Зов ангела - Гийом Мюссо

Гадство!

Теперь он бежал куда медленнее. Блайт догоняла его, но неподалеку от Челси-маркет старая линия уходила в глубокий туннель, так что Джонатан мог немного передохнуть.

14-я авеню, Вашингтон-стрит…

Маделин скользила между зданиями, стараясь не упускать из виду надземную железную дорогу. Пару раз ей хотелось остановиться возле лестниц, ведущих наверх, однако ночью все проходы были закрыты.

Наконец она решила проехать до конечной точки и припарковала машину на Гансевурт-Плаза. Она надеялась, что Джонатан не станет спускаться без нее.

Задыхаясь, он выбежал из туннеля. Блайт отставала всего на каких-то десять метров. Страшная резь в боку сводила его с ума. Весь в поту, он продолжал бежать, с каждым шагом все медленнее, задыхаясь и кашляя. Петляя между зарослями сорняка, он выбежал к большой террасе, на которой стояли большие деревянные шезлонги — неплохое место для любителей позагорать, любуясь вдалеке очертаниями Нью-Джерси. Чтобы хоть как-то притормозить своего противника, Джонатан стал лихорадочно опрокидывать все, что попадалось ему под руку: шезлонги, столики, цветочные кадки…

Новый выстрел превратил глиняную вазу в кучу мелких черепков.

Совсем близко.

На последнем издыхании он перебежал террасу и, собрав все свои силы, бросился в кусты, густо покрывавшие этот участок железной дороги. Высокие деревья и кустарники не позволяли Блайт стрелять наверняка.

Дальше железнодорожное полотно резко обрывалось.

Джонатан начал поспешно спускаться по лестнице, ведущей на Гансевурт-стрит. Блайт уже почти дышала ему в затылок. Теперь нужно перебраться через последний забор и…

Слишком поздно. Блайт прыгнула почти одновременно с ним. Джонатан мог лишь бежать зигзагами, однако на пустой улице он был крайне уязвим.

Блайт тщательно прицелилась. С такого расстояния она не могла промахнуться.

— Стоять! Бросьте оружие, или я буду стрелять! — заорала Маделин.

Блайт Блейк обернулась с почти кошачьей грацией. Маделин наставила на нее «кольт» Дэнни.

Не колеблясь ни секунды, маршал подскочила к Джонатану и приставила свое оружие к его виску.

— Дернешься, и я его пришью! — закричала американка. — Назад!

Обе женщины застыли друг напротив друга. Густой снег, увлекаемый порывами ветра, смазывал их силуэты, неясно вырисовывавшиеся на фоне свинцового неба.

Блайт стала отступать к реке, крепко вжимая пистолет в шею Джонатана. Маделин шагнула вперед. Снег мешал ей как следует разглядеть маршала.

— Если вы его убьете, вам крышка! — прокричала она. — Ваши приятели из ФБР будут здесь через две минуты.

— В последний раз говорю — назад, или я стреляю! Плевать я хотела на агентов ФБР, у меня есть куча способов, как от них улизнуть.

А был ли у Маделин выбор? Опусти она оружие, Блайт едва ли оставила бы их в живых. Маделин моргнула пару раз, прогоняя туман в глазах, — усталость и стресс проявили себя в самый неподходящий момент.

Она почувствовала, как у нее дрожат руки. Револьвер, казалось, весил целую тонну. Это было типично мужское оружие, предназначенное для охоты или спортивной стрельбы. Вооруженная «кольтом», Маделин могла с таким же успехом попасть в голову Блайт, как и в самого Джонатана… Достаточно даже незначительного отклонения в миллиметр, и вот уже пуля летит не туда, куда нужно. И в этой игре второй попытки у нее уже не будет.

Сейчас.

Маделин выстрелила один только раз. Предвидя мощную отдачу, она вложила в выстрел все свои силы, вцепившись в револьвер и препятствуя его обратному толчку. Пуля, угодившая Блайт Блейк прямо в череп, резко отбросила ее назад. Она попыталась было уцепиться за Джонатана, но уже в следующую секунду ее безжизненное тело перевалилось через металлическое ограждение и скрылось в водах Гудзона.

Ветер дул все сильнее, и сквозь него доносились нарастающие звуки полицейской сирены.

Застыв в вихре ледяных снежинок с массивным «кольтом» в руках, Маделин тряслась от жуткого холода. Она только что убила последнего человека, который знал, где находится Элис. Она только что убила саму Элис. Слезы застилали ей глаза. Джонатан лежал без движения, и на рубашке его виднелись брызги крови. Вдруг он зашевелился. Маделин же покачнулась и, боясь вот-вот потерять сознание, подошла к нему и помогла добраться до «Понтиака».

