Серая Башня - Сергей Элгрин

На следующий день распогодилось, снег начал таять, дороги развезло, день — как это уже стало за правило в последнее время — был хмурым, небо серое, мрачное. Да, зима плотно обосновалась — впереди ждут только холода, мрачная и серая погода, долгие ночи, короткие дни.

Было понятно, почему стаентрадцы называют зиму «гериморк» — «серый мрак». Именно такой она тут и была.

Мы выехали пораньше, ещё в предрассветной тьме, и направились на север. Вёл всех, как полагается, я, ориентируясь на след Орсагора Клячи.

День прошёл скучно, без приключений, уныло, сонно. Ближе к вечеру мы достигли деревушки, что называлась Йолшевка. Мы застали какое-то празднование, при котором девушке в нарядной одежде с традиционной вышивкой, под хоровые песни и аплодисменты публики, отрезали косу. Даид объяснил мне, что это народная церемония стаентрадской свадьбы, до сих пор практикуемая в деревнях. Родня невесты отрезает ей косу и хранит у себя до тех пор, пока жених её не выкупит. А выкупить косу необходимо потому, что родня может за неё дёрнуть, и невеста вылетит из дома жениха и вернётся обратно в дом родни. Да, они всерьёз в это верят.

После церемонии Тольскер встретился с деревенским старостой и предъявил ему королевскую грамоту, и голова деревни с готовностью разместил нас в своём и соседних домах.

Селяне отнеслись к нам как к почётным гостям на свадьбе, накормили праздничной пищей, напоили деревенским хизгом и выделили по койке, или лавке, или импровизированной кровати из шкур на полу — кому как свезло. Нужно было начинать привыкать к такому положению дел — ведь сейчас наш путь не пролегал вдоль королевского тракта, так что жирные времена прошли, городки и постоялые дворы, гостиницы и корчмы остались позади. Скорей всего, в будущем нам придётся спать не только на полу, но и вовсе на земле посреди леса.

Следующий день был более-менее погожий — ни снега, ни дождя, и это обнадёживало: хоть какое-то разнообразие. Хотя, как полагается, день был хмурый. Задувал холодный ветер. Местность была унылой, серой, мрачной — бесконечные холмы, луга с пожухлой травой, голые рощи.

Всем нам из-за погоды жутко хотелось спать. Спасались лишь порцией добротного хизга, который немного бодрил. Когда совсем становилось невмоготу, Даид и Сэлдэн начинали громко петь какие-то нелепые песни, популярные то ли в корчмах, то ли у солдатни. Пели ужасно, но сам шум отгонял сон, так что польза от этого была.

Примерно через пару дионов после полудня, когда мы двигались по виляющей тропинке через унылую голую рощу, у нас на пути упало дерево, что здорово напугало коней моих спутников, и те заржали и забрыкались. И в то же мгновение из засады появились они. Три странных всадника в металлических масках и чёрных балахонах.

Двое ринулись к нам справа, один слева.

— H’aadri! — прорычал низким металлическим голосом один из них. — Ae’hd k’hegaten! Haes tor T’haenm Rinn-Larr-el'!

— Что за чёрт? — вскрикнул кто-то из моих спутников.

Кони волновались, ржали и вставали на дыбы. Кроме моей лошадки, разумеется. Незнакомцы в масках стремительно мчались к нам, рыча и выкрикивая свои реплики рокочущими металлическими голосами. Их скачка по лесу создавала массу треска и хруста ломаемых веток, и это пугало коней ещё больше.

— Какого чёрта? Что происходит? — кричал Тольскер.

Незнакомцы достали оружие — один вытащил длинный меч, другой принялся размахивать двумя Г-образными кривыми мечами, третий начал раскручивать шипастый шар на длинной цепи — похоже, разминались перед атакой. Только тут мои спутники поняли, что незнакомцы настроены враждебно и намереваются вступить в бой.

— Валим отсюда! — закричал Тольскер. — Вперёд!

Моя лошадка легко перемахнула через дерево, лежащее перед нами, и кони моих спутников последовали примеру. Мы поскакали вперёд по лесной тропе, а сзади нас преследовали незнакомцы и выкрикивали гневные фразы.

— Вперёд! Вперёд! — кричал Тольскер, подгоняя коня. — Хэй! Хэй! Быстрее!

Мы от него не отставали и подгоняли своих коней как могли. Преследователям не удавалось нас догнать, как бы они ни старались. Наконец, их кони начали исходить пеной и спотыкаться, и незнакомцы отстали и остановились.

Я знал, в чём тут было дело. Когда они прокололи теми особыми серьгами уши коням, они сделали это в условиях антисанитарии — и, скорей всего, занесли заражение. Их животные были больны, слабели и угасали с каждым днём. Надеяться догнать нас на таких чахлых животных — было бессмысленно. Подозреваю, в течение нескольких дней их кони умрут, и они снимут с них серьги, найдут себе новых коней и проделают с ними всё то же. Я уже говорил, что считаю их варварами и ничтожеством?

Они ещё долго что-то кричали вслед, а мы подгоняли коней, уносясь всё дальше.

Вскоре роща осталась позади, и мы выехали на открытую местность. Больше гнать смысла не было, но мы всё равно двигались спешно.

— Фух, Эльсова задница, — проворчал Тольскер. — Что это было? Что за дьявольщина⁈ Что они от нас хотели?

— Я думаю, они хотели нас убить, — тихо сказал Даид.

— Может, стоило вступить с ними в бой, господэн? — мрачно спросил Сэлдэн.

— Мы не знаем, сколько их там могло быть, — сказал Тольскер. — Они нас поджидали и застали врасплох. Мы поступили разумно, что ускакали прочь. Кто знает, может, у них в засаде сидело ещё человек пять? Или кто-то целился в нас из лука — и мы вовремя ускакали от предательского выстрела? Не нужно зря лезть на рожон, Сэлдэн, ясно?

— Да, господэн.

Несколько дионов мы скакали по пустой дороге по лугам, пока не выехали к небольшому посёлку.

— Остановимся здесь? — спросил Даид.

Тольскер хмурился и молчал.

Сэлдэн сказал:

— Если они отправились за нами по следу, то могут выйти к этой деревне. Если мы останемся здесь, они могут напасть ночью и застать нас врасплох.

— Что будем делать, господэн? — спросил Даид.

— Предупредим местных, — сказал Тольскер. — У нас королевская грамота,