Последний легион - Валерио Манфреди

— Этот колодец соединяется с морем, — немного нервно заговорил Ромул. — В его стенке — тоннель. И это для нас единственный путь наружу.

И, не дожидаясь ответа, он, на глазах всех остальных недолго думая, спрыгнул в колодец. Аврелий, не задержавшись ни на мгновение, прыгнул вслед за мальчиком. За ним поспешила Ливия, а потом — Деметр, Оросий и Ватрен. Амброзин прыгнул вниз последним, и ему показалось, что его полет в узкой шахте колодца длился целую вечность. А когда он очутился, наконец, в воде, его сначала охватили панический страх и удушье, но уже в следующую секунду им на смену пришло полное спокойствие. Он просто отдался власти журчащей влаги, окруженный пульсирующим божественным светом Лампа, которую держал в руке старый наставник, вырвалась из его пальцев во время падения и медленно погрузилась на дно, продолжая гореть, и свет огненного шара струился теперь снизу, приобретя изумительный, сочный оттенок сапфира. Амброзин, вынырнув на поверхность, поспешил за остальными, уже плывшими к берегу. Беглецы очутились в гроте, соединявшемся с наружным миром посредством небольших отверстий в камне, расположенных так низко над поверхностью воды, что их практически не было видно.

Аврелий и остальные были поражены тем, что огонь лампы продолжал гореть под водой, но Амброзин в это время с ничуть не меньшим изумлением уже оглядывался по сторонам. Ватрен подошел к старику, показывая на огненный шар, испускавший свет… казалось, этот свет исходил от самого дна моря.

— Что это за чудо? Ты кто, чародей?

— Это просто греческий огонь, — ответил Амброзин с деланным безразличием. — По старому рецепту Гермогена Лампака. Да, этот огонь может гореть даже под водой.

Взгляд старого наставника продолжал тем временем блуждать по сторонам, изучая величественные образы олимпийских богов, встававших из воды в этой подземной пещере: Нептун на колеснице, влекомой лошадьми с рыбьими хвостами; Амфитрита, его супруга, окруженная свитой океанских нимф; чешуйчатые тритоны, изо всех сил дующие в морские раковины… Мистический свет, отражаемый мягкими волнами и дробящийся в них, казалось, вдыхал жизнь в мраморные лица, в пустые глаза… Древнее капище! Тайное и заброшенное…

Ромул тоже пристально всматривался в фигуры.

— Кто это такие? — спросил он, наконец.

— Образы древних богов, — ответил Амброзин.

— Но… но разве они на самом деле существовали?

— Конечно, нет! — выдохнул Оросий. — Существует только единый Бог!

Взгляд Амброзина стал мягким и загадочным.

— Может, и существуют, — негромко произнес он. — Пока в них кто-то верит.

За этими словами последовало долгое молчание. Магия места овладела всеми. Голубой свет дрожал под гигантским каменным сводом, далекие раскаты грома и мощное дыхание моря, не успокоившегося еще после шторма, рождали в каждом чувство почти сверхъестественной красоты и великого чуда. Промерзшие до костей, измученные всем, что им пришлось перенести, люди, тем не менее, ощущали, как их души наполняет невыразимая радость, глубокая, сильная…

Первым нарушил тишину Ромул.

— Мы свободны? — спросил он.

— Пока да, — ответил Аврелий. — Хотя мы все еще на острове. Но если бы не ты, мы все были бы уже покойниками. Ты действовал как истинный вождь.

— А что нам теперь делать? — поинтересовался Ватрен.

— Батиат должен был понять, что первоначальный план не удался, и ему следовало отойти от берега. Но он вполне может курсировать где-нибудь неподалеку. Мы должны попытаться найти его — или дать ему возможность найти нас.

— Пойду, посмотрю, — решила Ливия. — А вы оставайтесь тут, с мальчиком.

И прежде чем Аврелий успел возразить, девушка прыгнула в воду и в несколько взмахов рук пересекла грот; через минуту-другую она уже выбралась в открытое море.

Ливия плыла вдоль берега, пока не нашла место, где можно было выбраться на сушу. Вскарабкавшись как можно выше, она увидела перед собой необъятный простор морской воды и замерла в ожидании, отчаянно дрожа от холода. Облака уже поредели, луна бросала на море свои бледные лучи. На далеком материке Везувий бросал красные блики на дождевые облака, стремительно несшиеся по небу; их гнал прочь западный ветер.

Вдруг Ливия замерла, насторожившись. Из-за мыса показалась лодка, на носу которой горел маленький фонарь. А на корме высилась фигура, которую невозможно было не узнать: это Батиат направлял суденышко.

— Батиат! Батиат! — закричала девушка. Лодка сменила курс и подошла к берегу.

— Где вы все? — спросил рулевой.

— Тут. Давай сюда!

— Наконец-то! — воскликнул Батиат, когда подобрался достаточно близко. — Я уж начал было терять надежду. Вам удалось?..

— Да, слава богу. Все прячутся вон там, неподалеку, в пещере. Я сейчас приведу их.

Батиат спустил парус, а Ливия снова прыгнула в море и поплыла к гроту, где с радостью сообщила остальным о прибытии их друга. Беглецы по очереди выбрались через одно из отверстий, соединявших грот с морем, и быстро поплыли к лодке, а Батиат покрикивал:

— Скорее, скорее! Я только что видел корабль, шедший к порту. Скорее, пока они нас не нашли!

Ливия плыла рядом с Ромулом и помогла мальчику забраться в лодку, после чего вскарабкалась на борт сама. Следом за ними в суденышке оказался Амброзин. Ватрен, Оросий и Деметр догнали их. Аврелий же сначала поднялся на одну из скал рядом с гротом, чтобы как следует осмотреться, — и вдруг увидел красное свечение, разлившееся по волнам слева от него; это был военный корабль. На носу стоял Вульфила, и корабль направлялся прямиком к лодке Батиата. Аврелий не колебался ни секунды. Он закричал что было сил:

— Вульфила, я жду тебя! Иди сюда, грязный варвар, если у тебя есть хоть капля храбрости! Иди и возьми меня, ты, урод!

Вульфила повернулся к берегу — и в свете факелов увидел своего врага, стоящего на скале, с непобедимым мечом в руке. Варвар заорал:

— Поворачивай! Поворачивай к берегу, кому говорят! Мне нужен этот человек, и мне нужен его меч, любой ценой!

Батиат все понял и тут же привел парус к ветру, направляя лодку к материку; но Ромул закричал:

— Нет! Нет! Мы должны помочь ему! Мы не можем его бросить! Поворачивай! Поворачивай назад, я тебе говорю! Это приказ!

Ливия подошла к мальчику.

— Ты хочешь, чтобы его жертва оказалась напрасной? Он делает это ради тебя. Он отвлечет их внимание, чтобы мы смогли уйти.

Девушка повернулась к острову — и образ Аврелия, стоявшего на берегу в свете факелов, слился с другим образом, образом из далекого прошлого: незнакомый ей римский солдат замер в неподвижности на другом берегу, ожидая варваров, подступавших к нему со стороны охваченного пламенем города… а она сама — маленькая девочка, уходящая в море в лодке, битком набитой несчастными беженцами… и лодка скользит по черной воде лагуны. Совсем как сейчас.