Машина завелась с глухим ворчанием. Джонатан смотрел в зеркало заднего вида: в темном небе отражались красные и синие отсветы полицейских огней.

36

Finding Alice[57]

Единственная вещь, способная заместить зависимость от прошлого, — это зависимость от будущего.

Нижний Ист-Сайд

Здание возле Томтсинс-Сквер-парк

1.00

Маделин уснула прямо в ванне. Джонатан заглянул туда и разбудил ее нежным поцелуем. Она посмотрела на него невидящим взглядом и вяло пошевелилась. Бледная и обессилевшая, она послушно позволила завернуть себя в махровый халат: сама она вряд ли бы справилась.

Возвращаться к Клер было очень опасно, да и в отеле они были бы у всех на виду. Тогда они нашли крохотную комнатушку, которую сдавала некая Анита Крук, владелица гастрономической лавочки в Алфабет-Сити, полька по происхождению. Когда-то давно Джонатан принял ее дочь на работу в «Император», и Анита никогда этого не забывала. Для пущей безопасности Джонатан и Маделин оставили свои мобильные телефоны в салоне «Понтиака». Единственное, что они взяли с собой, были ноутбук и револьвер Дэнни.

В дверь постучали. Пока Маделин устраивалась на кровати, Джонатан прошел к выходу и впустил Аниту. Пожилая дама принесла им на подносе две дымящиеся плошки журека — овощного супа на мучной закваске.

Джонатан поблагодарил радушную хозяйку и передал одну из плошек Маделин:

— Попробуй, вкус… специфический.

Она зачерпнула ложку, попробовала и сплюнула обратно.

— Да, знаю, он немного кислый, но ведь в этом вся соль, не так ли? — спросил Джонатан.

Ничего не ответив, Маделин выключила свет и мгновенно уснула.

Прежде чем лечь спать, Джонатан подошел к окну и выглянул на улицу. Снег продолжал валить густыми хлопьями, покрывая дороги и тротуары. Где же Элис? Жива ли она? Удалось ли ей выбраться из того ада, куда она угодила?

Нужно было смотреть на вещи трезво: начало поисков было крайне плохое. Смерть Блайт поставила жирный крест на счастливом развитии событий, без нее им едва ли удастся найти девочку.

Слова Маделин вдруг зазвучали у него в голове предостерегающим эхом: «Эта история кроваво началась, кроваво она и закончится».

Он еще не знал, насколько она была права.

Склады Кони-Айленда

2.00

В тишине промозглой комнаты ничего не было слышно, кроме хриплого, тяжелого дыхания.

Элис проснулась от страшного холода. Холода и боли: почки раздирало острейшим приступом при малейшем движении. Она лежала на боку, со скрученными руками, и практически не чувствовала своего тела. Кровь стучала в висках в унисон с сердцем, отдаваясь в затылке мучительным шумом.

Она закашлялась, чтобы очистить легкие, попыталась было сглотнуть, но вдруг поняла, что ее язык сделался жестким, как подметка.

Она не знала, сколько времени уже провела здесь. Несколько часов? День? Или, может, два? Ей все время хотелось облегчиться, однако мышцы мочевого пузыря казались парализованными.

Она задыхалась. Мысли путались, все было как в тумане, жар и галлюцинации не отпускали ее ни на секунду. Элис чудилось, что ее внутренности пожирает гигантская крыса, а длинный хвост в мелких бледных чешуйках туго сдавливает ей шею.

8.00

— Вставай!

Джонатан приоткрыл один глаз и с трудом приподнялся на кровати.

— Вставай! — повторила Маделин. — Нужно идти.

Через окно в комнату проникал молочно-белый свет. День только начинался.

Джонатан подавил зевок и кое-как выкарабкался из-под одеяла. Маделин была уже одета. После передышки в виде недолгого сна она была как никогда полна решимости.

Он хотел было пойти в ванную, но Маделин швырнула ему его вещи:

— Душ примешь как-нибудь в другой раз! У нас нет времени.

Они оставили хозяйке квартиры некоторую сумму и вышли на улицу. Толстый слой снега, сантиметров в двадцать, укрыл город словно покрывалом. Снежинки продолжали неторопливо кружиться в морозном воздухе. На тротуарах люди расчищали подъезды к домам, муниципальные работники посыпали дороги солью, а на Бауэри две огромные снегоочистительные машины разгребали снег, забрасывая белым крошевом плохо припаркованные автомобили и велосипеды.