Дом скорпиона - Нэнси Фармер

— Не вмешивайся не в свое дело!

— А почему я должна потворствовать твоей очередной блажи? Да над тобой весь монастырь потешается. В прошлый раз, когда ты решила заботиться о прокаженных, монашки смеялись до колик. В Ацтлане нет прокаженных! Пришлось бы их ввозить специально для тебя. А теперь тебе вздумалось спасти клона...

— Идиойда,— быстро поправила ее Мария.

— Клона,— возразил Стивен, выступил вперед и сдернул с Матта шляпу.

И тотчас же брезгливо отбросил ее в сторону, как будто коснулся чего-то нечистого.

Матт поднял глаза. Притворяться уже не было смысла.

— Это я заставил Марию поступить так,— сказал он.

— Ты из года в год втягиваешь ее в неприятности,— заявила Эмилия.— Эксплуатировал ее с самого первого дня, когда она принесла тебе поесть.

— Никто меня не эксплуатировал! — вскричала Мария.

— Ты просто размазня мягкотелая,— словно не слыша сестру, продолжала Эмилия.— Ты даже не представляешь, как меня достали твои бесконечные нюни о больных животных и бездомных людях! Если не прекратишь, станешь как мама...

— Мама,— ахнула Мария.— Я тебе еще не сказала... не успела. Она жива!

— Подумаешь! — Эмилия пожала плечами.— Я уже много лет это знаю.

Мария посмотрела на сестру, как на ядовитого тарантула.

— Ты... знала?

— Конечно! Не забудь, я старше тебя. Я помню, как она уходила, а папа кричал, что теперь она для нас все равно что умерла.

— И ты позволила мне думать, что она заблудилась в пустыне?!

Эмилия снова пожала плечами.

— А какая разница? Она-то о нас не беспокоилась. Ей казалось важнее заботиться о разных неудачниках...

— Сейчас самое важное — доставить этого клона в больницу. Там от него хоть какая-то польза будет,— перебил ее Стивен.

— Стивен...— прошептал Матт.

Все это время он считал, что Стивен и Эмилия ему — нет-нет, не друзья, конечно, но, по крайней мере, и не враги. Он восхищался Стивеном. Они были во многом похожи.

— Заберите его,— велел Стивен телохранителям.

— Погодите! — завизжала Мария.— Так нельзя! Матт не животное!

— Самое что ни на есть животное,— возразил Стивен с ледяной улыбкой на устах.— Закон говорит совершенно четко. Все клоны считаются домашним скотом, потому что их выращивают внутри коров. Коровы не могут производить на свет людей.

— Я его вам не отдам! Не отдам!

Мария набросилась на телохранителей, и те опасливо втянули головы в плечи, уворачиваясь от ее ударов. Пилот схватил девочку сзади и оттащил.

— Я позову Виллума,— сказал Стивен.— Видно, без успокоительного нам ее в монастырь не доставить.

— Эмилия! Помоги мне! Помоги ему! — кричала Мария, но никто не обращал на нее ни малейшего внимания.

А Матт покорно пошел за телохранителями. Драться с ними особого смысла не было, и ему не хотелось остаться в памяти Марии запуганным теленком, которого волокут на бойню. Он обернулся и посмотрел на девочку, но та, увлеченная борьбой с пилотом, даже не заметила этого.

Телохранители держали Матта под руки, но тащить не тащили. Он с наслаждением вдыхал прохладный ночной воздух, напоенный ароматами жасмина и гардении, высаженных к свадьбе. Ощущал далекое дыхание пустыни, возможно, даже запах мескитовых деревьев вокруг его оазиса. Ночью все запахи разносятся гораздо дальше.

Он видел фантастические сады Большого дома, скульптуры крылатых младенцев, апельсиновые деревья, увешанные лампочками... Это его последняя ночь на земле, и ему хотелось запомнить ее получше.

А больше всего хотелось запомнить Селию и Тэма Лина. И Марию... Увидит ли он их когда-нибудь снова? Или его не пустят на небеса и он будет вечно скитаться по ночам, как Ла-Льорона, в бесконечных поисках чего-то навечно утраченного.

Возраст

14 лет

23

Смерть

Матта привели в палату, полную каких-то устрашающих машин, и привязали к койке. За дверями сидели два охранника, еще двое караулили у забранного железной решеткой окна.

Матт был напуган до смерти. Именно здесь, в больнице, лежал на койке клон мистера Макгрегора. Здесь происходило все самое плохое и страшное.

«Как жаль, что я не сбежал, когда была возможность,— думал он.— Ведь все было готово: Тэм Лин дал мне карты, продукты, научил лазать по горам... А я ничего не понимал. Не хотел понимать!»

От ужаса ему стало совсем дурно. При каждом шорохе в коридоре хотелось вырваться и убежать. Вскоре появился Виллум с двумя незнакомыми врачами. Они деловито пощупали Матту живот, потом взяли кровь из вены. Развязали его, чтобы он смог помочиться в бутылку, и Матт, воспользовавшись случаем, кинулся к двери. Однако не пробежал он и шести футов, как его перехватил один из охранников.

«Дурак, дурак, дурак,— ругал себя Матт.— Ну почему, почему я не сбежал, когда было можно?!»

Через некоторое время Виллум с незнакомыми врачами вернулись и стали обсуждать здоровье Матта.

— У него легкая анемия,— сказал один из врачей.— Функции печени немного ослаблены.

— Но он готов к трансплантации? — спросил Виллум.

— Не вижу никаких противопоказаний,— сказал второй врач, заглянув в карту.

Они оставили Матта наедине с его страхами.

Что сейчас поделывает Мария? Наверное, ее накачали наркотиками, совсем как Фани перед тем, как выдать за Бенито. Быть может, Фелисии тоже поначалу давали лауданум, чтобы держать в повиновении... А в один прекрасный день здесь состоится еще одна пышная свадьба — Марии и Тома. Марию силком потащат к алтарю.

«А я не смогу ее спасти»,— с горечью подумал Матт.

И все-таки кое-что для ее спасения он сделал: рассказал девочке о матери. Теперь Мария, по крайней мере, может позвать на помощь. А Эсперанса, насколько Матт мог судить о женщине, написавшей «Историю Опиума», ринется в монастырь, как огнедышащий дракон.

Дверь открылась, и вошедшие телохранители принялись развязывать Матта.

«Что дальше?» — обреченно подумал он.

Это не могло быть добрым знаком. В этом мире для него больше не осталось ничего хорошего.

Телохранители, крепко держа Матта под руки, провели его по коридору и втолкнули в полутемную комнату, совсем не похожую на больничную палату. Она была уставлена изящной мебелью, стены увешаны красивыми картинами, полы устланы мягкими роскошными коврами. В дальнем конце, у высокого окна, на небольшом столике красного дерева стояли чайник, чашки и серебряное блюдо с печеньем.

Рядом со столиком на больничной койке лежал Эль-Патрон. На вид он был совсем слаб, лишь в черных как уголь глазах все еще теплилась непримиримая искорка жизни. Вопреки всему Матт невольно почувствовал прилив симпатии к этому страшному человеку.