(Не) судьба - Марианна Красовская

Он с надеждой смотрел на жену: она все же целитель, не должна быть сильно брезгливой. К тому же склонностью к истерикам Изабелла никогда не отличалась. И она... его любит, ведь правда?

- Яхо, ты болван! - тут же заявила Бель, тыкая пальцем ему в грудь. - Ты не увечный, ты усовершенствованный! Не смей про себя так говорить!

Любит.

У Яхо даже в груди потеплело. Он шагнул к ней, обнял и уткнулся в ее волосы, переводя дыхание. Сердце колотилось даже сильнее, чем тогда, когда у них брачная ночь была.

Любит. Любит!

Он убрал волосы с ее лица, провел пальцами механической руки по щеке, фантомно ощущая нежность кожи - он ещё помнил, какая она тёплая и бархатистая. Белла чуть повернула голову, целуя металлические пальцы. Он и вправду был нужен ей весь, какая разница, что у него с рукой, или с ногой, или еще с какой-то частью тела (нет, она честно признавалась себе, что механический член вряд ли восприняла бы спокойно, но, к счастью, до этого не дошло), ведь главное - что он рядом с ней. Живой. Тёплый. Знающий ее, как никто другой.

- Люблю тебя, - шептала она, не понимая, как можно выразить этими банальными словами всю глубину своих чувств. - Родной мой, самый лучший!

Яхо судорожно вздохнул: он, выросший в диком стане и с младенчества видевший лишь тычки и упрёки, до сих пор не умел спокойно воспринимать нежные слова: терялся, смущался и ощущал себя в чем-то виноватым, и поэтому спешил уйти от неловкого момента, ловя ее губы.

Сколько можно ее хотеть? Он, кажется, совсем рехнулся, потому что опять сходит с ума от похоти, готов постоянно заниматься с ней любовью. Наверное, это пройдёт... или нет, если посмотреть на Аяза-дэ. Ну и пусть, он не хотел, чтобы это проходило.

А Белла давно уже не робела в его объятиях, зная, что Яхор примет любое ее желание, любую придумку, поэтому смело расстегивала его рубашку, гладила грудь, впивалась ногтями в гладкую чуть влажную от испарины спину и прогибалась в пояснице, чтобы потереться животом об его пах.

- Схожу от тебя с ума, - шепнул Яхо, неловко дергая ворот ее платья, который подозрительно затрещал. - Прости, но платье придётся новое купить.

Уже не церемонясь, он дорвал ткань до пояса, а потом стянул и нижнюю сорочку, обнажая её грудь. Провел по ней протезом, с удовольствием видя, как по нежной коже бегут мурашки от соприкосновения с холодным металлом. Переключил на руке едва заметный рычажок, отчего та тихо загудела, и сжал сосок механическими пальцами. Бель изумленно расширила глаза: пальцы ощутимо вибрировали, отчего по ее телу прошла горячая волна удовольствия.

- Что это? Как это?

- Шшш, закрой глаза. Будь послушной девочкой...

- Не буду!

- Пожалуйста.

Белла недовольно скривила губы, но глаза все же закрыла. Он подхватил ее на руки и уложил в постель.

- Не открывай глаза, - предупредил он ее, натягивая на протез тонкую каучуковую перчатку. Странно, конечно, и немного глупо, но некоторые места женского тела слишком нежные для металла, хоть и отполированного.

Провел чуть гудящей рукой по нежному животу, скользнул вибрирующими металлическими пальцами между половых губ, остро сожалея, что не может сейчас ощутить тепло и влажность женского лона. Зато он мог видеть лицо жены: она приоткрыла рот, зажмурившись. Когда они занимались любовью, ему всегда было не до наблюдений. Если лицом к лицу - то нужно было целовать ее, кусать плечи, прерывисто дышать в ее волосы. Когда она на нем верхом - Яхо просто не мог удержаться, чтобы не ловить губами ее грудь. А теперь он мог видеть и румянец на ее щеках, и дрожащие ресницы, и испарину на виске. И это было едва ли не так же сладко, как сам акт любви.

Он исследовал ее, как исследовал бы новый загадочный механизм, созданный кем-то другим, по всхлипам, срывающимся с ее губ, по разъезжающимся коленям угадывая, как ей больше нравится. Бель закусила запястье, выгибаясь, и он не утерпел, улегся рядом, отбирая у нее ее руку и поднося к губам свои пальцы, которые она немедленно облизала и прикусила. Настал его черед тихо застонать от возбуждения. В штанах было уже больно, но по тому, что ее голова бессильно металась по подушке, а широко раскрытые глаза закатывались, он понимал, что еще немного, и она забьется в судорогах оргазма. Он скользнул двумя пальцами в ее лоно как можно глубже, и Белла застонала громко и прерывисто, а потом обмякла. Искусственная рука не могла почувствовать ни то, как жена сжимала его пальцы внутри, ни жар ее тела, но с воображением у него всегда был полный порядок.

Убрал руку, взглянул на часы и довольно улыбнулся. Прошло не больше пары минут. Он был прав: вибрация - потрясающая вещь.

Она поглядела на него осоловелыми глазами, чуть прищурилась: слишком уж довольным собой, слишком торжествующим выглядел ее любимый изобретатель. Вот, значит, как? Почувствовал себя хозяином положения? Ну нет, она так просто этого не оставит!

Приподнялась, толкнула его в грудь ладонями, заставляя лечь на спину, и сурово спросила:

- Доволен?

- Очень, - не стал отрицать Яхор, улыбаясь и глядя на нее, словно на капризного ребенка.

Она с вызовом взглянула на него, даже не понимая, что он откровенно любуется её телом, а потом склонилась и принялась стаскивать с него рубашку. Он чуть приподнялся, устраиваясь поудобнее и смотрел с такой насмешкой, что Белла прижалась ртом к его животу, чтобы стереть эту гадкую улыбочку. Мышцы под ее губами напряглись, и она проложила дорожку мелкими влажными поцелуями до самого пояса брюк.

Яхо больше не смеялся. Напротив, он даже шевельнуться боялся, так ему хотелось, чтобы она продолжила. Чтобы расстегнула пуговицы и выпустила давно готовый к бою член на волю. Сам бы он никогда не осмелился попросить... но если Бель хочет... главное, не спугнуть.

Тонкие пальчики обхватили ствол, горячий язык прошёлся вокруг головки, и из губ Яхора вырвался сдавленный стон. Белла довольно хмыкнула. Ей хотелось довести мужа до умопомрачения - как он ее, чтобы он был беспомощным в ее руках, и она старательно вбирала его член как можно глубже, плотно обхватывала губами, а потом с влажным причмокиванием выпускала, подняв на него глаза. Яхо уже тяжело дышал и комкал пальцами простынь, низ живота от его тяжёлого взгляда вновь