Воспитание поколений - Александр Ивич

Широта изображения сочетается с точностью и характерностью каждой детали. Гайдар пишет для детей — он помнит, что многие ассоциации, воспоминания, легко возникавшие у взрослых современников событий, отсутствуют у юных читателей. Поэтому он и выбирает эпизоды, в которых проявляются основные, определяющие черты эпохи, прежде всего те, что влияли на рост революционного движения: нехватка продовольствия, дороговизна и богатеющие купцы, официальная шовинистическая пропаганда и факты, обнаруживающие её лживость (пленные, рассказ солдата, арест Галки, судьба отца).

В сущности, почти всё, что вызывает размышления Бориса, пробуждает его сознательное отношение к событиям, в то же время отражает мысли и рост сознательности народных масс в те годы.

Мастерство Гайдара проявляется здесь не только в рельефности и красочности эпизодов или в чёткости образов людей, характеризованных часто всего двумя-тремя фразами. Самый отбор материала, жизненных впечатлений, который положен в основу эпизодов, постепенное нарастание недоумений Бориса и драматичности событий свидетельствуют о зрелости и силе художника, о его мудром расчёте на уровень знаний, жизненного опыта и на особенности восприятия читателей-подростков.

Но подлинное произведение искусства, созданное для детей, представляет ценность и для взрослых. Если в 30-е годы, когда «Школа» начинала свою жизнь, в эпизодах первой части, посвящённой дореволюционному времени, взрослые читатели узнавали знакомое им по воспоминаниям, радовались точности изображения эпохи, то к 50-м годам положение изменилось. Для большей части взрослых читателей уже не существовало личных воспоминаний о предреволюционных годах. Читая книгу об этой эпохе, они не «узнают», а «познают», иначе говоря, книга для них играет в какой-то степени ту же роль, что и для детей. Так увеличивается с годами ценность художественного произведения, созданного с большим запасом прочности, — его эстетическое значение остаётся тем же, а познавательное — усиливается.

Это относится, конечно, не только к первой части произведения, но и к последующим.

Настоящая школа Бориса Горикова — фронт. Как почти всегда у Гайдара, характер героя определяется в переломные моменты, в связи с его поступками, накладывающими отпечаток на всю жизнь. Но не самый поступок меняет человека, формирует его, а переживания и события, обусловленные поступком.

Для Жигана, героя «Р. В. С.», достаточно было одного волевого броска, одного смелого поступка, чтобы наметился, хотя бы в общих чертах, ещё не установившийся характер, наметилась его дальнейшая судьба. Это не воспринимается как упрощение — обстоятельства, изображённые в повести, и образ Жигана оправдывают такой перелом, он психологически убедителен. Но в «Школе» формирование характера героя сложнее и разработка его образа гораздо глубже, а потому и произведение в целом богаче, чем «Р. В. С.».

Судьба Бориса в значительной мере определилась тем, что он, по выражению Чубука, «к таким людям попал». Его подлинные воспитатели — большевик Галка, который в революционный год помог Борису понять, на чьей стороне правда, а позже, на фронте, немолодой боец Чубук, внимательно и серьёзно направляющий мальчика.

Но воспитывали Бориса и обстоятельства жизни, вернее, так же как в предреволюционный год, попытки осознать их смысл и значение. Как ни исключительны эти обстоятельства — расстрел отца, побег из дома, раннее, с пятнадцати лет, участие в гражданской войне, — условия душевного и умственного роста Бориса оказываются в конечном счёте характерными для времени. Недаром Гайдар назвал написанную позже статью о своей жизни «Обыкновенная биография в необыкновенное время». Гайдару самому пришлось пережить многое из того, что определило жизнь Бориса, он сам в четырнадцать лет ушёл на фронт, да и не он один. Ведь в те годы коренной социальной ломки, гражданской войны, бытового неустройства, голода необыкновенно складывалась жизнь сотен тысяч подростков.

Драматичность обстоятельств жизни Бориса определяет в конечном счёте только силу переживаний, не постепенный, а «кризисный» характер его внутреннего роста. Острота ситуаций как бы укрупняет, делает особенно значительными события душевной жизни её героя.

Даже самый нетерпеливый и легкомысленный читатель не пропустит страницы, посвящённые переживаниям Бориса, его раздумьям о своих поступках, ради того, чтобы скорее узнать, «чем кончится». Гайдар сумел движение внутренней жизни своего героя сделать таким же, если не более напряжённым и увлекательным, чем движение фабулы. Это обусловило и художественную и воспитательную значительность книги.

