Особняк - Игорь Голубев

Густав разглядывал охранников за прозрачной перегородкой.

- Je m'appele Gustav Marten. Laissez-moi en-trer! - произнес он, показывая раскрытый паспорт. - Voici mon passeport.

- Меня зовут Густав Мартен. Пропустите меня. Вот мой паспорт, перевела Софочка.

Охранники переглянулись, шлюзовая кабина открылась. Первым прошел через нее француз, а затем его переводчица. После этого были осмотрены все металлические предметы, которые были в дипломате иностранца и в сумочке женщины.

- Господин Мартен ездит поездом, - переводила Софочка. - Поэтому он не прилетел вместе со всеми.

- Много пропустил, - ухмыльнулся охранник, из обрывков разговоров начальства прикинувший "культурную программу", которой потчевали мар-сельцев в Архангельском.

Гостям предложили чаю, пока кто-нибудь из сотрудников свяжется с хозяином. Те с удовольствием согласились и молча пили, прислушиваясь к каждому шороху и краем глаза наблюдая за мониторами. Пока все было тихо...

Сева и Ребров, осторожно ступая по ковровым дорожкам, неслышно спустились на первый этаж. Пожалуй, самым опасным местом была освещенная лестничная площадка первого этажа. Мужчины прошли здесь, отлично слыша переговоры Софы и Мартена с охранниками.

Они спустились в подвал, где между железными шкафами увидели две обитые железом двери. С сигнализацией Сева справился сравнительно быстро. Оставался цифровой набор. Здесь пригодилось устройство, позаимствованное у Совиного приятеля. Но в комнате ничего, кроме стеллажей и наваленных на них хозяйственных принадлежностей, не оказалось. Единственным полезным предметом был лом, с помощью которого открыли вторую дверь. Внутри на маленькой кушетке спала Сашенька.

Перед ней стоял телевизор, рядом на столике лежала начатая гроздь бананов и бутылка пепси. Взяв на руки девочку, Ребров двинулся следом за Севой. Саша не проснулась. Возможно, чтобы избежать хлопот, ей подмешали снотворное. Обратный путь тоже прошел удачно. Только однажды пришлось поволноваться, когда из комнаты в конце коридора вышел Марчук. К счастью, он спустился вниз подругой лестнице.

На Александре застегнули пояс с лонжей, открыли окно и подали знак Агеевым.

Девочка пробудилась, только когда очутилась на крыше. Увидев мать, она расплакалась. Как не заплакать, просидев около полутора суток в подвале. Пятнадцать лет - это тот возраст, когда уже кое-что знаешь о жизни. Каждую минуту Саша ждала появления своих похитителей. В голове проносились картины одна страшней другой. Однако к ней заходил всегда один и тот же мужчина, который ничего плохого ей не делал, а, наоборот, как ей показалось, смотрел на нее с участием.

- Ребята, не могу я отсюда так просто уйти, - вдруг заявил Ребров, когда девочка была уже в руках отца. - Помните мужика в коридоре? Марчук, сволочь. Он здесь заместитель хозяина.

- И знает тебя.

- Не только знает, обещал сюда устроить.

- Может, вернуться и поджечь его комнату? - предложил Сева и, порывшись в рюкзаке, достал какую-то коробочку. - Мы уйдем, а это само заторится.

- Я думаю, нужно попытаться войти к нему в кабинет и сделать что-нибудь такое, чтобы ему лично мало не показалось, - согласился Ребров.

В вестибюле, за непробиваемым стеклом. Софа и Мартен чувствовали себя отлично. Еще не допив чай, Густав предложил охранникам распить бутылку коньяка, объяснив через переводчицу, что увозить ее с собой он не собирается.

После первой же рюмки дорогого коньяка тепло разлилось по членам и жизнь стала веселее.

- Может, Марчука пригласить? Что он там, бедный, в серверной сидит, предложил охранник своему коллеге.

- Не знаю, бутылка-то не наша. Софочка вполголоса переговаривалась с французом.

- Господин Мартен говорит, что это очень хорошо, - сказала девушка. - Я ему рассказала о ваших сомнениях. Зовите.

Марчук не заставил себя долго ждать. Ему давно Уже надоело сидеть за компьютером и, не вникая в суть, разгребать секретную информацию, связанную с финансовой деятельностью фирмы. И вдруг приглашение посидеть в компании с неглупым человеком, да еще за рюмкой прекрасного коньяка. Видно халява уже прочно вошла в привычку.

Сева заканчивал возиться с дверью, из которой вышел Марчук. Он опоясал ее замки и датчики сетью проводов, то и дело подключаемых к мигающему прибору. Ребров стоял рядом, готовый выполнить любое поручение электронщика. Наконец Сева осторожно открыл дверь и вместе с Ребровым вошел в комнату.

- Да это же их серверная! Если повезет, будем знать про них все, воскликнул Сева.

