Последняя битва (Демонические войны-3) - Роберт Сальваторе

— Ну конечно, все это из-за демона-дракона, — пробормотал старик. — Да и госпожа Дасслеронд, небось, приложила к этому руку?

Пони ошеломленно распахнула глаза.

— Откуда тебе известно?

— Разве не эльфы унесли тебя с поля после твоего сражения с Марквортом? — Голос Белстера прозвучал с неожиданной силой, которую трудно было ожидать от человека в его состоянии. — Перед ним у тебя в чреве был ребенок, а вернулась ты без него. И я никогда не верил рассказу эльфов о том, что произошло!

С невероятным усилием старик подтянул тело и принял сидячее положение, сделав Дейнси знак снова задернуть занавеску, после чего воззрился на Пони.

— Ну а теперь рассказывай. И давай выкладывай все без утайки. Не воображай, что сможешь сильно поразить чем-нибудь такого старого жирного борова, как я.

Ему удалось-таки застать Пони врасплох. Однако это ощущение исчезло, как только женщина напомнила себе, что и в хорошие, и в недобрые времена он всегда был рядом, всегда поддерживал, защищал, укрывал ее по мере сил — да что там, просто нянчился с ней! Белстер хотел знать правду, и уж он-то имел право ее знать.

Она рассказала ему все о возвышении Эйдриана и гибели Дануба. И о возвращении Маркало Де'Уннеро тоже, что, похоже, огорчило старика больше остальных ошеломляющих известий.

Когда Пони закончила, в комнате надолго воцарилось молчание. Потом Белстер спросил:

— Ты считаешь, он ненавидит тебя?

— Эйдриан думает, что я подкинула его эльфам, а они были не слишком добры к нему, насколько мне известно. Да, полагаю, он ненавидит меня всей душой. Я вообще удивлена, что он сохранил мне жизнь.

— Отравлен ядом, капающим с языка Маркало Де'Уннеро, тут никаких сомнений, — сказал старик. — Этот негодяй крайне коварен, всегда был таким! Все только выиграли бы, если бы ты тогда в Палмарисе прикончила его.

— Я и сама начинаю жалеть, что не сделала этого. — Пони даже сумела улыбнуться. Однако улыбка ее быстро угасла. — И теперь Де'Уннеро руководит поступками Эйдриана, такова реальность.

— А ты сбежала сюда, — произнес Белстер. — Но почему все-таки сюда? Почему не в Вангард, к принцу Мидалису?

— Ты хочешь, чтобы я сражалась с Эйдрианом? — спросила женщина таким подавленным, расстроенным тоном, что это предотвратило дальнейшие расспросы. — Как я могу?

— Но тебя переполняет гнев! Это же видно!

— Верно, — не стала возражать она.

— По отношению к эльфам, — внезапно догадался старик. — О, да ты просто ненавидишь их, не так ли?

Пони долго не отвечала, устремив на него пристальный взгляд.

— Давай-ка я займусь твоей ногой, — сказала она наконец. — А потом ты, глядишь, и сможешь подняться. Приведешь себя в порядок, взбодришься немного. По Белстеру О'Комели могила пока еще не плачет!

Покидая через некоторое время комнату, женщина чувствовала удовлетворение, оттого что сумела помочь другу и, главное, поднять ему настроение. Дейнси осталась со стариком, намереваясь во что бы то ни стало вытащить его из постели и заставить заняться собой — помыться, побриться и все такое прочее.

Возвращаясь в трактир, однако, Пони не убрала камень души в мешочек. Последние несколько лет она не пользовалась магическими камнями, но, когда приступила к излечению Белстера, связь с ними удалось восстановить быстро. Теперь, глядя на гематит, она задумалась о других возможностях этого камня.

Пони намеревалась какое-то время посидеть в зале трактира, просто для того, чтобы окунуться в когда-то привычный для нее мир. Однако пробыла она там совсем недолго, после чего направилась к дому, который великодушные местные жители предложили для постоя ей, Дейнси и Роджеру, как только они здесь объявились.

Оказавшись внутри, она задернула занавеску на единственном окне и уселась в уголке, перекатывая камень в пальцах.

Погрузившись в его серые магические глубины, женщина отпустила на волю свой дух. Взлетела над Дундалисом и устремилась дальше, на запад, к далеким горам, в которых прятались Эндур'Блоу Иннинес и госпожа Дасслеронд.

Пони долго парила над горами, разыскивая долину эльфов, но, к своему огорчению, так и не смогла ее отыскать. Правда, она заметила несколько примечательных особенностей местности, показавшихся ей знакомыми. Прежде ей пару раз приходилось бывать в Эндур'Блоу Иннинес, случалось и находить ее с помощью камня души. Она знала, что на местоположение долины наложены чары, и предполагала, что сейчас госпожа Дасслеронд прикладывает дополнительные усилия, чтобы укрыть ее еще надежнее.

Женщина вернулась в свое тело, удовлетворенная тем, как прошло этот первое после длительного перерыва путешествие в духе. Используя гематит, она сможет облазить все вокруг и в конце концов поймет, где находится Эндур'Блоу Иннинес, и сумеет снова найти к ней путь и в телесном облике. Она отправится туда и встретится лицом к лицу с повелительницей эльфов, которая столь многого ее лишила.

— Ты что-то почувствовала? — спросил Белли'мар Джуравиль госпожу Дасслеронд.

Та стояла у края леса, пристально и недоуменно вглядываясь в сторону гор.

— Она была здесь.

— Кто?

— Джилсепони, — пояснила госпожа Дасслеронд. — Ее дух пролетел совсем рядом. Она ищет нас.

Эльф с сомнением посмотрел на нее.

— Откуда ты это узнала?

Дасслеронд подняла над головой сверкающий изумруд, камень тол'алфар, подаренный им Терраненом Динонъелом во времена первого нашествия демона-дракона. Изумруды считались не только самыми чудодейственными магическими камнями, но и самыми редкими. А уж второго такого, равного по силе изумруду госпожи Дасслеронд, точно не было во всем подлунном мире; могущество других изумрудов с Пиманиникуита сводилось обычно к тому, что они лишь помогали быстрее передвигаться. Однако повелительница эльфов владела камнем самой земли, камнем, связывающим ее с почвой под ногами. Он искривлял пространство и позволял преодолевать огромные расстояния, сделав один-единственный шаг. И еще благодаря ему Дасслеронд могла чувствовать все, что непосредственно связано с землей — растения и животных.

И, возможно, ощущать присутствие парящих над землей духов.

— Она ищет нас, — повторила повелительница тол'алфар. — Теперь она, конечно, знает об Эйдриане, и вряд ли ей все это пришлось по вкусу.

— Другого и не следовало ожидать, — отозвался Джуравиль.

Остро ощущая и понимая опасения Дасслеронд, эльф постарался скрыть свое облегчение при известии о том, что Пони жива.

— Она человек, — сказала та с характерным для нее, плохо скрытым презрением к этим, по ее мнению, представителям низших рас. — Ей никогда не понять, на что способен ее сын. Его ждут великие свершения.