Проект «Близнец» - Евгений Пожидаев

от недосыпа глазами сказали мне, что меня очень хочет видеть офицер Горлов. Я мог легко отказать в его просьбе, ведь я благородный, а он — нет, но зачем мне плодить лишние конфликты? Пять минут разговора ничего не изменят, а я, может быть, услышу даже чего интересного.

— Алексей Федорович, проходите, я вас очень ждал, — дружелюбно, но сурово говорит Василий Петрович, в руках он держит настолько крепкий кофе, что, кажется, поставь в него ложку и она будет стоять.

— Да, мне доложили, Василий Петрович, — я усаживаюсь на потрепанный походный стул рядом с офицером.

Какое-то время он просто разглядывает меня. Последний раз я видел подобные взгляды, когда удивил родных на представлении новой модели «Драгоритного Покрова».

— Ваш отряд, Алексей Федорович, первым прорвался на ту сторону канала. Верно?

— Верно? — киваю я.

— Тогда как… — он, вероятно, осекается, чтобы не пальнуть в меня крепким словцом: все-таки благородный напротив, а не рядовой солдат регулярной армии. — Как, стесняюсь спросить, так вышло, что в вашем отряде лишь один погибший? В других значительно больше.

— Род Орловых всегда заботится о своих людях, — отвечаю я, чтобы уйти от прямого ответа. Если он надеется, что я сейчас выложу все свои секреты, как вскрываются в картах, то глубоко ошибается. — Семье погибшего выплатят большую сумму.

— Нет, Алексей Федорович, я вовсе не об этом, — Василий Петрович громко ставит чашку на стол. — Забота о верных роду людях — выше всяких похвал, не каждый род таким занимается. Но… — он вдруг хмурится, — вы же прекрасно поняли мой вопрос!

— В этом и дело, — я серьезно отвечаю, — я понял и намекнул вам, что отвечать не собираюсь. Вы могли бы уйти с темы, но теперь я вынужден ответить прямо: секреты рода для того и секреты, и даже ваше звание здесь не играет никакой роли. Об этом я могу говорить только с разрешения главы рода, так что…

— Вы такой молодой, — фыркает он, — а наглости не занимать, — странно, но из его уст это звучит как комплимент.

— Так ради чего вы меня звали, Василий Петрович?

— Вы первый, кто смог реализовать идею с ледяным мостом. Всем остальным не хватало проработки, мелких деталей. А бои в том месте идут… шли уже третьи сутки, и нужны были хоть какие-то сдвиги! В общем, командование заметило ваше рвение защищать Российскую Империю, нестандартную тактику и феноменально низкие потери. От себя я хочу сказать, что вы достойный гражданин своей страны, а от лица командования сделать одно интересное предложение.

— За добрые слова спасибо, — дружелюбно улыбаюсь, принимая похвалу и прекрасно понимаю, куда этот вояка клонит, — но вынужден его отклонить. Военные структуры — это почетно, но точно не мой путь.

— Что же, — офицер раздосадованно пожимает плечами и разводит руками, — дело ваше. Хорошо, больше предлагать не буду. Однако, может, вы захотите проявить себя еще раз? Есть одна непростая боевая задача, и до сегодняшнего дня я все никак не мог решить, кому именно ее доверить.

— Теперь, стало быть, решили, Василий Петрович? Верно?

— Да, Алексей Федорович. Я решил. Вы согласны?

— Сперва мне нужны подробности. После этого я уже скажу свое слово.

— Если кратко, в здании завода засел сильный польский аристократ. Его нужно выкурить оттуда: ликвидировать, а в идеале взять в плен. Второе маловероятно и будет стоить куда больших жизней, поэтому подумайте дважды.

— Я согласен! — сразу отвечаю. — Но моим людям нужен отдых… и обновить снаряжение с оружием не помешало бы.

— Разумеется, — кивает офицер, крайне довольный тем, что я согласился выполнить боевую задачу.

Под конец мы пожимаем друг другу руку и расходимся довольные друг другом.

⁂

Утром меня будит Артем.

— Извините, Алексей Федорович, что бужу, но глава рода вышел на связь и требует вас, — капитан моей будущей гвардии протягивает мне армейскую рацию и сразу удаляется.

— Доброе утро, сын, — звучит настолько непривычный в своей радости голос отца, что сперва в это сложно поверить.

— Доброе, — лениво потягиваюсь, мышцы и магические каналы просто гудят после вчерашнего. — Что-то срочное?

— Ну как сказать, — усмехается отец, — я только хотел сказать, что не знаю, как ты это делаешь, но продолжай в том же духе!

— Что? Чего? — с утра думается сложно.

— Ты не в курсе? — удивляется отец. — О твоем прорыве уже в новосибирских газетах пишут: «Младший наследник рода Орловых показывает выдающиеся результаты в бою с польскими благородными». И прочее, и прочее.

— Хм, действительно, неожиданно, — хмыкаю я.

— Все, Алексей, мне пора. Если что-то нужно — только дай знать.

— Нет, у нас отличное снабжение. Военные не зря едят свой хлеб.

— Тогда до связи? — спрашивает отец, но по голосу слышно, что он явно торопится и задает сам вопрос лишь из вежливости.

— Нет, погоди, — быстро говорю, только бы он не сбросил. — Есть и плохие новости: один из гвардейцев погиб. Его звали Семен Марков.

— Кхм, — задумался на секунду отец. — Алексей, это не плохие новости, это лишь суровая реальность. Гвардейцев для того и нанимают, чтобы они гибли вместо благородных. Ну, если называть вещи своими именами и не романтизировать войны.

— Я по этому поводу имею свое мнение, — отвечаю сурово, но негрубо. — Впрочем, нет никакого смысла обсуждать. Ты сказал: если что-то нужно — дай знать. Так вот, мне нужно. Выплати семье погибшего столько денег, чтобы они жили безбедно. А еще им родовую пенсию назначить положено, все-таки…

— Ладно, можешь не продолжать, — недовольно ворчит отец. — И не вздумай сомневаться. Орловы всегда заботятся о своих людях… и их родных!

— Спасибо, — с почтением говорю я, не уточняя, что буквально эту же фразу не так давно озвучивал сам. Для меня это важно — гвардейцы рискуют ради меня жизнью, а потому нужно не только знать их имена, но и поддерживать семьи в случае плохого исхода.

— Это все? — спрашивает отец.

— Да.

— Отлично! Прогони поляков и возвращайся живым да здоровым! — приободряющие произносит он, и на том мы прощаемся.

Утром мы с бойцами завтракаем в общей столовой. Людей в этот раз меньше, но