Eurocon 2008. Спасти чужого - Андрей Синицын

Зная всё это, можно утверждать, что на самом деле среди достаточно большого количества внедрённых под видом людей в земные структуры представителей Ругга (как и Шумарша) собственно Руггов почти не было, а были служаны. Ругги не обладали способностью видоизменяться, а в своём натуральном виде хотя и были несомненными гуманоидами (и происхождением намного более древними, чем люди Земли), но отличались и ростом, и цветом кожи – нет, зелёными они не были никогда, – и почти полной невозможностью справляться с фонетикой земных языков, несмотря на великое разнообразие последних. И лишь один из многих тысяч руггов – с точки зрения этой расы едва ли не урод, бледнокожий переросток с гипертрофированно развитыми челюстями – мог возникать в человеческой среде в своём натуральном виде, не очень рискуя быть разоблачённым.

Ар Агор, а среди людей – Дымов, и был одним из таких мутантов. Здесь, в экспедиционном отряде, их было намного больше, чем в среднем в родном мире: на Земле подобных мутантов насчитывалась целая дюжина на примерно двадцать тысяч нормальных руггов, составлявших личный состав отряда. А на родине один такой приходился на миллион с лишним. И лишь небольшую часть их можно было использовать на государственной экспедиционной службе, требовавшей наличия у каждого кандидата набора редких духовных и физических качеств. В экспедиции ценность таких, как Агор, была несравненно выше ценности даже самого лучшего оператора, работающего через служанов. Лишь такие мутанты, как он, могли устанавливать без ведома и согласия земных людей прямые связи с их сознанием и подсознанием, то есть получать самую закрытую информацию из первоисточника. В то время как служаны могли общаться с людьми лишь посредством речи и услышанное передавать операторам, которым приходилось её обрабатывать, оценивая достоверность. Конечно, чем выше в людской среде оказывался служан, тем ценнее были и информация, и влияние через него на людей. Но на верхах земных властей служанов не было и их даже не пытались туда внедрять: всё же они не были разумными, хотя очень на них походили.

– Ну как? – спросил преполлен. – Не соскучился по нормальным условиям? Может, хочешь несколько дней поработать здесь – в спокойной обстановке?

– Был бы очень рад, – ответил Ар Агор. – Но вряд ли получится. Не знаю, как обстановка выглядит по планете в целом, но там, где я был, она резко меняется к худшему. К принципиально худшему. Да ты только что сам слышал достаточно много.

– Подробнее, если можешь.

– Для этого я и прилетел. Изменения таковы: если до сих пор продолжались всё более жестокие отношения между различными группировками людей и отдельными их представителями, то сейчас у них появился мотив для объединения против общего врага – вплоть до полного уничтожения или хотя бы изгнания. Возможное кровопролитие их не смущает: если они не стесняются убивать своих, то в отношении чужих это становится прямо-таки обязанностью.

Преполлен трижды моргнул, что означало согласие.

– У нас, – сказал он затем, – служаны дают, в общем, такую же картину. Ещё не повсеместно, но наши аналитики констатируют несомненную тенденцию к расширению таких настроений. Идиотизм, иначе не назовёшь. Так и хочется рассказать им о том, что Силы ведь уже пробовали предоставить их самим себе. И что из этого получилось? Две таких войны, каких до того у них не случалось. Это были уже не войны, а попытки суицида. Похоже, что люди больше всего на свете ненавидят сами себя.

– Теперь это переходит на нас.

– Ненадолго. Ну, снова улетим, законсервируем базу в очередной раз. И что будет? Всё так же станут убивать друг друга даже на улицах больших городов, всё дальше отравлять воздух и воду, разрушать расу наркотиками, каждое новое поколение будет рождаться всё более слабым, и вскоре население их мира начнёт заметно сокращаться – потому, что падает репродуктивная способность человека, он несёт в себе всё меньше семян, способных прорастать... – Преполлен покачал головой. – Если говорить откровенно, я перестаю понимать: к чему все наши усилия? Откуда это стремление сохранить расу, жаждущую самоуничтожения? Право же, они не стоят тех служанов, что уже погибли в этом мире. Пусть и немного, но это – напрасные жертвы, ничем не оправданные. А теперь, если они действительно примутся уничтожать наших помощников, жертв станет ещё больше – к чему? Меня волнует то, что мы тут оказываемся в роли предателей тех существ, которых сами создали, существ, верящих в нас и преданных нам...

Он вдруг умолк, хотя, похоже, был готов сказать ещё что-то, наверное ещё более резкое. Вовремя спохватился. Поднял руку, положил ладонь на высокое плечо Ар Агора.

– Прости, мне не следовало говорить этого. Никому, а тебе – ещё меньше. Потому что ты ведь рискуешь не твоими служанами, а собственной жизнью. И тебе нужна уверенность в справедливости и нужности того, что ты делаешь.

– Преполлен, можешь быть уверен: пока я считаю, что мы выполняем волю Сил, – никто не сможет разубедить меня в целесообразности и разумности того, что делаю я и каждый их нас. Я порой тоже думаю, что эта раса не должна выжить, настолько её развитие не совпадает с общим направлением. Но тут же вспоминаю: это ведь не нормальный мир, это полигон. Возможно, Силы хотят довести до конца ещё один эксперимент, а именно: способно ли выжить общество, в котором сама идея Сил давно уже превратилась в пустой звук? До каких пределов падения они способны опуститься? Полное вырождение, возврат к животному уровню, утрата духа в его высших проявлениях? Или просто вымирание? Раньше казалось, что они ещё могут остановиться, одуматься, понять, в какую бездну готовы упасть; есть ведь среди них и такие, кто прекрасно это понимает, но их становится всё меньше, из двух составляющих явно одерживает верх плоть, а не дух, брюхо, а не сердце. Может быть, Силы хотят понять, какая же конструктивная ошибка допущена при формировании этой расы, чтобы больше никогда уже не повторять её? Но логика Сил превышает наши с тобой способности понимания. Так что будь спокоен: я не сверну в сторону.

– Я в этом никогда не сомневался. Но хочу слышать твоё мнение: что конкретно можем или должны мы делать сейчас, когда нам угрожают уже непосредственно?

– Думаю, что прежде всего нам нужно...

Но тут Ар Агор вдруг умолк – как говорится, с разбега. Поднял ладонь, как бы с просьбой ничего не говорить. Закрыл глаза для полной концентрации внимания. Преполлен, понимая, молчал в ожидании. Прошла минута, прежде чем Агор объяснил:

– Пошла информация от моего «тёмного». Очень интересно. Прости, переключаюсь на него. Может оказаться важным. Там снова возник этот – рулавар Серж...