот так всегда при проведении совместных операций. Один в одну сторону тянет, другой в другую. И приказать нельзя, потому что непонятно, кто всей операцией командует. ОМОН не подчиняется ФСБ. А здесь должны быть именно омоновцы.

– Ладно, что еще приготовили?

– На всех трех нижних парнях пробитые бронежилеты. И пакеты с кровью. Они кровью обольются. И будут корчиться, якобы Толстов с Прохановым их подстрелили. Ранение в живот, в спину и в грудь. Такие бронежилеты...

– Когда эти бронежилеты привезли?

– Пятнадцать минут назад.

– Рискованно здесь суетиться. У них же разведка.

– На гражданской машине доставляли. Работяги ящики сгрузили.

– Хорошо. Дальше...

– Дальше – ждем, что будет. И когда...

– Подъедет грузовик. С него Толстов и Проханов запрыгнут в окна. И начнут поливать вас пулями. Не подставьтесь. Пятеро заранее наверх, остальные пусть будут на первом этаже. Чтобы эффект неожиданности соблюсти. Куда прятаться будут?

– Бытовая комната. Там шкафчики с рабочей одеждой и душ. Оружие спрятали под решетку от слива под душем. Достать – меньше минуты. Один ключ будет у Толстова, второй у нашего парня. Там же сотовый телефон. И у меня наверху. Для координации действий. В нужный момент будем атаковать с двух сторон.

– Заложников не заденьте. Кто даст команду к атаке?

– Толстов. Его трубка заблокирована на последний звонок. Раскрыть ее, и мы атакуем.

– Хорошо, – одобрил майор. – Очень мне хочется с вами остаться...

– Нет уж, спасибо... С нас заложников хватит вполне...

Командир омоновцев даже засмеялся. Он знал привычку начальства влезать куда не следует. И знал, что в бою от этого начальства толку никакого не будет. Только защищать придется, вместо того чтобы самому драться. Такое уже случалось не раз.

– Тогда я поехал. Надо успеть проверить группу в лесу.

– А там что?

– Там должна пройти легковая машина. Подвезут детонаторы. Ее готовятся встретить.

– Наши?

– Ваши. Другой взвод.

– Не повезло ребятам. – Командир омоновцев непритворно вздохнул. – С людьми все равно работать легче, чем со взрывчаткой. Она, дура, как грохнет, пиши пропало... Меня четыре года назад в Чечне контузило, так до сих пор башка побаливает.

– Можно сказать, что в рубашке родился. Подполковник Проханов там руку оставил.

– Значит, он наш? Отлично! За своих мы всегда горой. Выручим...

– Кто кого, – усмехнулся Асафьев самонадеянности молодого парня. – Все. Я поехал. Только еще одна просьба. Гавроша – женщину эту – постарайтесь живьем взять...

– Попробуем. Слышал уже про нее.

– Удачи...

2

Леня проверил настил под тентом. Забрался с одной рукой без лестницы – обезьяна, а не человек – более ловко, чем «лопухи» это делали с двумя руками. Попрыгал на досках, пытаясь выбить их ногами. Что-то сказал одному из «лопухов». Второй тут же полез в кузов и застучал молотком. Исправляли и укрепляли. Должно быть, Лене не хватало жесткости в начале и упругости в конце.

Мы с Марией наблюдали картину со стороны.

– Дотошный подполковник... – оценила она.

– Будешь дотошным, если от этого зависит твоя жизнь. В данном случае настил – это все равно что подготовка парашюта.

– При чем здесь парашют, – бросила раздраженно. Нервничает из-за задержки времени.

А нам надо время потянуть, чтобы дать возможность ребятам там, на шлюзе, основательно подготовиться и получить инструкции. А то случится какая-то накладка со связью, запрыгнем мы в окна и нарвемся прямо на очереди омоновцев. А жить почему-то мне еще хочется.

– При том, что ни один десантник или спецназовец не будет прыгать с парашютом, который свернул другой человек. Ты прыгаешь – ты отвечаешь за свою жизнь. Разница только в том, что с парашютом прыгаешь вниз, а здесь прыгать придется вверх. Это сложнее.

Она все равно злится.

– Времени совсем не осталось...

– Тебе надо было раньше думать, раз ты командир, и проинструктировать нас. Долгие сомнения – это не признак умения руководить, Машенька. Тебе бы еще лет двадцать повоевать, тогда начнешь соображать правильно...

Я по-прежнему насмешлив. Почти нежен в своей насмешке. И здорово ее этим достаю, выбиваю из привычной уверенности в себе. А мне именно это и требуется. Будет сомневаться – будет метаться мыслями, не сможет правильно сообразить, когда придет время. И одноногий Муса мне в этом помогает, он тоже считает, что более способен к руководству операцией, нежели она. И хотя моя кандидатура, точно так же, как и кандидатура подполковника, на роль главных ударных сил его сильно раздражает, все равно Муса льет воду на мою мельницу.

Леня легко, как пацан, спрыгнул на кабину «КамАЗа», оттуда, несмотря на высоту, сразу, без сомнений и задержки, на землю. И приземлился классически. «Лопух», который «сдавал объект» подполковнику наверху, решил, что сможет сделать то же, что легко делает инвалид. Последовал его примеру, но уже на кабине надолго засомневался – не привык к таким прыжкам.

– Пусть грузят взрывчатку, – сказал я. – Пойдем пока посмотрим инструменты.

Мария пошла за мной к металлической будке, где хранились строительные инструменты.

– Что ты хочешь? – поинтересовалась Мария.

– Я видел на территории остатки вулканитовых кругов.

Она не поняла.

– Если есть круги, значит, есть и «болгарка». Если есть «болгарка», значит, инженер по технике безопасности обязательно выдал в комплекте шлем с защитным щитком из органического стекла.

– Зачем тебе этот шлем?

Святая наивность!

– А ты хочешь, чтобы мы, как ворона Клара, влетели сквозь стекло лицом вперед, а потом с залившей глаза кровью подставили себя под пули, потому что сами ничего видеть не будем? Так? Спасибо за заботу. Только и о себе позаботься, потому что после этого и ты и твои люди сразу попадут под те же самые очереди автоматов охраны. А кроме того, я еще надеюсь, что сохранил некоторую мужскую привлекательность, – кто бы видел, как мило я ей улыбнулся! – и надеюсь когда-нибудь понравиться какой-то женщине... Берегу фейс...

Она улыбнулась ответно.

Щитки нашлись. И шлемы нам тоже кстати. Осколки стекла запросто могут снять с человека скальп. Это только в американских фильмах главный герой вылетает сквозь стекло и ничего серьезного с ним не случается. На самом же деле каскадеры, которые в этом фильме снимаются, тщательно соблюдают все возможные меры предосторожности, потому что стекло не просто наносит порезы, оно наносит и существенные раны.

– Теперь мне надо куртку. – Я капризничал и тянул время изо всех сил. – Леве тоже, потому что в бушлате прыгать несподручно.

– Камуфляжку?

– Не обязательно, – тут я присмотрел в углу будки вешалку и на ней брезентовую толстенную сварочную робу. – Вот это самое то, что нужно... Давай займемся вооружением.