Мой кавказский отчим - Нина Северова

веселятся, уже наступила та пора, когда жених и невеста не нужны, все отдыхают сами по себе.

— Мы поедем домой, — мама подходит к нашему столу и кладет руку на мою.

— Вам понравилось? — спрашиваю. Это не та свадьба о которой я мечтала, и знаю, что родителям тоже было некомфортно.

— Да, особенно рулетики из баклажанов, — смеётся.

Аслан встаёт, когда подходит папа. Они жмут руки и папа приобнимает Аслана за плечи. Что-то шепчет ему на ухо и тот кивает. Секреты уже свои? Но я рада, что они сдружились.

— День был длинный, пора отчаливать. Ещё Зорьку покормить на ночь, — папа целует меня в лоб.

— Я тебя люблю, папочка, — говорю ему на ухо.

— Я тебя тоже, — улыбается.

Прощаемся с гостями. Ресторан оплачен до десяти утра завтрашнего дня. И компания особо пьяных людей остаются танцевать.

На выходе нас догоняет Александр. Выглядит трезвым, но грустным.

— Поздравляю, молодежь, — улыбается. — София, может всё-таки пообедаешь со мной на неделе?

Аслан напрягается, но молчит, только чуть сильнее сжимает ладонь.

— Да, на неделе можно, — поджимаю губы.

— Отлично, я позвоню.

Наверное, стоит дать этим отношениям шанс на существование. Хотя бы изредка можно видеться. Но не в их домах.

— Куда мы сейчас? — спрашиваю уже в машине. Дауд снова за рулём.

— Домой, — Аслан спокойно отвечает. — К нам домой, любимая.

В голове проскальзывает мысль, что Аслан жил в этом доме с Мариной. И… они спали в одной постели. Неприятно. Мы будем жить в той же комнате?

— Почему напряглась? — подносит к губам мою руку.

— Ты в этом доме жил с Мариной.

Мужчина замирает на секунду. Проводит губами по костяшкам и прикусывает безымянный палец.

— Да. Переедем.

— В смысле?

— Не проблема поменять дом, София. Если тебе там не нравится.

— Я не знаю, нравится мне там или нет. Я просто не хочу, чтобы… Ну, чтобы мы спали в той же кровати. Это перебор.

— Я не спал с ней в своей спальне. Никогда. А тебя приведу именно туда, потому что именно в той комнате место моей жены. Рядом со мной, всегда.

Вздыхаю с облегчением.

Подъезжаем к дому уже глубокой ночью. По пути я успела уснуть, но в тесном платье всё же неудобно.

— Что ты делаешь? — вскрикиваю от неожиданности, когда Аслан резко подхватывает меня на руки.

— Несу на руках свою жену, это же очевидно, — хмыкает.

В доме тишина, все спят. Надеюсь, не разбудили никого. Аслан несёт меня в спальню, ногой закрывает дверь. Осторожно опускает на пол и я вижу опасную улыбку, от которой тело электризуется.

Мужчина смотрит в глаза чуть склонив голову к плечу. Красивый. Желанный. Любимый.

Мой.

От его взгляда кожа плавится, щёки горят, и хочется прикрыть наготу, хотя я всё ещё в платье. В молчании Аслана — охота. Он хищник, который выжидает, прежде чем напасть. Тело дрожит, покрывается мурашками.

— Боишься? — спрашивает лениво.

— Предвкушаю.

Аслан усмехается и медленно тянется к застёжке на моём платье.

Глава 45

Аслан

Я смотрел на Софию будто в первый раз. Цеплялся за каждый изгиб её тела, клеймил губами каждый миллиметр бархатной кожи. Мне было мало. Настолько мало, что когда она отдавала всё, я просил ещё.

Было в этой близости что-то такое, что навсегда останется в памяти. В ощущениях. Тело сводило судорогой, мышцы напрягались, кожа кололась мурашками. Я держал и боялся ослабить хватку, чтобы София не исчезла как мираж.

Я буквально поклонялся своей жене, как богине, которая обратила взор и сделала меня своим рабом. Тот, кто всегда подчинял себе, продавливал и ломал — стал пленником добровольно.

Мне хотелось отдавать и отдаваться. Я не оставлял себе ничего, а полностью погружался в ее удовольствие. Пил хриплые стоны, ловил каждый вдох и тонул в зелёных глазах.

— Аслан, — звала сквозь слёзы, когда ощущения были яркими, на грани помешательства.

— Люблю тебя, — признавался вновь и вновь. Целовал, кусал, зализывал и наполнял.

Мы были полностью мокрые. Простынь скомкалась и прилипала к телу. София меня не отпускала, прижимала бедрами и обнимала за шею. А я вдыхал наш запах и прижимался сильнее.

От лёгких поглаживаний по спине я практически мурчал как кот. Всё принадлежало Софии. И душа, и тело. От осознания, что мы женаты, навсегда вместе, что именно она — моя, я дрожал. Эмоции накрывали лавиной и я искал утешение в нежных поцелуях.

— Всё хорошо? — спросила проводя носом по шее.

— Конечно, — поднял Софию на руки и отнес в ванную.

Не было сил долго мыться, но мне нравилось как поддается прикосновениям совершенно измотанное ласками женское тело. София была как пластилин, из которого я лепил наше тихое счастье.

Уснули моментально. Как и в моих мечтах, в объятиях друг друга, укрытые одним одеялом.

* * *

Голова тяжёлая после вчерашнего праздника и долгого сна. Привстаю на локтях и не нахожу Софию в кровати. Куда опять сбежала? Вряд ли далеко. После этой ночи, я думаю, ей сложно ходить.

Спускаюсь в столовую и вижу картину, от которой оставшийся лёд в моей душе трескается.

София и Халид сидят за столом, завтракают и… разговаривают. Не замечают меня, поэтому я просто наблюдаю и стараюсь дышать.

— У тебя было платье принцессы, я такие видел в мультике, — Халид смотрит на жену в полнейшей заинтересованности.

— Да, но как в мультиках я бы не смогла ходить в нем долго. Одного дня достаточно, — улыбается.

— Почему?

— Там корсет, а в нем неудобно сидеть и есть. Можно только стоять.

— Папа тоже был красивый, — хихикает.

— Да, папа был как модель с обложки женского журнала, — они опять смеются.

Халид ест кашу, сам. Это же целое дело накормить его.

— Ты же навсегда с нами, да? — сын перестаёт жевать.

— Навсегда, — София проводит рукой по темным волосам, — И с тобой, и с папой.

Халид бросает ложку и прыгает к Софии в объятия. Я слышу, сын плачет. Она обнимает его, гладит по голове и что-то говорит успокаивающее.

У меня разрывается сердце от этой картины. Мой мальчик. Мой сын, который при живом отце недолюблен. Теперь всё будет по-другому. Теперь нормальная семья.