Три события во фронтовой жизни Бориса играют решающую роль: ещё только направляясь к отряду, он убивает человека; на фронте по вине Бориса гибнет его наставник и друг; боец, которым Борис восхищался, которому стремился подражать, оказывается негодяем, человеком ничтожным и вредным для революции.

Первое событие — вынужденное убийство юноши, притворившегося красным, а на самом деле кадета-белогвардейца — заставляет Бориса впервые почувствовать себя взрослым. «Ведь это уже всерьёз! Всё, что происходило в моей жизни раньше, было, в сущности, похоже на игру, даже побег из дома, даже учёба в боевой дружине со славными сормовцами, даже вчерашнее шатанье по лесу, а это уже всерьёз. И страшно стало мне, пятнадцатилетнему мальчугану, в чёрном лесу рядом с по-настоящему убитым мною человеком…»

Когда в прежней, домашней жизни события не укладывались в приготовленные взрослыми схемы, будоражили сознание, ставили трудные вопросы, можно ещё было уйти от них в игру, в мелкие заботы. Не было необходимости совершать поступки и отвечать за них перед собой, перед обществом. Здесь в тёмном лесу, рядом с по-настоящему убитым, некуда уйти от ответственности. Поступок совершён. И первое чувство — страх. Он вызван, пожалуй, не самым фактом убийства, даже не соседством с мёртвым в тёмном лесу, а подсознательным ощущением того, что теперь он, Борис, отвечает за каждый свой шаг, теперь он взрослый, хоть по возрасту ещё почти мальчик.

Этим, собственно, и ограничивается психологическое значение первого события во фронтовой жизни Бориса (оно играет дальше важную сюжетную роль).

Мы потом увидим, что этого нравственного потрясения (или, может быть, пока лишь потрясения нервов?) недостаточно для того, чтобы он почувствовал взрослую ответственность за свои поступки.

В сущности, вся та часть пребывания Бориса на фронте, которая изображена в «Школе», — это история ошибок Бориса, цепи ошибок, рождённых жизненной и военной неопытностью, и только в конце повести её герой подходит к взрослому их осознанию.

Начинается с ошибок чисто военных. Нет, Борис совсем не похож на Макара-Следопыта, Федьку-Апчхи и прочих удальцов, которые не знают неудач и умеют бросать бомбы так, чтобы в судорогах бились паровозы. И насколько же достовернее, что в первом бою пятнадцатилетний мальчуган, вместо того чтобы ударить врага прикладом, выронил винтовку и «по-мальчишески нелепо укусил солдата за палец», а потом, бросая бомбу, снял только кольцо, забыв о предохранителе.

«Слёзы обиды и злости на себя, на свою трусость вот-вот готовы были пролиться из глаз». Но эти ошибки, вызванные военной неопытностью, не самые опасные. Чубук, заботливый воспитатель Бориса на фронте, добродушно смеётся и утешает мальчика. «Прямо как чистый волчонок цапнул. Что ж, не всё одной винтовкой — на войне, брат, и зубы пригодиться могут! Бомбу?.. Это, брат, не ты один, это почти каждый непривыкший обязательно неладно кинет… Ошалеешь, обалдеешь — так тут не то что предохранитель, а и кольцо-то сдёрнуть позабудешь. Так вроде бы, как булыжником, запустишь — и то ладно».

После ласковых слов Чубука Борис понял, что не так уж он опозорился. «На душе было спокойно и торжественно, как после школьного экзамена».

Ошибки чисто военные, вызванные неопытностью, не влекут за собой серьёзных последствий для Бориса. Но за каждую ошибку моральную ему приходится трудно и дорого расплачиваться.

События повести показывают, что невозможно быть стойким воином, верным товарищем, невозможно побеждать врагов, не поборов прежде своих недостатков. Школа, которую Борис проходит на фронте, — это школа благородства, внутренней дисциплины, верного товарищества и точного, самоотверженного выполнения долга.

Издержки в этой борьбе за рождение характера оказались для Бориса огромными.

Чубук взял Бориса в разведку. Задание выполнено. Нужно дождаться своих в условленном месте. Усталый Чубук засыпает. Борис услышал топот и голоса. «Вставай, Чубук, наши идут!» Но это были белые. С трудом спасаются от них Чубук и Борис. «Ну и врезались же мы с тобой, Бориска! А всё я… Заснул. Ты заорал: «Наши, наши!», я не разобрал спросонья, думаю, что ты разузнал уже, и пру себе».