Быстро окинув глазами комнату, он устремился к шкафу со стеклянными дверцами, за которыми стояла железная коробка сервера с названием "Proliant 1500".

- Слава богу, полуторатысячный, - с облегчением вздохнул Сева. - Если бы оказался две пятьсот, нечего было бы даже лезть в него -все равно не прочитать. Фирма "Компак", гарантия качества.

В течение следующих пяти минут сервер был вскрыт и винчестер с базой данных аккуратно уложен в коробку с инструментами.

- Все, теперь домой, - гордо произнес Сева.

- И это все? - возмутился Ребров. Он готов был здесь все ломать и крушить.

- База данных. Этого больше чем достаточно, чтобы прижать любого руководителя фирмы с какими хочешь связями.

Обратно перебрались быстро. Последним с ловкостью обезьяны заскользил вниз Агеев, ждавший их на крыше. Понимая, как рискуют из-за его дочери другие, он не мог уйти.

Ребров стал вспоминать, все ли улики уничтожены. Останется только канат, но он не имеет ни имени, ни фамилии и уж точно ничего никому не скажет.

Настало время уходить.

Прерывистый гудок Лехиного "лексуса" просигналил отход.

Густав и Софочка демонстративно посмотрели на часы, намекая хозяевам, что пора уже что-то делать. Да и те понимали состояние гостей. Чай выпит, коньяк тоже, а соединиться с Кулагиным все не удавалось. Марчук про гостиницу ничего не знал, о дополнительном французе ему никто не говорил. Денег, чтобы оплатить номер, не было.

- Господин Мартен сам в состоянии оплатить номер. Отвезите нас в "Балчуг", - сказала Софочка.

Марчук обрадовался. Ему совсем не светило заниматься гостем сверх программы.

Глава 42

Анатолий Степанович сидел в кресле. Его запрокинутая голова с открытыми глазами, уставившимися в потолок, могла кого угодно повергнуть в шок. Такая поза, такая бледность и такое выражение лица больше соответствовали мертвецу.

Собственно, таковым он себя и чувствовал. Все рушилось.

И как эти козлы из Калачковского добрались до базы данных? Если всплывут все его махинации с недвижимостью, антиквариатом и многие другие незаконные операции - это конец.

Кулагин вышел из кабинета. Никого. Он брел по пустому коридору, и ему было горько: крысы бегут с корабля, обнаружив малюсенькую течь, - у него эке была внушительная пробоина. Вот и делай людям Добро, думал он, и его гулкие шаги раздавались в пустоте здания заупокойной мессой.

Какое-то механическое гудение на первом этаже привлекло внимание шефа. Он спустился. В дальнем конце коридора уборщица чистила ковер промыщ. ленным пылесосом.

За столом администратора охранник разгадывал кроссворд.

-Ну...

Охранник вскочил.

- А ты чего сидишь? Чего не сбежал?

- Не понял, Анатолий Степанович... Это мое рабочее место. Я должен быть здесь безотлучно. Напарник пошел в бистро напротив.

- Кого ж тут охранять? Все сбежали. Крысы.

- Куда сбежали? Ушли. Конец рабочего дня. - Охранник кивнул на часы, потом полистал регистрационный журнал. - Нет. В компьютерном центре информации еще двое сидят.

Кулагин вдруг рассмеялся. Он хохотал все громче и громче. Заразительней. Не поняв почему, охранник тоже захохотал. К ним присоединилась уборщица. Было похоже, что кто-то развязал мешок со смехом.

- Ко... ко..нец ра... рабо...чего дня... - начал задыхаться Кулагин.

Охранник опомнился первым, трясущимися руками налил в стакан воды и, стуча им по зубам шефа, влил глоток-другой Кулагину в рот.

- Вызови машину, - приказал Анатолий Степанович, успокоившись. Когда машина стала у дверей, велел шоферу гнать в Калачковский.

Кулагин умел проигрывать. Он давно уже усвоил, что даже из проигрыша нужно постараться извлечь как можно больше пользы. А потому, встретившись с жильцами строения No 2, не стал больше темнить, начал с признания ошибок.

Да, ошибся. Да, не учел. Да, действовал грязными методами. Но он оставляет их в покое в обмен на материалы, изъятые из офиса. Судебная тяжба никому не нужна, а друзья по цеху никогда не дадут ему утонуть, слишком со многими он связан. Если будет судебное разбирательство, он, Кулагин Анатолий Степанович, отделается легким испугом, тогда как они, жильцы, истратят на тяжбу остаток жизни.

Губерману очень хотелось зацепить этого лощеного супера в дорогом костюме, но видит око, да зуб неймет: он прекрасно сознавал правоту коммерсанта.

- Вот что, господин Кулагин, нечего тут перед нами разливаться соловьем, - решительно сказал Краузе. - Хотите иметь чистую биографию и свернуть свой бизнес легально, даем вам полгода.