Конструктор живых систем: Красный лед - Алексей Птица

— То, что он рассказал о себе, а также сведения, предоставленные по нему уголовным и политическим сыском.

— Ясно. Полагаю, что вы должны знать всё. Тогда ответьте мне на следующий вопрос: получает ли он стипендию?

— Да, Ваше Императорское Величество, он получает повышенную стипендию как отличник и как человек, оказавший помощь в спасении людей при крушении поезда.

— Вот как? Когда это произошло?

— Крушение поезда Крестополь-Павлоград, в августе прошлого года.

— Да, припоминаю. Какой интересный и самоотверженный юноша. Он дворянин?

— Нет, но его отец — почётный гражданин Крестополя, погиб в ходе военной компании. Он являлся офицером, в звании поручика, в связи с чем данный юноша, а зовут его Фёдор Дегтярёв, оказался принят по льготному набору в духовно-инженерную академию и учится в ней бесплатно.

— Ясно, ваши ответы меня удовлетворили. Спасибо, вы можете идти, — и император тут же повернулся и обратился к камергеру. — Герхард Артёмович, поручаю вам согласовать все вопросы и от моего имени дать данному студенту звание почётного гражданина Крестополя, откуда он, видимо, родом, а также назначить ему двойную стипендию от той, что он уже получает. Медаль вручать не нужно, он никого не спас и не поймал, но не испугался и помог другим. Хотя, постойте, пусть станет почётным гражданином Павлограда, ведь именно здесь он совершил свой поступок. Кроме того, я даю ему от себя единовременное пособие в тысячу злотых. Юноша явно нуждается в деньгах, а нам, возможно, предстоит новая война, так пусть все знают, что император никогда и никого не забывает за оказанные услуги своей империи.

— Слушаюсь, Ваше Императорское Величество! — поклонился камергер с большим уважением.

Последние слова граф уже почти не расслышал и немедленно вышел из зала. На личную беседу его не пригласили, доклад он представил, а значит, далее оставаться тут без надобности, пора и восвояси. К тому же, у него теперь есть пища для размышлений. Хотя, зачем торопиться? Раз уж приехал в Павлоград, то нужно и дочь посетить. Интересно, как она тут учится без него? Заодно и фото всей группы первокурсников посмотреть можно. Наверняка, оно есть у Женевьевы, лежит где-то в комоде или в её вещах, пусть продемонстрирует.

Так он и сделал. Выйдя из дворца, сел в свой автомобиль и направился по адресу проживания дочери. Предупредить её он не смог, но время уже приближалось к послеобеденному, так что, она уже должна оказаться дома, если только не решила прогуляться или задержаться в академии.

Так и получилось, дочь находилась дома и, только вернувшись с занятий и пообедав, отдыхала с книжкой в руках.

— Папа⁈

— Женевьева, хорошо, что ты дома.

— Да, папенька, я всегда прихожу к обеду. Занятия заканчиваются, и я ухожу домой, готовиться к следующим урокам.

— Это радует, дочь.

Граф, поцеловав Женевьеву в лоб, внимательно рассмотрел её и отпустил. Судя по её отличному внешнему виду, всё с ней нормально, да и всего неделя прошла, как она уехала из дома после новогодних каникул.

— Рассказывай, как учёба, как себя чувствуешь, как живёшь и чем, что нового в академии? Ведь ты только неделю всего проучилась?

— Да, папенька, нового много, но учиться пока не сложно и… — Женевьева принялась подробно рассказывать про учёбу и свою жизнь, в душе гадая, как так получилось, что отец заехал к ней, и для чего, собственно. Выбрав удобный момент, она спросила.

— А ты, папенька, какими судьбами здесь?

— Император вызвал к себе всех генерал-губернаторов, вот только с совещания, и сразу решил тебя навестить. А то когда ещё нужная оказия случится⁈ Посижу у тебя с часик, да полечу обратно, дела-с.

— Я поняла, папа. Ты, наверное, очень устал, может, отдохнёшь в моей комнате?

— Нет, поговорю с тобой и поеду. Вижу, что у тебя всё хорошо.

— Тогда о чём тебе ещё рассказать, папа?

— А покажи-ка фотографию своего курса.

— Воздушного факультета?

— Да, и всех первокурсников с остальных факультетов. Вас же немного, и фотография, помнится, общая была?

— Да, конечно, сейчас.

Женевьева вскочила с места и унеслась в другую комнату, вскоре вернувшись с двумя фотографиями.

— Вот первокурсники нашего факультета, а вот мы все вместе.

— Спасибо, — и граф стал внимательно рассматривать фотографии. Сначала просмотрел первую, воздушного факультета. Он вдумчиво разглядывал незнакомые лица, но искомого не обнаружил, даже похожего не нашёл. А вот на второй фотографии он заметил нужный объект. Правда, изучать карточку пришлось довольно долго, несколько раз перепроверяя самого себя, так как он вспоминал лицо студента по прошлым встречам, а в зале не смог рассмотреть его как следует. А ещё нужный студент оказался немного не похож на себя на фотографии, но всё же, граф смог обнаружить и узнать его.

— Да, интересный у вас курс, да и вообще, все первокурсники. А вот этот юноша кто? — и граф ткнул пальцем в Фёдора Дегтярёва.

— Этот⁈ — Женевьева взяла в руки фото и, делая вид, что вспоминает, выдержала паузу и назвала.

— Этого юношу зовут Фёдор Дегтярёв.

— Аааа, — протянул граф, — это тот самый, что спасал людей при крушении поезда?

— Да, — поджала губы дочь, что-то подозревая. — А почему ты спрашиваешь, папа?

— Да вот, решил полюбопытствовать на твоих соучеников и внезапно вспомнил про твой и мамин рассказ.

— Но ты сразу же узнал его, папа⁈

— Почему сразу? Вовсе нет.

— Сразу, сразу, — обвиняюще выставив тонкий белый пальчик на отца и сердито сдвинув брови, возразила Женевьева. — Ты явно его искал!

— Да нет же, просто очень примечательный парень.

Женевьева подозрительно уставилась на графа, потом перевела взгляд на фотографию и тщательно её осмотрела, убедившись, что если Фёдор и отличался от других студентов, то только формой, которую остальные ещё и не надевали в первый день. Поэтому отец явно что-то знал и недоговаривал. Но вот что он знал? Целая куча догадок, версий и предположений вихрем промчалась в девичьих мозгах, ничего не оставив и не дав, лишь распалив интерес.

Граф с недоумением смотрел на реакцию дочери, но так и не понял, что она испытывала, кроме любопытства. Это его успокоило: не хватало, чтобы его дочь влюбилась в бедного юношу, хотя… в свете увиденного, не такой уж он и бедный.

— Женевьева, а ты получаешь стипендию?