Арабские сны - Ирина Лакина

– Ложись! – громко скомандовал он, тяжело дыша. Я игриво приподняла брови, закусила от нетерпения губу и по-кошачьи плавно забралась на кровать, повинуясь его приказу.

Падишах решил не церемониться со мной. Грубым движением Джахан разорвал напополам легкую ткань моего ночного пеньюара.

Он надавил коленом на мои бедра, заставляя их раздвинуться навстречу его эрегированному члену. Мужчина резко вошел меня и начал двигаться, как обезумевший. Толчки были такой силы, что моя макушка касалась деревянной боковины кровати. Мне пришлось ухватиться за нее руками, чтобы не слететь на пол.

Горячие волны разлились по моему телу. Клитор бился в сладкой агонии, посылая к каждой клеточке нервные импульсы удовольствия. Я прикрыла глаза и застонала, не в силах держать эту мощную силу внутри.

Обессилевший падишах опустил голову мне на плечо. По его вискам стекал пот. Простыня под нами взмокла и липла к телу. Я осторожно провела ногтем по его влажной спине, отчего его плечи и руки покрылись мурашками.

– Ты неземная, Рамаль… – наконец прошептал он, – и я боюсь, что ты исчезнешь так же внезапно, как и появилась в моей жизни.

Я улыбнулась. Он боится меня потерять. Он боится, а значит – любит.

– Мне порою кажется, что я сплю, – тихо ответила я, прикусив мочку его уха, – и все это – прекрасные сны. Мои арабские сны.

Неожиданно Джахан ущипнул меня за ягодицу, заставив вскрикнуть. Я резко подскочила и уставилась на него удивленным взглядом. Его глаза смеялись.

– Это не сон, – с улыбкой ответил он, – теперь веришь?

– Верю, – я улыбнулась ему в ответ.

– Укройся, – мягко приказал он, подавая мне шелковое одеяло, а затем громко крикнул: – Слуги!

Дверь в его покои приоткрылась, и в проеме показалась голова охранника.

– Приведите ко мне Первиз-бея!

– Как прикажете, повелитель.

Как только дверь за телохранителем закрылась, я сползла с кровати и накинула на плечи шелковый халат.

– Я хочу подышать свежим воздухом, – сказала я падишаху, который застегивал перед зеркалом рубаху.

– Подожди меня на террасе. Я переговорю с кападжи, и мы позавтракаем вместе.

Я кивнула и вышла на балкон. Теплый ветер растрепал мои волосы и принес с собой ароматы садовых цветов. Я уселась на диван и прикрыла веки, наслаждаясь солнечными лучами, которые падали на лицо.

– Повелитель, вы приказали мне явиться, – услышала я голос Первиз-бея и навострила уши.

– Первиз-бей, доложи, что произошло накануне. Какова судьба разбойников из шайки Мурада?

– Сразу после того, как вы уехали, валиде приказала мне взять отряд бессмертных и догнать вас в пути, чтобы гарантировать вашу безопасность. У нее было плохое предчувствие. Как оказалось, сердце матери тонко чувствует беду, – начал свой доклад кападжи, выгораживая эту лживую дамочку. Я сжала челюсти и нахмурилась. – Из-за распутицы на дорогах мой отряд увяз в грязи, и мы потеряли время. Гонец от главаря шайки застал нас в дороге. Я посчитал, что ваша жизнь и жизнь Рамаль Хатун, которая носит под сердцем наследника, дороже, и потому вернулся во дворец за золотом и выполнил все условия Мурада. Ему было передано золото, а вы доставлены во дворец.

Я вспомнила, что вместе с головорезами в той буре исчезли и мешки с деньгами. Интересно, насколько серьезный ущерб понесла казна?

– Ты приказал догнать бандитов и вернуть золото? – строго спросил Джахан.

– Да, мой падишах. Как только мы вернулись во дворец, я послал войско им вдогонку, но они успели погрузиться на корабли в районе Бабольсера и уплыли в море. Дальнейшая судьба их мне неизвестна. Вполне возможно, они присоединятся к османским войскам на территории Азербайджана.

В комнате стало тихо. Очевидно, эта новость совсем не обрадовала повелителя, и он обдумывал дальнейшие действия.

– Ты поступил правильно, Первиз-бей. Я и мои воины храбро дрались с разбойниками, но их число было огромным, они сильно превосходили нас по живой силе и оружию. Если бы они убили меня, государство Сефевидов опутала бы смута, так как у престола до сих пор нет наследника, – услышала я спокойный низкий голос любимого мужчины, – но каковы потери нашей казны?

– Три сотни мешков, наполненных золотом, мой повелитель, – ответил Первиз-бей, – однако я на свой страх и риск немного схитрил и в половину мешков насыпал камни. Итого мы потеряли лишь половину нашей казны.

До меня донесся тяжелый вздох падишаха. Положение было очень серьезным. Половина казны – это совсем не шутки. Прощайте рубины-изумруды, китайские шелка и индийские пряности.

– Что ж, – выдохнул Джахан, – наше положение сильно ухудшилось. В армии может начаться бунт из-за неуплаты бакшиша. А ведь еще нужно содержать гарем. Созывай срочный совет дивана, Первиз-бей. Будем решать, как нам теперь быть.

За главой шахской охраны закрылась дверь, а в моей голове эхом отдавались последние слова повелителя – «нужно содержать гарем». Кажется, у меня появилась неплохая идейка, как улучшить свое положение. Как говорится – нет худа без добра.

Глава 46

– И что же ты придумала? Зачем надо было срочно меня вызывать? – пробурчала Лерка, расправляя на коленях сбившуюся парчовую юбку.

Прошла неделя, как она переехала жить в подаренный им с Первизом дворец, и теперь совсем зазналась.

– Не бухти, мы не виделись уже несколько дней, могла бы хотя бы соврать, что соскучилась.

– Да разве с Первизом заскучаешь? – она мечтательно подняла глаза и облизнулась, явно вспоминая минувшую ночь.

– Разве до свадьбы можно? – с улыбкой спросила я.

– Я рабыня, а значит, можно. Падишах дарует мне свободу накануне свадьбы. Тогда и воздержимся, – растолковала мне порядки подруга, а затем игриво повела бровями.

– Вот оно что, – я засмеялась, – ну и хитрец же твой Первиз!

– Давай к делу, я ненадолго вырвалась. Уж очень ревнив – требует от слуг, чтобы докладывали о каждом моем шаге.

Я представила себе, какие испанские страсти кипят в их доме, и улыбнулась. Нашли друг друга – два сапога пара: потомственный маг и краснодарская светская львица.

– Ты наверняка уже знаешь, что у нас финансовый кризис, – начала я, а Лерка надула губки и утвердительно кивнула.

– Знаю. Из-за этого кризиса лишилась любимого лукума и венецианского кружева. Первиз говорит – жалованье задерживают, а мои гастрономические пристрастия да гардероб слишком дорого ему обходятся. Уж куда разумнее тратить деньги на новые кинжалы да мечи, – обиженно заключила она.

Я ухмыльнулась – персидская семья шестнадцатого века мало чем отличается от среднестатистического семейства из какого-нибудь Рыбинска наших дней. Жена требует украшения, рестораны и шмотки, а муж говорит, что деньги есть только на новый карбюратор да карданный вал.