Ложка дёгтя - Аноним Шлифовальщик

7

В Завьяловск я приехал туманным ранним утром, совершенно не выспавшийся: я обычно сплю на животе, а тут пришлось всю ночь лежать на спине, чтобы не обмазать грим о подушку. В этом скверном маленьком городишке я должен был найти почту и спросить письмо до востребования на имя Смагина Дениса Владимировича. В письме будет указано место и время проведения онтоярмарки. "Смежность" - осторожная фирма, свои сборища проводит каждый раз в разных местах. Про письмо мне подсказал Махамет.

С собой я взял планшетник и бессонной ночью изучал карту Завьяловска, в который я ехал первый раз в жизни. Мне не хотелось расспрашивать прохожих, чтобы не привлекать к себе внимания в этом городишке, где все друг у друга на виду.

Я взял такси и отправился в единственную гостиницу в городе. Вообще-то я не хотел останавливаться в ней, но Махамет сказал, что настоящий Смагин именно делал именно так. Поэтому я снял на сутки самый шикарный номер в этой гостинице (курьер был не очень экономным), оттащил туда баулы и отправился на поиски почты, на ходу вспоминая карту.

В письме, которое я получил, мне предписывалось явиться в семь вечера на заброшенный машиностроительный завод, когда-то бывший градообразующим предприятием. На заводе мне нужно было найти здание сборочного цеха, где и будет происходить основное действо. В записке был также указан пароль, который мне следовало назвать, чтобы попасть на онтоярмарку.

До шести вечера я слонялся по городу и успел пообедать в небольшом кафе возле вокзала. Кроме того, я успел проделать ещё одно небольшое, но очень важное дельце - встретиться с одним местным опером, который мне передал сведения об одной очень интересной для меня персоне. За час до открытия онтоярмарки я зашёл в гостиницу за баулами и вызвал такси. Чтобы не вызвать подозрения у таксиста, я велел ехать к магазину с дурацким названием "Сказка", который находился напротив проходной бывшего завода. Осведомлённый таксист хитро подмигнул мне:

- На онтоярмарку собрался? Так давай я тебя к проходной доставлю!

- Нет, мне в магазин надо, - упорствовал я.

Таксист пожал плечами и отвёз меня к магазину. В назначенное время я прошёл на территорию бывшего завода через разгромленную проходную, еле волоча за собой здоровенные баулы. Цех было найти не очень трудно, он был самым большим зданием на промплощадке после заводской управы. Пока я шёл к цеху, мне попалось несколько человек, которые, поминутно оглядываясь, спешили в том же направлении, что и я. У входа прибывающих встречал молодой человек; они шептали ему на ухо пароль, и он пропускал их внутрь здания. Я тоже шепнул кодовое слово, и он посторонился, пропуская меня в цех.

В цехе я долго бродил по ржавым железным лестницам и переходам, пока не попал в большое помещение, где было полно народу.

Мне открылась великолепная картина, ночной кошмар начальника оперативно-следственного отдела. Стольких запрещённых предметов, собранных в одном месте я ещё не видел, за исключением конторского хранилища. В цехе стояло множество проржавелых столов, оставшихся ещё со времён, когда завод действовал, и на них были разложены товары. У каждого стола стоял "продавец", объясняющий заинтересовавшимся принцип действия того или иного запретного предмета. Прибывающие курьеры ставили свои баулы в углу зала, и я последовал их примеру.

- Здорово, Дениска! - жизнерадостно окликнул меня кто-то, когда я, поставив баулы, выпрямился.

Я обернулся и увидел молодого человека, протягивающего мне руку.

- Ночным поездом приехал? - спросил он меня, когда мы обменялись рукопожатиями.

- Ага, - ответил я осторожно, решив не вдаваться в подробности.

Отвечать мне пришлось хриплым голосом, чтобы не выдать себя. Это удивило юношу:

- Ты чего сипишь? Простыл?

Дурацкий вопрос! Неужели есть люди, которые хрипят просто так?

- Да. В поезде продуло, - старательно прохрипел я.

Юноша немного поругал железнодорожников, которые не следят за своими вагонами, а затем поинтересовался:

- Как Махамет поживает?

- Нормально.

- Подгляд ему понравился?

- Ещё бы! - Я понятия не имел, о чём шла речь.

- А снильниц парочку он не хочет заказать? - не отставал назойливый парень. - Они вроде неплохо идут у вас в городе.

Я изобразил что-то неопределённое на лице. Юноша истолковал это по-своему и удивился:

- Ты что, не знаешь? Список не смотрел разве?

- Не то чтобы не смотрел...

- У тебя его нет разве?! - пристально посмотрел на меня приставучий собеседник.

На моё счастье в зале началось шевеление. Все засуетились и начали глядеть на какую-то кабину, которая возвышалась над залом. Когда-то она была остеклена, но сейчас все стёкла на ней были выбиты. В одном из проёмов появился господин Смирнов собственной персоной. Я узнал его по фото; мне его Барышев показывал, говорил, что запросил у местных паспортистов. Неброская, как у всех дилаперов, внешность. Запомнить трудно, но у меня за время работы во ФСЕНе выработалась профессиональная память на лица, тем более, что приходилось частенько запоминать невыразительные дилаперские физиономии.

В зале подхалимски зааплодировали. Мелкие торгаши, собравшиеся на это мероприятие, гордо именуемое онтоярмаркой, вызывали у меня раздражение. А вот Смирнов - фигура крупная. К нему, чувствую, на хромой козе не подъедешь. Виталий поднял руку, и зал послушно затих.

- Дорогие друзья, соратники, единомышленники! - пафосно начал речь Смирнов с истинно дилаперским красноречием. Их специально на это натаскивают.

- Нас считают преступниками. Нас ловят спецслужбы. Особенно рьяно нас преследуют недоумки фсеновцы...

"Вот за эти слова ты ответишь! Обещаю!" - мысленно обиделся я.

- Но мы снова вместе, и это здорово! Мы несём свет разума в наш отсталый многострадальный мир...

Смирнов некоторое время с надрывом рассказывал, какие они, торговцы, хорошие и пригожие, а потом плавно перешёл к онтронике:

- Наш мир онтологически беден. Мы стиснуты дурацкими законами онтологии, которые наши доморощенные мудрецы считают незыблемыми и вечными. Следствие всегда идёт за причиной. У объекта есть совокупность свойств. Целое собирается из частей. Явления отражают сущность.

Меня мало волнуют онтологические законы. Естественный кодекс не предусматривает нарушения таких законов. Но изменение онтологии, которое проделывает онтроника, влечёт за собой нарушения физических, химических, биологических, геологических и прочих законов природы.

- Мы стиснуты рамками дурацкой биполярности, - вещал бывший дилапер. - Сила-слабость, тёмное-светлое, вещество-поле, бесконечное-конечное... Никаких третьих противоположностей не допускается. До каких пор мы будет это терпеть?